Дикси Браунинг - Одиночество не для них

— Как ты себя чувствуешь? Спина еще болит? поинтересовалась она голосом, напомнившим ему о знойных ночах, смятых постелях и сладких женщинах.

— Уже меньше. — На самом деле спина терзала его все сильнее и сильнее. Но Лайон не видел смысла вываливать на Жасмин дурные новости. — Есть хочешь?

— Умираю от голода! Скажите, сэр, нет ли у вас на яхте кока?

— Кок в увольнении. Но, если залезешь ко мне в левый брючный карман, найдешь там полплитки шоколада. Боюсь, правда, что он растаял.

— Спасибо.

Это оказалось не так-то легко. Стоило Жасмин встать на колени, как лодка угрожающе закачалась. Схватившись руками за борта и при этом поморщившись от боли, Жасмин пережидала опасный момент.

Лайон ждал, пока она восстановит равновесие, доберется до кармана и слезет наконец с его ног. Он бы достал шоколадку и сам, но боялся шевельнуть рукой, понимая, что любое неосторожное движение эхом отзовется в спине.

Повезло нам друг с другом, думал он. Один шевельнуться не может, другая беспрерывно чешется… Инвалидная команда!

Жасмин осторожно подползла ближе и, наклонившись, сунула руку ему в карман. Ее каштановые волосы щекотали его лицо. Спутанные кудри источали слабый запах… неужели сирени?

О черт, только этого ему не хватало — женщины, пахнущей сиренью!

— Скоро ты там? — рявкнул он. — Или собираешься весь день копаться?

Легкие пальчики Жасмин скользили по его бедру. Лайон проклинал себя за то, что не надел рубашку с карманами. И очень пожалел, что не съел всю проклятую шоколадку разом, а решил оставить половину на обратный путь.

Жасмин достала нож, карманный калькулятор, а затем бесформенную, оплывшую шоколадку в фольге.

— А ты не хочешь? Мне и одного укуса хватит. Только чтобы проснуться. Говорят, в шоколаде есть кофеин.

— Нет, мне не нужно. Ешь все. Подкреплять силы надо тебе, а не мне.

Жасмин развернула фольгу и принялась слизывать шоколад с обертки. Лайон отвел глаза. Неподалеку бродили в поисках завтрака несколько цапель. Одна, чем-то недовольная, издала громкий скрипучий крик и взметнулась в воздух только захлопали голубые крылья и мелькнули изящные длинные ноги.

Лайон нахмурился. Перевел угрюмый взгляд на другую обладательницу длинных изящных ног. И скорчил совсем кислую мину — просто из принципа.

— Пора в путь. Если тебе нужно отлучиться, немного ниже по течению есть место, где можно пристать к берегу.

— Пить хочется. У тебя, наверно, ничего с собой нет?

— Теплое пиво, если желаешь. Жасмин вздрогнула.

— Спасибо, лучше дождусь кофе. Предложишь мне чашечку кофе перед обратной дорогой?

Лайон пожал плечами и тут же пожалел об этом, ибо движение отдалось в спине острой болью. Но что еще он мог ответить? Да, конечно, он угостит ее кофе. Но уйти ей не удастся. По крайней мере, не так скоро.

Покончив с шоколадом, Жасмин ополоснула руки в речной воде, затем смочила тряпку и принялась вытирать лицо.

Жаль. Пухлые губы, перемазанные шоколадом, — прекрасное зрелище. Особенно для мужчины, изголодавшегося по женщине.

— Еще пятно осталось, — заметил Лайон, осторожно перемещаясь в удобную позу, более подходящую для долгого путешествия. — Возле носа. Нет-нет, слева.

Но умыванием дело не кончилось: выудив из сумки щетку. Жасмин принялась расчесывать волосы!

— Это ненадолго, — заметила она, поймав его удрученный взгляд. — Просто я по утрам сама не своя, пока не умоюсь и не причешусь. Эх, все бы на свете отдала за зубную щетку!

Лайон прикрыл глаза и приготовился терпеть еще несколько часов.

— Здесь? — коротко поинтересовалась Жасмин, положив весла. Ей понравилось, как звучит ее голос — сурово и решительно. Вот что ей сейчас нужно позарез — суровая, непоколебимая решимость.

Он, кажется, ждал чего-то еще. Но Жасмин молчала. Вздохнув, Лайон принялся за нелегкое и опасное дело — начал вставать на ноги. Жасмин предложила было помочь, но он рявкнул:

— Нет, не подходи! И не трогай меня!

Очень ей нужно его трогать!

Верно, она потянулась к нему, но чисто инстинктивно. Надо быть совсем бессердечной, чтобы стоять спокойно, наблюдая за страданиями этого… Лайона — так, кажется, его зовут?

— Держи лодку неподвижно, пока я буду перекидывать ногу через борт, договорились?

Жасмин ухватилась за борта. Ладони болели нестерпимо, но она вцепилась в лодку мертвой хваткой и держала, пока что-то во взгляде Лайона не подсказало ей, что он имел в виду нечто иное.

Скорчившись, одной рукой держась за спину, а другой схватившись за исцарапанный деревянный борт, он бросил на нее через плечо уничтожающий взгляд.

Жасмин злобно уставилась на него в ответ.

— Делаю что могу. Не нравится — найми другого гребца.

На щеках его, поросших грубой щетиной, выступил пот. Температура держалась где-то около нуля, и никогда в жизни Жасмин не мерзла так, как сегодняшней ночью, а ему еще и жарко!

— Возьми весло, — приказал он сквозь стиснутые зубы.

Жасмин выполнила приказ. Очевидно, прочтя ее мысли, он продолжал:

— Если хочешь треснуть меня по голове, подожди, пока выйду на берег, идет? Ты ведь не хочешь появиться на пороге мотеля с покойником на борту. Слишком многое придется объяснять.

Жасмин сделала глубокий вдох и произнесла с обманчивой мягкостью:

— Взяла. Держу крепко, не убежит. Что делать с другим веслом?

Не обращая внимания на ее сарказм, он продолжал давать указания:

— Воткни его в грязь и подтянись к берегу так близко, как только сможешь. Если почувствуешь, что лодка отходит от берега, тяни за весло изо всех сил.

Высмотрев на берегу влажное и относительно свободное от растительности место. Жасмин вонзила весло в грязь и налегла на него, подтягиваясь к берегу. Лодка закачалась. Лайон испустил стон и разразился бранью.

— Давай скорее! Я не смогу ее весь день держать! — рявкнула Жасмин.

Она зажмурилась и потрясла головой, морщась от невыносимой боли в руках. Лодка снова закачалась. Открыв глаза, она увидела, что Лайон высадился на берег. Точнее, почти высадился, одной ногой он был еще в воде.

— Если здесь водятся аллигаторы, то ты напрашиваешься на неприятности!

Голос у Жасмин дрожал — она из последних сил сдерживала слезы. Силы ее оставляли. Она замерзла, все чешется, все болит, плечи ломит, горят ладони — судя по всему, они стерты до мяса. А если учесть, что с ног до головы она покрыта толстым слоем грязи, то и до заражения крови недалеко. Где-то она читала, сейчас появились такие вредные микробы, которым и антибиотики нипочем…

— Какого черта ты там копаешься? — прорычал Лайон. Он лежал в грязи на животе, не пытаясь встать. Видимо, он и не мог этого сделать из-за сильной боли.