Елена Булганова - Моя мама — Снегурочка

Ознакомительный фрагмент

Лера, которая как раз в очередной раз собралась попросить хорошенького кенгуренка, вздохнула и отвела глаза.

— Давай говорить серьезно, дочь. Ты уже не ребенок, то есть не совсем ребенок. Чего бы тебе хотелось на самом деле?

И тут Леру прорвало. Она вдруг всхлипнула, рот ее искривился страдальческим изломом, и она пробормотала:

— Ничего не привози, папа, я не хочу. Раз у меня нет мамы, как у других детей, то ничего мне не надо.

Она ожидала, что отец отругает ее за слезы и отошлет в ванную комнату приводить себя в порядок. Но он вдруг сказал мягко, почти ласково слова, заставившие сердечко Леры забиться в бешеном ритме:

— Послушай меня, дочка. Я тебе обещаю, что этот Новый год ты будешь встречать со своей мамой.

Девочка вздрогнула и заморгала глазами. Потом прошептала, не веря своим ушам:

— Мама… возвращается… к нам?

— Да, — коротко кивнул отец.

— Но… почему… почему ее так долго не было?

— Послушай, Лера, — произнес отец резко, как будто хотел отчитать ее. Но с середины фразы заговорил тише, спокойнее: — Между взрослыми людьми иногда случаются недоразумения. Мы с твоей мамой поссорились так сильно, что больше не могли жить вместе. И она уехала.

— Но почему мама не забрала меня с собой? — быстро спросила Лера, потрясенная тем, что отец, наконец, стал говорить с ней о матери. Раньше ей не удавалось добиться от него о ней ни звука.

— Потому что я не отдал. Разве тебе было плохо со мной, стрекоза? Но теперь прошло достаточно времени, и мы снова решили жить вместе. Ты довольна?

Лера смотрела на отца не мигая и молчала, потому что ответ «да, довольна» и в тысячной мере не передал бы ее нынешних переживаний. А потом попросила:

— Папа, теперь, когда вы помирились, ты можешь показать мне мамину фотографию?

— Ты совсем не помнишь маму? — спросил отец, и Лера покраснела от огорчения.

— Совсем… или помню… я не знаю.

— Ну, ничего, скоро увидишь ее воочию. А фотографий у меня нет, как я и говорил. Понимаешь, когда люди ссорятся, они часто сгоряча уничтожают письма, фотографии. Кстати, может оказаться, ты уже и видела ее, просто не узнавала. Больше я ничего пока не скажу. Пусть будет сюрприз.

Лера сползла со стула и медленно пошла к выходу. Она даже не спросила у отца, можно ли ей идти или он хочет еще о чем-то с ней поговорить. Только на самом пороге остановилась и задала последний вопрос:

— А у меня есть дедушка и бабушка?

— Ты прекрасно знаешь, что они умерли, — ответил отец.

— Не-ет, я не о тех, не о твоих родителях! Но у мамы тоже могут быть родители, мои дедушка и бабушка. Может, они еще живы?

— Все узнаешь на Новый год, — отрезал Борис Валентинович и отвернулся прежде, чем Лера успела заметить смущение и досаду на его лице.

А Лера уже неслась в свою комнату и даже не забежала на кухню, где Мила ждала ее и волновалась за свою любимицу. Все в душе переворачивалось от радости и непонятной тревоги. Больше всего потрясла ее фраза отца, что она, может быть, уже видела свою маму, но не узнала ее. Это значит, может оказаться, что мама уже давно находилась рядом с ней.

«А вдруг это Наташа? — подумала Лера и ужасно перепугалась. — А я так издевалась над ней! А она так любит меня и мне поначалу так сильно понравилась! Нет, не может быть, чтобы Наташа была моей мамой. Она давно бы уже призналась. А вдруг мама — это та женщина, которая несколько раз приезжала к отцу на огромной машине? Она всякий раз так странно смотрела на меня! И всегда дарила мне игрушки. А та, другая, что была тут совсем недавно, а потом вдруг обняла меня и выглядела такой счастливой? А я даже не рассмотрела ее толком. Кажется, она была очень красивой. И мама тоже была ужасно красивой, хотя я почему-то не могу вспомнить ее лицо».

Нет, во всем этом надлежало разобраться. Лера вовсе не была наивной малышкой: она знала, что старшие часто обманывают детей, даже если делают вид, что разговаривают с ними на равных. Так, как говорил с ней сегодня отец. Но вдруг он хочет воспользоваться Лериной забывчивостью и ввести в их дом совершенно чужую женщину. Вот этого она никак не должна допустить. Хватит с нее Наташи.

Как же мало надо человеку для настоящего счастья! Заснув далеко за полночь, Лера на следующий день проснулась бодрая и веселая. И сама собрала учебники, переоделась, спустилась вниз. Мила при ее появлении даже всплеснула руками:

— Я думала, ты у нас все еще болеешь. А ты на учебу собралась! Как взрослая!

— Я уже и есть почти взрослая, — строго ответила ей Лера.

В школе в этот день она была внимательна и серьезна, ни разу не отвлеклась на уроках, а после последнего звонка сразу побежала в раздевалку. Самой первой забрала из гардероба свою шубейку, кое-как напялила на себя уже на полпути к выходу. Лишь на полминуты замешкалась Лера в коридоре, чтобы спросить у своей подружки Даши, почему та сидит на скамейке с таким грустным лицом.

— Мама задерживается, — вздохнула хорошенькая томная Даша. — В пробке стоит.

— А моя мама не ездит за мной в школу, — с торжествующей улыбкой сообщила ей Лера. — Я не хочу. Мало ли что может случиться на дороге. Пусть уж лучше дома сидит.

— Да ведь у тебя… — начала было Даша, но тут же примолкла, покраснела и заморгала удивленно. Но потом спросила, тараща на подругу голубенькие глазенки: — А что твоя мама делает весь день дома?

— На пианино играет, — невесть почему сообщила ей Лера. — А потом меня учит играть. — И скорее побежала прочь из школы, потом по узенькой тропинке — в подворотню за школьным зданием.

Наташа, еще даже не успевшая продрогнуть, при виде бегущей к ней девочки едва сумела скрыть удивление и радость. С улыбкой взяла она Леру за руку и через перчатку почувствовала легкое подрагивание маленькой ладошки. Они уже почти дошли до машины, когда Лера вдруг затормозила, вскинула голову и посмотрела Наташе в лицо.

— Что? — спросила женщина, все так же улыбаясь.

— Скажи, Наташа, ты меня любишь? — с каким-то прибитым видом пробормотала Лера.

Наташа изумленно и растроганно глянула на девочку и ответила:

— Да, люблю.

— А за что ты меня любишь?

— Просто так люблю. Ни за что.

После этого Лера притихла и вопросов больше не задавала. В душе она испытывала жгучее разочарование. Нет, не так ответила бы Наташа, если бы на самом деле была ее мамой. Какое уж тут «ни за что» и «просто так»? Она обязательно сказала бы: «Люблю за то, что ты моя родная дочка». Наташа почти провалила экзамен на звание матери. Тем не менее до конца дня Лера была необычно тиха и послушна, быстро сделала уроки и долго не отпускала от себя гувернантку, придумывая все новые совместные занятия.