Не о любви (СИ) - Янг Дана

— Конечно, ты себя в зеркало видел? — усмехнулась она, поглядывая на экран телефона.

— Ты боишься влюбиться в меня, — уверенно сказал Иван.

Алёна не выдержала и засмеялась. Я тоже едва сдержала смешок.

— Всё, Вань, посмеялись и хватит. Мне идти надо.

— Месяц, — вдруг сказал он.

— Что?

— Месяц и ты будешь моей девушкой.

Нифига себе заявления. Вот это я удачно подслушала!

— Ванечка, ты ничего не перепутал? Ты не в моём вкусе от слова совсем, и никогда не войдёшь в круг парней, которые мне нравятся. Так что иди, гоняй дальше на своём байке, соблазняй семиклассниц, а я, наконец, пойду, — она с силой пихнула его в сторону.

Парень наконец отступил в сторону. Я поспешила вниз, чтобы догнать Алёну.

— Жданова! — окликнула её я. — Подожди!

Алёна остановилась и обернулась с улыбкой на лице. Я быстро перепрыгнула через последние ступеньки и обняла подругу.

— Ты сейчас куда? — беру её под локоть.

— В столовую хотела зайти, — отвечает она, продолжая движение. — Уроки кончились, хочу перекусить.

— Отлично, я с тобой.

Про Шумова я решила пока не спрашивать. Если захочет, то сама расскажет. Да и я слышала недостаточно, чтобы делать какие-то определенные выводы. Мало ли, о чём они там говорили.

В столовой как всегда визжали и толпились младшеклассники, из-за чего невозможно было протиснуться к пункту выдачи еды, а уж тем более занять место, но нам со Ждановой удалось заполучить дальний столик у окна, где обычно никто не сидел, потому что неудобно было нести еду, но нас сейчас это особо не волновало. Отстояли очередь, потолкались с мелкими, получили выговор от учителя, что маленьких трогать нельзя, хотя какие они маленькие, если сносят всех и вся?

Пройдя все испытания мы, наконец, взяли свои порции и приступили к трапезе.

— Что нового? — спросила Алёнка, отламывая кусок от куриной котлеты странного цвета. Интересно, она точно из курицы сделана? — Как там твои индивидуальные занятия физикой?

На этих словах она ехидно улыбнулась. Я сжала губы в линию и посмотрела на неё взглядом а-ля «какая смешная шутка!».

— Лучше всех, — буркнула я. — Мы даже за руки держались!

— Что? — подруга так и застыла с чашкой чая в руках, округлив глаза. — Это шутка такая?

— На полном серьёзе, — хмыкнула я. Ничего, пусть помучается. Будет знать, как подкалывать меня на такие темы.

— Зная тебя, Коновалова, такое могло произойти только если он захотел сбежать от тебя, а ты схватила его за руку и не позволила.

— Я, что, такая страшная, что от меня люди сбежать хотят? — возмутилась я.

— Нет, очень даже красивая, — беспечно продолжила Алёна. — Просто… это же Лазарев.

Ну да, и этим всё сказано.

— Просто мы заключили договор, следовательно, пожали руки. И я, оказывается, током бьюсь. Короче, искра, буря, безумие…

— Да, романтика… — хмыкнула Жданова. — А меня этот жук достал сегодня… ходит и ходит за мной. Задолбал!

— Жук — это Шумов, что ли? — хихикнула я. — А почему жук?

— Потому, что навозный! — она отодвинула от себя уже пустую тарелку. — Катится ко мне со своими дурацкими предложениями, которые мне нафиг не нужны. На мотоцикле он, видите ли, хочет прокатить меня.

— А что, это же классно, прокатиться по городу с ветерком, — мне предложение Шумова не казалось каким-то вопиющим. Мотоциклы — это прикольно.

— Ага, я ему сама по лицу скоро так классно прокачу, что никто близко не подойдёт! — злобно прошептавших она. — Нико Хюлькенберг, блин!

— Это кто? — не поняла я.

— Самый неудачливый гонщик Формулы-1, — объяснила она. Я улыбнулась. Всё-таки отношение Алёны к Шумовую — это что-то с чем-то.

Мы отнесли тарелки и направились к раздевалке. Я так и не решилась спросить про спор, про который услышала на лестнице. Да и не думаю я, что Иван на полном серьёзе всё это говорил. Слишком уж он легкомысленный человек.

— Что тебе завтра принести? — натягивая модные ботинки на каблуке, спросила Алёна. Блин, я тоже хочу каблуки носить, но с моим ростом…

Я среди своих подруг самая высокая, почти метр восемьдесят, выше Алёны на целую голову, Нюты — на полголовы. Какие уж тут каблуки!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что хочешь, то и неси, — улыбнулась я, надевая куртку. — Ты же знаешь, я всеядна.

Когда мы с подругами собираемся, то покупаем кучу всяких чипсов, колу, мороженое и прочие вредные вкусняшки, которые по отдельности не часто едим. Я вообще себе чипсы никогда не беру, только с подругами их ем.

— Окей, — Алёна поправила шапку с милым помпоном. — Тогда с тебя напитки, а Нюта пусть мороженое покупает.

— Договорились. Напишешь ей?

— Ага.

Мы вышли из школы. На ступеньках чуть не распластались, потому что те были покрыты тонкой коркой льда, а чистить их никто не спешил. Конечно, пока кто-то не расшибётся, никто не почешется. Обожаю такое отношение.

Попрощавшись с Алёной у ворот, так как нам было в разные стороны, я достала наушники и включила музыку, чтобы не так одиноко было идти.

Внезапно музыка на несколько мгновений стала тише, а это означало, что мне пришло сообщение. Интересно, кому это я так срочно понадобилась. Может, Алёна что-то спросить решила?

«Привет. Надо встретиться», — гласило пришедшее сообщение. Я посмотрела на отправителя.

Тимофей Лазарев. Очень интересно и очень странно. Сердце участило свой ритм, душа заплясала от радости, я даже остановилась, чтобы ещё раз перечитать.

Лазарев мне написал? Серьёзно?

Может, ошибся диалогом?

Саша Коновалова: «Привет. Это точно мне?»

Тимофей Лазарев: «Тебе, можешь не сомневаться. Мне нужна твоя профессиональная помощь»

Саша Коновалова: «Опять надо эссе написать?», — спросила я, но потом подумала, что для этого не обязательно встречаться лично.

Тимофей Лазарев: «Если через час придёшь к торговому центру у набережной, то узнаешь»

Всё чудесатее и чудесатее… но такую возможность упускать нельзя! Я столько времени мечтала с ним погулять, а сейчас он сам приглашает? Что бы там ни было за дело, я просто обязана пойти!

Саша Коновалова: «Хорошо», — написала и шумно выдохнула.

Лишь бы ничего не сорвалось!

Прибежала домой и ринулась к шкафу. Перебирала вешалки, мельком осматривала полки в поисках чего-то красивого и адекватного. Ну почему, когда надо, мне всегда нечего надеть?

Так, ладно. Если я напялю что-то очень яркое или праздничное, то он это сразу заметит. Хотя… парни вообще замечают то, как одеваются девушки на встречу с ними?

В итоге нацепила свободные светлые джинсы и белый свитер. Вроде бы обычно, но в то же время прикольно и стильно.

Так, самое время накраситься. Вывалила всё содержимое косметички на стол, придирчиво посмотрела на палетку теней, тушь, пудру и карандаш для бровей. Да, совсем скудно. Конечно, я же никогда ярко не крашусь, мне ни к чему подводка или, например, тональная основа. Но сейчас они были бы как нельзя кстати!

Ладно, стрелки можно нарисовать тенями, а синяки под глазами скрыть пудрой.

Следующие полчаса я активно преображала себя, не жалела пигментов, туши и своей кожи в принципе. В конце концов мне показалось, что мои стрелки идеальны, бежевые тени смотрится просто прекрасно, а синяков не видно вовсе.

Быстрый и мощный ветер переносил целые комки снега с одного конца города на другой. Эти комки, слипаясь, образовывали целые сугробы буквально за минуты. Мелкие же снежинки тоже становились беспощадными в эту вьюгу. Они с силой врезались в неприкрытую кожу, покалывая и замораживая её. Поэтому до торгового центра я бежала, закрывая лицо рукой, боялась, что макияж потечёт. А быть пандой я совсем не хотела.

Когда я подбегала ко входу, заметила парня. Тимофей стоял, оперевшись о стенку и тыкал что-то в своём телефоне. В кудрях парня застревали снежинки, я невольно застыла, любуясь этим. Какой же он, всё-таки, красивый… наверное, самый красивый из всех, кого я знаю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Чё встала? Отойди с дороги, — почувствовала сильный удар в плечо, а затем и как мои ноги скользят по заледенелому асфальту. Мамочки, хоть бы не упасть!