Джилл Бейкер - Полночный блюз

Он уже не помнил, когда ему в последний раз довелось наслаждаться тишиной и покоем. Из окон его нынешнего дома в Лорел-Каньон он видит мелькание огней большого города. Даже солнце всходит сквозь дымную завесу смога. Дэвид достаточно напутешествовался в своей жизни, был период, когда он проводил ночи в Монте-Карло, у него был второй дом в Мауи, где можно было с балкона любоваться ослепительной панорамой бесконечного неба и лазурного морского простора. Дэвид видел множество городов и экзотических уголков во всех краях света, радовался своему блестящему успеху и удаче, которые позволяли ему отправляться куда душе угодно, и любоваться всем, что он желал увидеть.

Но все это не так важно — к такому выводу Дэвид пришел недавно, поняв, что избыток дорогих вещей может отравить душу человеку.

Дэвид бросил последний взгляд на речушку и направился вверх по холму посмотреть, что находится с другой стороны дома. Ряд высоких елей отделял владения Эдди от соседей. Во дворе лежал распиленный ствол дерева и обрубок полена. Решив помочь хозяйке, Дэвид взял топор и принялся колоть дрова.

Из окна кухни Эдди наблюдала, как Дэвид легко разрубил полено, с которым сама она не смогла справиться.

Это было странное зрелище: знаменитый музыкант, и кумир ее юности, занимающийся колкой дров на заднем дворе. Решив поблагодарить его за своевременную подмогу, Эдди накинула пальто и выбежала на улицу.

— Вы настоящий Авраам Линкольн, мистер Ландри!

Он широко улыбнулся в ответ, и Эдди вдруг почувствовала, как возбуждающая теплая дрожь прокатилась по ее телу.

— Я не разбужу Рори? — спросил Дэвид. — Извините, я совершенно не привык к детям. Не подумал…

— Она ничего не слышит, когда спит. Все в порядке.

Он поднял топор и, размахнувшись, ударил по бревну.

— Рори сильно скучает по отцу? Может быть, я напомнил ей о нем? Непонятно, почему она не хотела меня отпускать.

Эдди смахнула снег со скамейки и присела на краешек.

— Да, она скучает по отцу, и это меня тревожит. Однако она еще маленькая, чтобы понять, почему он не живет больше с нами.

— А он не приезжает с ней повидаться?

— Макс играет в рок-группе. Вечно в пути — вы сами знаете, какая это жизнь. Иногда, когда он оказывается поблизости, заглядывает к нам на минутку.

Дэвид неодобрительно покачал головой:

— Невероятно! Думаю, если бы у меня был ребенок, я бы вел себя по-другому. А вы не можете повлиять на него, чтобы он почаще ее навещал?

— Нет, у него такой стиль жизни, — поспешно ответила Эдди, удивляясь, почему она взялась защищать Макса. — Музыка — это все, что Макс умеет, и он предан ей так же, как вы или я.

— Иногда я думаю, что следовало бы ввести тестирование для людей, прежде чем позволить им становиться родителями. Послушайте, Эдди, а почему вы сказали, что ваш брак распался из-за судебного процесса со мной? Это правда?

Эдди прикусила губу и опустила голову.

— Ну, на самом деле, я бы не стала винить вас во всем. Мы с Максом изо всех сил старались сохранить отношения, даже когда уже стало очевидно, что мы слишком разные. Подозреваю, у него были какие-то женщины, когда он ездил по стране, но я боялась даже заводить разговор об этом. А затем начался тот судебный процесс, и это послужило толчком к обострению отношений. До того момента я верила, что Макс все еще меня любит, но когда речь зашла о вас, он стал кричать, что я сошла с ума и вас нельзя трогать. Вы были для него почти Богом. Хотя Макса не было в городе, когда мы с мамой придумали ту песню, мне он был нужен как свидетель — подтвердить, что мы с мамой и раньше вместе сочиняли музыку. Но когда я попросила его об этом, он взорвался. На следующее утро Макс ушел из дома.

На лице Дэвида появилось сочувствующее выражение.

— Для вас, наверное, это был тяжелый удар? Простите.

— Я даже не предполагала, что такое может случиться со мной. Была уверена, что мы будем вместе до смерти, как было у моих родителей и у их родителей. Однако сейчас мне даже легче без него. Но вот Рори…

Голос Эдди упал.

— Рори нужен папа. — Увидев, что Эдди нахмурилась, Дэвид быстро добавил: — Это не значит, что вы не справляетесь с ней. Она очень милая и ухоженная девочка.

— Иногда она ангел, а иногда — чертенок, как и все дети, впрочем. Однако если уж мы перешли на личности, то почему вы до сих пор не женаты? Или все еще поддерживаете имидж неотразимого любовника? — спросила она с лукавой усмешкой.

— Ничего подобного! Это давно уже в прошлом, — ответил он, расколов очередное полено.

Затем, отложив топор в сторону, Дэвид снял пиджак. Эдди промолчала, сдержавшись, чтобы не поддразнить его. О телосложении Ландри ходили легенды… Фланелевая рубашка не скрывала мускулистых плеч, было видно, как под тканью перекатываются тугие бицепсы. Серебристые волосы растрепались, а лицо порозовело от физической работы.

Эдди съежилась на деревянной скамейке, стараясь унять непрошеный приступ желания. Встав, она направилась к поленнице и принялась укладывать дрова, строго-настрого приказав себе успокоиться. Не хватало только опять влюбиться в музыканта, тем более такого знаменитого!

Когда с дровами было покончено, Эдди и Дэвид отправились в дом. В кухне аппетитно пахло супом. Поставив тарелку перед Дэвидом, Эдди стала смотреть, как он ест, обмениваясь с ним незначащими репликами. После двух тарелок Дэвид расслабленно откинулся на спинку стула, почувствовав себя в этой маленькой уютной кухне как дома. Правда, он сомневался, что хозяйка будет в восторге от того, как он устроился здесь почти по-домашнему.

— Эдди, а как получилось, что вы играете блюз, а ваша семья увлекалась кантри?

— А, понятно! Вы, конечно, видели инструменты, висящие в столовой, — рассмеялась она.

— Впервые встречаю такую роскошную коллекцию. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Вы, должно быть, в семье белая ворона?

— Ну, не думаю…

Эдди запнулась, не зная, стоит ли продолжать, однако выражение искреннего интереса в глазах Дэвида заставило ее рассказать более подробно.

— Мои родители Лейн и Этга Рэйнтри вместе с восемью братьями и сестрами отца образовали группу «Рэйнтри фэмили». Они много путешествовали, играли на концертах и, даже когда родились мы с Мартой, продолжали выступления. Родители возили нас собой повсюду, пока мы не подросли и пришло время отдавать нас в школу.

— Вам в детстве, наверное, очень нравилось участвовать во всем этом?

— Конечно! А лучше всего было здесь, дома. Я до сих пор вспоминаю летние вечера, когда вся семья собиралась и играла при свете звезд. Предполагалось, что я сплю, но я сидела у окна и слушала… — Эдди внезапно замолчала, погрузившись в воспоминания.