Диана Банэ - Золотой барабан

Мегги была увлечена рассказом, и ее глаза блестели.

— Прекрасно, это просто замечательно.

Джеймс потеребил бороду, и его губы немного скривились в иронической улыбке:

— Я думаю, что просто рассказал историю своей жизни. Теперь ваша очередь.

Внезапно вся обычная сдержанность, присущая ей, вернулась.

— Я… Я родилась на Среднем Западе, но сейчас живу в Атланте, — сумела сказать она и обнаружила, что не может продолжать. Пыталась улыбнуться, но почувствовала, что губы как будто парализованы. Застегнув пояс на пальто, она даже не заметила, что ее зеленый шарф упал на пол. — Мне пора идти, действительно, пора. Спасибо за кофе и за компанию и за то, что была возможность здесь согреться.

— Это самое малое, что можно было сделать, после моей пустой болтовни о себе, — сказал Джеми, тоже вставая на ноги. — Вы могли бы сказать мне, что привело вас в Аутер Банкс, в такое время, глухой зимой.

Мегги хотела рассказать ему: о сновидениях, о Золотом барабане, о ужасном ощущении, что ее жизнь где-то протекает без контроля. Он был добр, она могла бы рассказать, и он понял бы ее. Он мог бы выслушать. Но она не решилась сделать этого. Долгая-долгая привычка не доверять, воздерживаться от вступления в любые отношения, не отступать от своего собственного жизненного пути не позволяли ей сделать поворот и довериться другому человеку. Поэтому сделав шаг по направлении к выходу из магазина, она, немного повернувшись, сказала:

— Я просто приехала в отпуск. Мне необходимо полностью сменить обстановку. Вот и все.

Позади нее Джеми рассмеялся приятным низким смехом:

— Я уверен, вы сделаете это. — Он устремился к ней, осторожно остановил за плечо и попытался повернуть к себе. Обмотал оброненный шарф вокруг ее шеи, говоря: — Вы забыли его, вам это пригодится на улице.

— Спасибо, — она взглянула в его глаза.

Он задержал руку на ее плече. Внезапно охрипшим голосом он сказал:

— Я думаю, что уже поздно, вы уходите, но я спрошу: вы одна приехали сюда, в Мантео?

Мегги закрыла глаза. Ее сердце, казалось, готово было остановиться, когда она отвечала таким же хриплым голосом:

— Я приехала одна.

Октябрь, 2, 1746

— Эти холмы вон там, — сказала Маргарет, указывая вперед, — Блэк Куиллинз.

Дуглас послушно кивнул и обмотал плед плотнее вокруг тела. Ветер здесь, на утесе, был свирепый, но это, казалось, не трогало Маргарет. Ничего не выводило ее из себя, она была непобедима. Он был уверен в этом и полон обожания, восхищаясь ее гибким пластичным силуэтом на фоне заполненного облаками неба. Она была одета в свободное черное пальто, то и дело раздуваемое ветром, как и ее огненно-прекрасные волосы. Маргарет повернулась, окинула его взглядом и нетерпеливым жестом указала, продолжая объяснять Дугласу:

— А за этим Ред Куиллинз. Он выглядит выше, потому что там более остроконечные вершины, но я полагаю, что они одинаковой высоты. Я предпочитаю Блэк, потому что он ближе расположен и похож на наши собственные горы. — Она уставила руки на бедра: — Ты обращаешь внимание на все это, Дуглас?

— Да, — сказал он, улыбаясь. Он был совершенно доволен тем, что сидит здесь с нею, возле ее ног. Подъем сюда был чрезвычайно трудным. Его рана теперь хорошо зажила, но мышцы были еще очень слабыми от отсутствия упражнений. Его выздоровление было очень долгим и трудным. Он попросил: — Умоляю, продолжай. Я слушаю, я верю: чтобы укрепить мужество и развить силу духа, надо знать и любить родную землю.

— Тогда слушай. Мы, Макквари, не имеем больших земель. Только дом и этот утес, а внизу море, вот и все. А на другой стороне, через долину и вверх на холме, — там, ты видишь, — Дуглас кивнул, и она была довольна и продолжала, — ты видишь родовое поместье Маклеодов, Дунвеген. Видно и озеро Дунвеген, а на другой стороне — их замок. Ты когда-нибудь слышал об их флаге?

— Нет, думаю, что нет, но уверен, что ты собираешься рассказать мне об этом.

Это был один из любимых рассказов Маргарет. Она села рядом с Дугласом, минуту пристально его рассматривала и решила, что он сильно замерз. Распахнув пальто, накинула его на них обоих, теснее прижавшись к нему, начала рассказ:

— Флаг Маклеодов был магическим. Это волшебный флаг.

Дуглас усмехнулся:

— Волшебство в наше время! — он захватил полупальто и плотнее завернулся в нее, наслаждаясь его теплом, но еще в большей степени теплом тела Маргарет, которое было так близко от него.

— Это правдивая история, Дуглас Дуглас, — сказала Маргарет, блеснув глазами. — Четвертый глава рода Маклеодов был женат на женщине из волшебного народа. Она жила с ним в замке Дунвеген в течение двадцати лет и, когда покинула его, возвращаясь в волшебную страну, дала ему флаг. Она сказала, что если у Маклеодов возникнут какие-либо проблемы, глава рода должен будет поднять флаг, и тогда все феи со всего света прилетят к ним на помощь. Говорят, что Маклеоды с тех пор дважды поднимали флаг, и волшебницы сберегали род от бедствий!

— А ты — волшебница, Маргарет? — спросил Дуглас.

Она повернула к нему лицо, и их глаза встретились.

— Не будь таким глупым, Дуглас.

Они смотрели друг на друга. Она — своими темно-карими глазами, а он — спокойными, серыми с черным ободками.

— Я не глупый, — сказал он, чувствуя горячий всплеск поднимающегося желания, которое наполняло его радостью. Ее лицо было близко, так близко, ее губы выглядели мягкими, влажными, зовущими. Все еще колеблясь, он приблизился к ее губам: — Я думаю, ты должна быть феей, доброй феей, ты спасла меня от несчастья.

Он поцеловал ее: их первый поцелуй, поцелуй сказочной сладости. Томясь и сгорая, соединились девственные уста и бешено колотящиеся сердца, соединились души в беспокойное, ужасное время.

Февраль, 6, 1993

В течение последних двух дней шел дождь на Аутер Банкс и продолжался и сегодня. Но ветер, по крайней мере, стих и перестал бить и хлестать в окно гостиничного номера или толкать ее тело, когда она была на улице. Мегги не могла больше ждать. Она решила искать Роданте — ехать туда на машине, преследовать свою мечту. Через закрытые окна автомобиля, сквозь порывы завывающего ветра она слышала море. Еще не видела его, но слышала плеск и шум прибоя. Сердце Мегги забилось чаще. Она проехала следующий мост из Мантео и теперь оказалась на настоящем острове Аутер Банкс, на Боди Айленде.

Вслед за шумом прибоя, нарастающем при приближении, остро и учащенно билось сердце Мегги. Вдали горизонт был покрыт пронизанной мелким дождем морской рябью, он был широкий и серый. Она повернула на юг, остановила машину на обочине дороги и вышла из нее. Мегги не замечала ни холода, ни дождя, ни ветра. Она не замечала, что ее ноги скользят на песке и мелких камешках, не слышала крика птиц над головой. Огромный Атлантический океан заполнил ей глаза, уши, ее сердце и душу.