Пенни Джордан - Страсть по-итальянски

Ознакомительный фрагмент

Открывая дверь перед Лили, Марко учтивым тоном произнес:

– Я буду за вами присматривать, доктор Райтингтон. И если хоть на мгновение мне покажется, что ваше участие компрометирует весь проект, я в ту же минуту, не задумываясь, потребую от комитета замены.

– Вы не можете так поступить! – запротестовала Лили. В горле у нее пересохло, а сердце стало пропускать удары.

Этот проект значил для нее очень много. Поговаривали, что о нем снимут сюжет для телевидения. Мало того что это весьма способствовало бы дальнейшей ее карьере. Главное, в этом случае Лили удалось бы привлечь внимание широких масс к интересующей ее теме – огромнейшему влиянию итальянского искусства на культуру и быт англичан, будь то архитектура, литература, ландшафтный дизайн или мода. Лишиться участия в этом проекте было бы кошмаром.

А ведь князь – человек влиятельный. Влиятельный и категорически настроенный против нее. По большому счету, ей должно бы быть все равно, что он о ней думает. Но почему-то было совсем не все равно, и это пугало и нервировало.

Марко так и держал дверь приоткрытой, и гул голосов за ней постепенно стих, а все взоры обратились к входящим. Лили никак не могла взять себя в руки, но спутник ее, казалось, был абсолютно спокоен.

– Прошу принять мои искренние извинения. Мы немного задержались, исключительно по моей вине, – произнес он.

По лицам собравшихся Лили поняла, что ему простилось бы и более серьезное прегрешение. На князя ди Лючецци смотрели со смесью почтения и восторга.

– Я знаю, всем не терпится пообщаться с нашей почетной гостьей доктором Райтингтон. Так что опустим долгие предисловия. Знания доктора о коллекциях, собранных нашими предками, и архитектуре наших поместий должны говорить сами за себя.

«Должны? Почему не просто „говорят“? – Лили почувствовала особый смысл, который Марко вложил в последнюю фразу. – Интересно, обратил ли еще кто-нибудь на это внимание?»

Она была рада, что унаследовала от своей несчастной матери, ставшей жертвой разбитого сердца и передозировки медикаментов, умение держать лицо. Гордая осанка, голова поднята, улыбка застыла на губах – немного практики, и можно отлично прятать чувства от окружающих.

Марко водил ее по залу, знакомя с присутствующими. Лили мастерски поддерживала светскую беседу с людьми, чьи предки вершили историю страны веками.

– Ваша светлость! – Лили почтительно приветствовала пожилую герцогиню, которой была только что представлена. Несмотря на почтенный возраст, дама держалась с поистине королевским достоинством. – Я бесконечно признательна вам за возможность осмотреть вашу виллу и коллекцию. В архивах замка «Кастл Говард», принадлежавшего одному из ваших предков, есть удивительный рисунок самого…

– Леонардо, да, я слышала об этом, – кивнула герцогиня. – Но, как ни печально, никогда не видела.

– Я добилась разрешения сфотографировать его, – улыбнулась Лили, – чтобы показать вам.

Марко с неудовольствием отметил про себя, что Лили сумела произвести впечатление на собравшихся. И дело было не только в ее знаниях, но и в манере держаться. Что в этой женщине настоящее, а что – наносное? Он был склонен считать, что, вероятнее всего, то, как вела себя Лили сегодня, было в большей степени игрой на публику.

– О, будет весьма любопытно сравнить его с на броском, который хранится в семье моего мужа, – с улыбкой ответила герцогиня.

Обычно Лили получала невероятное удовольствие от любой возможности пообщаться с теми, кто разделял ее интересы и любовь к итальянскому искусству. Но сегодня, не проведя в изысканном обществе ценителей прекрасного и двух часов, девушка почувствовала, как настойчивыми молоточками начинает стучаться к ней головная боль. По какой-то причине она испытывала невероятное напряжение, ее даже слегка подташнивало.

«По какой-то причине? Лили, ты же умная женщина и прекрасно все понимаешь. Вот эта причина, стоит в паре шагов от тебя и горящим взором сверлит твою спину! – размышляла она. – Да, куратор проекта с итальянской стороны оказался враждебно настроен по отношению к тебе и выказывает всяческое презрение. Что с того? Ты же прекрасно умеешь закрываться от окружающего мира, прятаться и прятать свои эмоции и не пускать чужаков к себе в душу. Да что там прекрасно! Ты просто гуру в этой сфере. Если бы за это давали премии, ты собрала бы их все!»

– Мы скоро уходим, – раздался голос Марко прямо за ее спиной, отчего Лили едва не поперхнулась вином. И дело было не в том, что он застал ее врасплох. Нет, она чувствовала каждое его движение. Ощущение тепла его дыхания на ее шее – как раз там, где волосы были забраны в аккуратный узел и открывали нежную кожу, – вот к чему она опять была не готова. По телу побежали мурашки, руки покрылись гусиной кожей.

«Это все от неожиданности, а вовсе не от удовольствия! – внушала себе Лили. – Я давно уже вычеркнула из своей жизни все, связанное с сексуальным наслаждением. Как может быть, чтобы мужчина вызывал столь сильное влечение? Это выходит за всякие рамки. Ведь не могу же я испытывать влечение к нему? Да, есть вопросы, о которых лучше не задумываться! Особенно если они касаются того, что именно я чувствую к Марко ди Лючецци!»

Тут мужчина, стоявший рядом, повернулся и случайно толкнул ее под руку. Вино из бокала, который держала Лили, выплеснулось ей на предплечье, но она была даже рада инциденту. Хоть что-то заставило ее отвлечься от мыслей о князе. А князя, в свою очередь, от пристального ее созерцания. Наверняка от его острого взгляда не укрылось, как она вздрогнула от его оклика.

– Прошу прощения, – бросился извиняться гость и подозвал официанта: – Будьте добры, чистую салфетку.

– Нет-нет, не нужно… – начала было Лили, но слова застряли в горле: у Марко в руке, откуда ни возьмись, уже материализовалась белоснежная салфетка, которой он стал промокать вино с ее кожи.

Не успела она и глазом моргнуть, как князь вынул практический пустой бокал из ее пальцев и поставил его на поднос хлопочущему рядом официанту. Лили отметила, какие длинные изящные пальцы у Марко и как загорелая кожа выделяется на фоне белой салфетки.

«Хорошие руки. Красивые. Сильные. Руки художника. Руки мужчины, который легко может сломить сопротивление любой женщины, если только того пожелает!» – размышляла Лили, как вдруг новая волна дрожи прошла по ее телу, но на этот раз в глубине. Это был стремительный разряд, заставивший сжаться, расслабиться и отчетливо запульсировать нежную плоть между ног.

Лили хорошо знала внешние признаки сексуального возбуждения. Сотни раз она видела, как модели имитируют страсть тем или иным образом. Вспомнилось, как отец запирал ее в чуланчике позади студии по окончании съемки, чтобы, как он выражался, немного «поиграть» с девушками. Он был из той когорты фотографов, которые считают секс с моделями неотъемлемой частью своего ремесла. Так что Лили многократно слышала и видела, как ведут себя возбужденные – либо симулирующие возбуждение – мужчины и женщины. Но что касается проявлений ее собственного влечения… Это была закрытая, запретная территория, которая давно превратилась в выжженную землю, куда Лили не ступала уже много лет. И не имела на то ни малейшего желания. И вот теперь Марко толкает ее туда!

Конец ознакомительного фрагмента