Элла Уорнер - Любовная карусель

Барбара вновь передернула плечами, будто сами разговоры о детях ей были скучны.

— Ну, он ведь не ребенок Ричарда, не так ли?

— Для Джонни Ричард — единственный отец, — попыталась объяснить очевидное Николь.

— Это не его вина, — прокомментировала Барбара.

Несмотря на твердую решимость при любом повороте разговора сохранять спокойствие, Николь не смогла сдержать раздражение в голосе.

— Ричард официально усыновил Джонни.

— Когда ему было… четыре? — небрежно спросила Барбара.

— Три, — уже чувствуя безнадежность их пререканий, уточнила Николь.

— Неважно. Он уже не был грудным малышом, — продолжала поучать соперница. — Отец и отчим — не одно и то же, независимо от того, как вам хочется об этом думать. Мальчик ваш, а не Ричарда, к тому же в его возрасте все дети совершенно несносны.

Николь уже не могла сдерживаться, казалось, ее начинало трясти.

— Спасибо, — собрав остатки благоразумия, натянуто сказала она. — Я больше не буду отнимать у вас время.

— Не за что, — язвительно ответила Барбара. — Всегда интересно встретиться с женой любимого человека.

Тем более с побежденной, мрачно закончила про себя Николь. Она ощутила какую-то внутреннюю пустоту, будто кто-то отнял у нее все то, что так долго составляло основу жизни.

Виновница ее бед горделиво развернулась и с высоко поднятой головой направилась к выходу, покачивая прекрасно очерченными бедрами. Должно быть, она мысленно смеялась над несчастной соперницей, ничуть не заботясь о том, что отнимает отца у детей.

Конечно, Николь и раньше знала о существовании подобных особ, но и не предполагала, что ей придется так страдать от встречи с одной из них. Барбаре Хорнклиф удалось разом перечеркнуть все ее жизненные убеждения и принципы, понятия семейного долга, взаимных обязательств, воспитания. Несчастная Николь была настолько поражена стычкой с соперницей, что ей даже в голову не могло прийти, что случай Ричарда и Барбары — не правило, как утверждала торжествующая разлучница, а исключение. Но обычная для Николь привычка умалять свои достоинства взяла верх.

Барбара — изящная, красивая, умная, занимающаяся интересным делом, вяло думала Николь. А она годами сидела дома и ухаживала за детьми и поэтому вряд ли интересна любому мужчине, а не только собственному мужу.

Злость и раздражение сменились подавленностью и апатией, затем Николь почувствовала безграничную усталость. Опустившись в одно из кресел, она услышала, как открылась и захлопнулась дверь.

Глава 3

— Мы закончили с миссис Френсис.

Беспечный тон мисс Хорнклиф заставил Стивена чуть ли не заскрипеть зубами. Но было нетактично выказывать неприязнь к сотруднице. К тому же та сразу бы догадалась, что он испытывает симпатию к Николь. Еще Стивен считал, что не имеет права вмешиваться в это сугубо личное дело. В любом случае ему как руководителю фирмы следует быть объективным.

Стивен нарочито медленно поднялся со стула, держа в руках отчет, который он безрезультатно пытался читать.

— Спасибо, что вы пришли, Барбара.

— Ну что вы, мне это доставило удовольствие, — задорно играя глазами, отозвалась она.

— Причинять боль?

Обидные слова вырвались прежде, чем Стивен успел подумать. Но все же он обрадовался, что ему удалось стереть ликование с лица Барбары.

— Встреча была не моей идеей, мистер Крессуэлл, — холодно напомнила она.

— Здесь наши мнения расходятся, Барбара. По своему опыту я хорошо знаю, что любая боль, причиненная пусть ненамеренно другим людям, потребует искупления и доставит неприятности прежде всего вам.

Этому правилу его научили родители Николь. Но несомненно, самовлюбленной Барбаре все равно, через что переступить для достижения своей цели. И последние слова босса, очевидно, для нее — всего лишь пустой звук.

— И никаких слухов в моей компании, Барбара, — добавил Стивен, не давая ей возможности продолжить спор. — Советую сохранять вашу встречу с миссис Френсис в строжайшем секрете. Вы меня поняли?

— Отлично, мистер Крессуэлл, — сладким голоском пропела Барбара. — Я могу идти?

Стивен кивнул, и Барбара Хорнклиф поспешно вышла.

Затем Крессуэлл повернулся к своему секретарю, приятной пожилой женщине.

— Это касается и вас, Линда. Никаких разговоров.

— Я буду нема, как рыба, — убежденно отвечала та, глядя на босса понимающим взглядом.

Стивен наконец-то улыбнулся. Ему нравилась Линда Ситон. Его секретарь не только аккуратно и быстро справлялась с поручениями, но еще и обладала тонким ненавязчивым чувством юмора. Несмотря на возраст, Линда не была лишена некоторой экстравагантности и каждые три месяца меняла цвет волос. Сейчас ее кудряшки были ярко-оранжевыми с отдельными светлыми прядками. Линда заявляла, что терпеть не может седину.

— Я проверю это позднее, — сказал Крессуэлл, бросив отчет на стол. — Сделайте, пожалуйста, кофе и принесите его в кабинет вместе с сандвичами.

— Слушаюсь, мистер Крессуэлл, — отвечала исполнительная секретарша.

Стивен не собирался так просто отпускать Николь. Скорее всего, она еще не завтракала, и наверняка разговор с Барбарой основательно выбил ее из колеи. В состоянии стресса ей никак нельзя садиться за руль.

И оставаться одной тоже.

Крессуэлл быстро направился к кабинету, однако около двери приостановился и задумался. Возможно, Николь сейчас меньше всего нужно его общество. К тому же Стивен хорошо помнил, как на прошлогодней рождественской вечеринке она ясно дала понять, что не собирается возобновлять с ним никаких отношений. Тогда Стивен сдержался от выражения своих чувств, уважая ее решение, но, узнав о том, что брак Николь трещит по всем швам и, видимо, скоро распадется, позволил себе немного пообщаться с ней этим утром. Еще оставалась надежда…

В любом случае, стоит попробовать. Стивен вошел в кабинет и тихо закрыл дверь, думая, что в данном случае надо действовать очень осторожно. Николь пришла сюда, чтобы спасти свой брак. Очевидно, она любила Ричарда Френсиса и ей, во всяком случае сейчас, не нужен другой мужчина.

Сидя за столом, Николь сжимала пальцами виски. Боль поражения… И он ничем не мог помочь. В голове Стивена мелькнула мысль, что будь Джек жив, то хорошенько бы отделал Френсиса в отместку за страдания сестры. Но в подобных обстоятельствах грубая сила не поможет, и Стивен хорошо знал это. Но ему очень хотелось бы подраться за эту женщину. Николь заслуживала лучшего к себе отношения. Оставить ее ради такой пустышки, как Барбара Хорнклиф…