Патриция Райс - Невеста графа

Однако мысль о том, что женщины пленялись им только из-за того, что он всегда хорошо одевался, казалась ему унизительной. Неужели он сам по себе совсем ничего не стоил?

— Сорняки? — переспросила Абигайль и удивленно покачала головой. Выражение восхищения в ее глазах померкло. — Неужели вы никогда не пробовали желе из ревеня? Или пироги с начинкой из него? А компот? Вы когда-нибудь пили компот из ревеня?

— Простите, — поспешно промолвил Фиц. — Я пошутил. Не совсем удачно. Обещаю впредь этого не делать.

Она прищурилась. Этот красавчик явно потешался над ней.

— А вы знаете, что у вас на носу ровно двенадцать веснушек? — внезапно спросил он. — Если предположить, что каждые два года у вас появляется новая веснушка, то можно вычислить ваш возраст.

Абигайль прикрыла ладонью нос с такой поспешностью, как будто боялась, что Фиц украдет ее веснушки, а затем фыркнула с негодованием, представив, как смешно она сейчас выглядит. Он, по-видимому, намеренно поставил ее в неловкое положение.

— Начинайте обрабатывать грядки с клубникой, — сказала она, кивнув в сторону расположенных у забора гряд. — Мне нужно сходить в деревню. Кухарка и служанки присмотрят за вашей дочерью.

Фиц тоже с удовольствием пошел бы с ней. Ему совсем не хотелось мотыжить землю. И он быстро придумал удобный предлог.

— Там есть магазин писчих принадлежностей? Мне необходимо написать несколько деловых писем. Если вам будет угодно, я мог бы, выполнив свою работу, сходить в деревню вместо вас. Это избавило бы вас от необходимости терять понапрасну время.

Она бросила на Фица испытующий взгляд, а затем переплела пальцы в своей неподражаемой манере. Он уже заметил, что Абигайль делала это, когда нервничала или о чем-то думала. Она была вся соткана из противоречий, и Фиц находил это восхитительным. Жаль, что эта девушка была деревенской простушкой. И к тому же небогатой.

— Уже поздно, — наконец промолвила Абигайль, — магазины скоро закроются. Если вам это удобно, отправляйтесь в деревню прямо сейчас. Отнесите мое письмо на почту, расположенную на постоялом дворе, и купите в лавке моток ниток. Я хочу починить для вас пару старых рубашек.

Фиц готов был на что угодно, лишь бы это позволило ему избежать более серьезной пытки — сельскохозяйственных работ, в которых он был полным профаном.

— Я был бы рад помочь вам. А грядки смогу обработать после ужина.

Мрачный взгляд, которым она его наградила, свидетельствовал о том, что ему не удалось обмануть ее. Абигайль хорошо видела все его уловки.

— Позвольте мне немного привести себя в порядок, и я с радостью выполню ваши поручения, — сказал Фиц.

Через некоторое время Абигайль вышла в переднюю, где ее уже ждал Фиц. В старом твидовом сюртуке он выглядел более респектабельно, чем когда-то ее отец, которому принадлежала эта одежда. Она вручила мистеру Уикерли шиллинг на нитки и отправку письма, адресованного дальнему родственнику отца, аристократу, который так и не удосужился ответить на два ее предыдущих послания. Возможно, они затерялись по дороге.

Абигайль надеялась, что маркиз убедит мистера Грейсона, душеприказчика ее покойного родителя, вернуть детей домой. С ней им будет намного лучше, чем с дальними родственниками. Впрочем, возможно, он и не захочет вмешиваться во всю эту историю.

Ее отцу следовало бы оставить более четкие распоряжения на случай своей смерти, а не передоверять составление завещания упрямому своенравному поверенному. Хотя, конечно, он не думал, что сойдет в могилу вскоре после смерти жены. Он был убит горем в последние месяцы своей жизни и не занимался делами.

И вот теперь последствия небрежности отца тяжелым бременем легли на плечи Абигайль.

Мистер Уикерли надел по-мальчишески набекрень кожаную кепку из гардероба покойного хозяина дома, и его глаза заискрились ребяческим задором. Однако горделивая осанка выдавала в нем искушенного человека, знающего себе цену. «Странный тип этот незнакомец, — подумала Абигайль. — Надо вечером подробно расспросить его о прежней жизни».

— Не забывайте, что ужин у нас подают в шесть, — резко сказала она и тут же прикусила язык.

Абигайль не имела никакого права обращаться с ним так, словно он был членом ее семьи.

Фиц с удивлением посмотрел на нее, а потом перевел взгляд на адрес, написанный на конверте.

— Вы знакомы с маркизом Белденом? — с изумлением спросил он.

Абигайль приосанилась.

— Да, это троюродный брат отца по материнской линии, — сказала она.

Она, конечно, не обязана была пускаться в объяснения, но и не хотела важничать, делая вид, что находится на короткой ноге с особами из высшего света.

— Но вам, полагаю, известно, что новоиспеченный маркиз живет в Шотландии?

— Что это значит? — с недоумением переспросила Абигайль.

— Старый хрыч умер несколько месяцев назад. Я слышал, от удара. У него не осталось прямого наследника, и потому титул перешел к дальней ветви рода. Вдова покойного маркиза все еще находится в Лондоне. Может быть, вы переадресуете письмо ей?

— Хрыч? — переспросила Абигайль с растерянным видом, забирая из рук Фица письмо.

— О, простите, я неловко выразился, — спохватился Фиц. — Вообще-то он был весьма суровым человеком. Я подожду, пока вы исправите имя адресата.

Абигайль отметила про себя, что мистер Уикерли хорошо знал лондонских аристократов. Это почему-то встревожило ее.

Смяв письмо в руке, она покачала головой. Вдова покойного, хотя и была маркизой, не могла иметь влияния на мистера Грейсона. Даже если бы она захотела, ей не удалось бы убедить опекуна вернуть детей в отчий дом.

Что же теперь ей делать?

— Пожалуйста, отправляйтесь в деревню. Позже я напишу вдове маркиза письмо с соболезнованиями.

— Я сомневаюсь, что она оплакивает смерть покойного мужа. Он оставил ей огромное состояние, а деньги быстро развеивают печаль.

Абигайль не завидовала маркизе. От матери она унаследовала небольшую усадьбу и хозяйство. Это был ее дом, и она радовалась, что у нее есть крыша над головой.

— Лондонские сплетни намного более интересны, чем те, которые ходят по нашей маленькой деревушке, — спокойно сказала она. — Спасибо за ценные сведения.

Фиц отсалютовал ей, коснувшись кепки, подмигнул и зашагал по подъездной дорожке с видом уверенного в себе человека. О, как хотелось бы Абигайль быть такой же!

Зажав в руке смятое письмо, она вернулась в кабинет, стараясь не поддаваться отчаянию. Закрыв дверь, Абигайль смахнула слезы с глаз и обвела взглядом полки с книгами, пытаясь найти альбом с генеалогическим древом своего рода. Она не знала имя наследника покойного маркиза, но, возможно, он согласится помочь ей, если она обратится к нему с такой просьбой. Однако сначала необходимо было выяснить, как зовут этого человека.