Джоанна Беррингтон - Герой-романтик

Ознакомительный фрагмент

К счастью, Мелиссе вскоре удалось взять себя в руки.

— Мне, наверное, придется перевезти назад вещи… — прошептала она.

— Не волнуйся, я распоряжусь, и это сделает кто-нибудь из моих сотрудников, — поспешил уверить отец.

Мелисса взглянула на него с благодарностью. Как она могла думать, что он не поймет ее душевных переживаний? Как могла предположить, будто папа будет поучать в такой тяжелый момент? Он поступил так, как и должен был поступить близкий и родной человек.

И будто не было нескольких месяцев напряженного молчания и сухих телефонных разговоров. Странно, но, потеряв Питера, Мелисса осознала, что вновь обретает гармонию отношений со своим отцом. Если честно, то ей стало немного легче, потому что рядом был любящий и готовый помочь человек…

— Знаешь, я просто в шоке! — Габриэла недоуменно пожала плечами. — Я была уверена, что Питер относится к тебе более чем серьезно. И ты рассказывала, и сама я видела. Бред какой-то!

Мелисса только что поведала ей историю, произошедшую вчерашним утром. Молодые женщины сидели в кафе. Народу было немного, и ничто не мешало неторопливому разговору.

Габриэла отодвинула чашку с нетронутым кофе. Неожиданные новости расстроили ее.

— Как ты, дорогая? — участливо взглянула она на подругу.

— Ничего, — ответила та.

Действительно, боль немного отступила, и дышать стало легче. Вчера Мелисса весь вечер провела, беседуя с отцом. Он утешал ее — говорил, что все, что ни делается, к лучшему, что неприятности случаются со всеми, что в страданиях душа закаляется и даже самый горький опыт полезен…

Отец был, конечно, прав, и умом молодая женщина это понимала. Но сердце болело, а душа была не на месте. Ведь Питер даже не позвонил ей ни разу со вчерашнего дня! Стала бы она с ним разговаривать или нет — другой вопрос, но он даже не попытался что-то объяснить!

— На самом деле я полностью раздавлена, — проговорила Мелисса. — Я знаю, что нужно как-то жить дальше, что-то делать… Но все мои мысли только об одном.

— Я понимаю, — сочувствующе кивнула Габриэла. — Тебе бы сейчас отвлечься. Хочешь, погуляем? Или сходим в кино? По магазинам?

— Да, наверное, хочу, — улыбнулась подруга. — А может, и не хочу. Я не знаю.

Они немного помолчали. Что можно было сказать? Такие сердечные травмы проходят лишь со временем, которое, как известно, лучший лекарь.

— Но Лоре я этого никогда не прощу! — взвилась неожиданно Габриэла. — Да как она вообще посмела! Вот дрянь!

— Дело не в ней, думаю, — покачала головой Мелисса. — На ее месте могла оказаться и другая. А вот Питер…

Дверь кафе открылась, и на пороге появилась странная женщина. Подруги удивленно переглянулись. Вошедшая была одета несуразно, словно капуста — несколько кофт, одна на другую, несколько шуршащих пестрых юбок, разные туфли на ногах. На голове — потрепанная широкополая шляпа с цветочками. Из-под шляпы свисали пряди седых волос. В руках невообразимое создание держало несколько полиэтиленовых пакетов, набитых жестяными банками из-под пива.

Габриэла оглянулась по сторонам, но ни охранников, ни официанток в зале не было, а бармен, отвернувшись к стене, увлеченно беседовал по телефону и не замечал происходящего.

Странная особа, между тем, внимательно осмотрела немногочисленных посетителей и двинулась прямо к столику, за которым расположились подруги.

— О ужас, она идет сюда, — прошептала Мелисса.

— Я вижу, что у вас добрые сердца, может, вы дадите мне немного денег на хлеб? — прошамкала беззубым ртом старуха.

Габриэла уже открыла рот, чтобы окликнуть бармена, как вдруг женщина схватила ее за руку и, развернув ладонь к свету, быстро заговорила:

— Не замужем, и выйдешь не скоро. Слишком самостоятельная! Успех в делах, успех в работе…

— Прекратите, что вы делаете! — Габриэла вырвала свою ладонь из цепких пальцев женщины.

Впрочем, та быстро потеряла к ней интерес, уставившись на Мелиссу. Девушка даже поежилась под ее пронзительным взглядом. Старуха на мгновение замолчала, а потом вдруг сочувствующе улыбнулась, обнажив беззубые десны:

— Он сделал тебе больно? Изменил, да?

Мелисса оторопела. Что может знать эта нищенка про ее жизнь?

— Не переживай, это того не стоит, — зашептала незнакомка. — Что слезы? Их еще много у тебя будет. Но ты не бойся, эти слезы как вода — выплачешь, и печаль твоя вместе с ними утечет. Ты будешь счастлива. Обязательно будешь. Только счастье не упусти…

Она еще пристальнее вгляделась в глаза Мелиссы:

— А я вижу, ты будешь от счастья отказываться. Вот глупая, от счастья своего отказываться будешь…

И старуха затряслась в беззвучном смехе.

Откуда-то появились два охранника и начали подталкивать непрошеную гостью к выходу.

— Вот глупая, ты не вздумай от своего счастья отказываться, — продолжала бубнить незнакомка, находясь уже у дверей. — Если откажешься, то жалеть будешь всю жизнь!

Еще мгновение — и она оказалась на улице. Все произошедшее тянулось не больше пары минут, но теперь Мелисса сидела как завороженная, раздумывая над услышанным. Габриэла, наоборот, была очень возбуждена, глаза ее так и метали молнии.

— Нет, это просто невероятно, — возмущалась она. — Мы думали, что пришли в приличное место, а сюда, оказывается, пускают кого попало!

И молодая женщина гневно взглянула на бармена, который как раз что-то выговаривал охранникам, некстати отлучившимся со своих рабочих мест.

— Она просила денег, — вдруг вспомнила Мелисса, и, прежде чем подруга смогла что-то сообразить, выскочила на улицу вслед за старухой.

Та еще не успела уйти далеко и сейчас стояла у урны, выуживая оттуда жестяные банки. Многочисленные юбки шуршали, а седые волосы трепал весенний ветерок.

— Вот, возьмите, — молодая женщина протянула нищенке купюру. — Вы сказали, вам нужно на хлеб…

Старуха взглянула на нее мутными глазами, словно не узнавая. Однако быстро сцапала деньги и ловко засунула их в карман одной из кофт. А потом, потеряв всякий интерес к Мелиссе, снова повернулась к урне.

Та немного постояла в нерешительности, ожидая, что будет дальше, но, поняв, что шоу закончено, побрела назад в кафе, где ее ждала ничего не понимающая подруга.

— Что тебе говорила эта сумасшедшая? — поинтересовалась Габриэла, когда Мелисса опустилась на стул.

— Что я глупая, — отшутилась та.

— Ну для этого не нужно быть нищей гадалкой, — заявила молодая женщина, откидывая за плечи каштановые волосы. — Да уж, жизнь становится все интереснее и интереснее. Может, вина закажем? Вдруг из бутылки вылетит джин и исполнит три наших желания? Я теперь готова поверить в сказки!