Марша Ловелл - В сетях обмана

— Думаю, будет справедливо заставить вас заплатить за испорченные рубашки.

— Как бы не так! Не дождетесь!

Процедив что-то насчет полного отсутствия юмора у студентов из провинции, Фрэнк продолжил свой путь.

— Ну и завела же ты его! Я думала, он вот-вот закрутится волчком. Оказывается, вы знакомы? Вы случайно не?.. Судя по его словам, получается, что вы вроде как… ну… — Валери хихикнула.

— Ты хочешь сказать, что мы живем вместе? В определенном смысле — да.

Элис объяснила подруге причину получения бесплатного жилья, упомянув и о стипендии Фонда Маркхэма, после чего потребовала хранить все услышанное в строжайшей тайне.

— Если он когда-нибудь начнет расспрашивать обо мне, пожалуйста, молчи, особенно про Ника.

— Так, значит, профессор и не подозревает, что у него за стенкой младенец? Ты боишься, что это обстоятельство может как-то повлиять на твою учебу? Конечно, с моих слов ты могла вообразить, что Фрэнк Бартон — современный Аттила. Но думаю, тебе не следует волноваться, ведь он не штатный преподаватель, а читает лекции как приглашенный профессор. Он даже не член административного совета университета.

— Может, я действительно перестраховываюсь. Просто… будь осторожна и следи за тем, чтобы не сболтнуть лишнего. Хотя он вряд ли будет интересоваться моей скромной персоной, — поспешно добавила Элис, заметив искорки сомнения в глазах Валери.

В тот же день, с трудом поднимая по лестнице коляску с Ником, Элис кляла себя, что из гордости отказалась от предложения Валери подбросить ее на машине до ближайшего супермаркета и отправилась туда пешком, а на обратном пути попала под дождь. В отличие от малыша, прикрытого ее плащом, Элис вымокла до нитки, а бумажные пакеты с покупками от воды начали расползаться.

Девушка оставила их на лестничной площадке, решив, что вернется за ними, как только доставит Ника в квартиру.

— К счастью для тебя, дружок, я не зря вкалывала на ферме, иначе мне бы вряд ли удалось справиться со столь непростой задачей, — тяжело дыша, пробормотала она, добравшись, наконец, до своих дверей.

Вместо ответа племянник одарил ее трогательной улыбкой и принялся усердно сосать кулачок.

— Ну конечно, я знаю, что ты уже проголодался. Только на этот раз тебе придется немного подождать, пока я спущусь вниз и принесу покупки. Ты же понимаешь, что у твоей тети всего две руки. Жаль, что мы не можем попросить нашего нелюдимого соседа помочь: Между прочим, я сегодня его видела, и знаешь, что он имел наглость мне сказать?..

Элис подробно поведала малышу о случившемся. Тот был благодарным слушателем, никогда не перебивал и не возражал, поэтому она ежедневно изливала ему душу, тем самым, облегчая периодические приступы одиночества.

Элис пересадила ребенка в кроватку и спустилась за пакетами. Их было много, так как она старалась как можно реже посещать супермаркет из-за боязни лишний раз столкнуться с Бартоном, который наверняка отоваривался там же. Схватив покупки в охапку, девушка поспешила наверх. Остановившись, чтобы поудобнее перехватить ношу, она вдруг услышала за спиной чьи-то быстрые шаги. Она резко обернулась, и тут же из разорвавшихся пакетов прямо на грудь Фрэнку Бартону посыпались продукты, а две банки шлепнулись к его ногам и с грохотом покатились вниз по ступенькам.

Элис услышала, как сосед негромко чертыхнулся, и с ужасом прижала остатки пакетов к груди.

Фрэнк протянул руку, предлагая помощь.

— Нет! — Вспомнив, что в одном из пакетов находится коробка детского питания, Элис так резко отшатнулась, что лежащая сверху упаковка яиц полетела прямо на рубашку соседа. — О боже, что я наделала!

Оба молча наблюдали, как яичные желтки медленно растекались по шелковому галстуку и дорогой кремовой рубашке.

— Странно, но я почему-то совсем не удивлен, — бесстрастно констатировал Фрэнк.

— Мне очень жаль, — растерянно пролепетала Элис, подняв на него глаза. — Дело в том, что в местном супермаркете в целях защиты окружающей среды вместо пластиковых пакетов предлагают бумажные, изготовленные из вторсырья. А они моментально размокают от дождя.

— О, конечно, глобальные проблемы у нас на первом плане! — съязвил профессор. — И никому нет дела до отдельно взятого человека. Кстати, на вашей совести уже четвертая испорченная рубашка.

— Вы только не волнуйтесь, пожалуйста, — елейным голоском пропела Элис, мысленно прикидывая, что на возмещение ущерба уйдет, пожалуй, месячная стипендия. — Ничего страшного, это всего лишь яйца. Нужно срочно застирать рубашку, и все будет в порядке.

— А что прикажете делать с галстуком?

— Думаю, я могла бы оплатить химчистку, — вздохнула Элис, втайне надеясь, что сосед великодушно откажется.

— Прекрасно, он мне понадобится в пятницу. А теперь идите, откройте дверь, а я все отнесу вам на кухню. — Фрэнк принялся собирать вывалившиеся продукты.

От растерянности глаза девушки стали круглыми как блюдца: сейчас он войдет к ней в квартиру и…

— Нет-нет, не надо, — затараторила она. — Я принесу коробку, и мы все в нее сложим. — Элис опрометью бросилась на свой этаж, на ходу нащупывая в кармане ключи.

Очутившись в квартире, она схватила картонную коробку, после чего быстро спустилась к сидящему на корточках возле кучи продуктов Фрэнку.

— Знаете что? Дайте мне вашу рубашку, я ее постираю и завтра же верну вам, — смущенно предложила Элис.

— Спасибо, но мой гардероб за последнее время и так изрядно оскудел. Пожалуй, я сам займусь ею.

— Как вам будет угодно.

— Я всегда поступаю именно так, как мне угодно.

— Меня это не удивляет, — буркнула девушка.

Но Фрэнк оставил ее реплику без внимания.

— Ого! — воскликнул он, поднимая со ступенек коробку с рисовой кашей для младенцев.

— Ну и что? Мне нравится эта каша, — с вызовом заявила Элис. — И что вас, собственно, так поразило? У вас какие-то проблемы?

— У меня нет, а вот у вас определенно. Судя по вашим гастрономическим пристрастиям, вы значительно моложе, чем выглядите, — сухо заметил он.

— Тот факт, что я не безнадежная пессимистка и не хочу надоедать окружающим, вовсе не означает, что я грудной ребенок, — с жаром возразила Элис.

— Оно и видно. — Фрэнк окинул взглядом ее промокшую белую блузку, плотно облепившую пышную грудь. — Ваше замечание относительно пессимистов, кажется, адресовано мне?

— На воре и шапка горит.

— Похвальное знание пословиц для начинающего писателя. Вот только выражаетесь вы иногда несколько вульгарно.

— Спасибо за критику, профессор, — усмехнулась Элис.