Никола Марш - Муза Ариэль

— Потрясающе! Этот Купер — редкий красавчик, ты со мной согласна? — спросила София, хитро взглянув на Ариэль.

— Да. То есть нет. Ой! Ты поняла, что я хотела сказать, — смутилась Ариэль, и по ее лицу разлился стыдливый румянец. Она не желала признаваться даже самой себе, что Купер восхитителен. Для нее он должен оставаться натурщиком, и ничем большим.

— Есть еще какие-нибудь эскизы?

— Нет, это все. Но сегодня вечером мы договорились встретиться с Купером и продолжить работу.

— Понятно, — коротко отозвалась София. Она вдруг обняла Ариэль и заговорила с ней как с ребенком: — Моя сладкая девочка, почему ты упрямишься и не хочешь взять у меня деньги? Неужели тебе приятнее рисовать голых мужиков?

Ариэль высвободилась из объятий итальянки и подошла к открытому окну. После удушающего запаха дорогих духов Софии ей хотелось глотнуть свежего воздуха.

— Мы обсуждали это много раз, — напомнила Ариэль. — София, ты замечательная, добрая женщина, но я не могу принять от тебя деньги. Я должна достать их сама.

София грустно покачала головой.

— Барб расстроилась бы, узнай она, на какие жертвы ты идешь ради сохранения галереи. Она очень тебя любила.

— Именно поэтому я сделаю все, чтобы продолжить начатое ею дело. На следующей неделе состоится первая выставка Челси Линч. Эта девочка многое повидала. Она выросла на улице, познала, что такое голод и холод. А теперь у нее появился шанс изменить свою жизнь. И она не одна такая. Сколько бездомных детишек нуждается в любви и заботе! Как я могу их бросить?!

Ведь тетя Барб не прошла мимо спящей у черного входа в галерею Ариэль. Наоборот, приютила, дарила свою любовь, терпение и понимание. А теперь пришел ее, Ариэль, черед сделать что-то хорошее.

— Ты святая! — воскликнула София и послала Ариэль воздушный поцелуй. — Судя по эскизам, картина получится очень хорошая. Скорее всего, я тоже закажу себе портрет какого-нибудь юноши, но об этом позже. Надеюсь, ты закончишь работу в рекордные сроки.

У Ариэль камень с души упал, когда она услышала, что картина понравилась Софии. Кто знает, быть может, ее рисунок в гостиной у богатой женщины привлечет внимание ее гостей и они тоже захотят заказать какую-нибудь картину у Ариэль? Если все сложится удачно, она не только на какое-то время спасет галерею, но и сможет больше заниматься с детьми, больше жертвовать на благотворительность.

— Ну, мне пора бежать, — засобиралась София, — Антонио обещал показать мне сегодня новую «Божественную тратторию» на улице Лигон.

— А кто такой Антонио?

— Один очень милый мальчик, — ответила София и невинно захлопала своими длинными, черными как уголь ресницами. — Успехов тебе, милая. Надеюсь, ты хорошо проведешь время с натурщиком, — пожелала она и быстро вышла из галереи.

Ариэль отрицательно покачала головой. Сейчас ей нужно было думать о работе, а не о флирте с Купером.

Купер в восхищении стоял возле входа в галерею. Ему нравились ее огромные окна, выкрашенные в приятный кремовый цвет стены и необычная архитектура. Так странно: он проходил мимо этого здания тысячи раз, но никогда не обращал внимания, насколько оно красиво. Его больше беспокоили мысли о том, как скорее перекупить его и что можно будет потом построить на этом месте.

«Цвет мечты». Хорошее название. Оптимистичное и пропитанное творчеством.

А мне суждено все разрушить…

До этой сделки совесть никогда не мучила Купера. Не должен он себя терзать и сейчас. Дело есть дело.

Резко толкнув дверь, Купер уверенно зашел внутрь.

Решимость рассказать Ариэль правду переполняла его. Эта неразбериха угнетала Купера, ведь больше всего на свете он не любил врать и ненавидел, когда врали ему.

Плохое качество для бизнесмена.

— Здравствуйте! Вы пунктуальны! — поприветствовала Купера Ариэль.

Сегодня на ней была белая блузка, сливового оттенка жилетка, черные шорты в складку. Завершали ансамбль розовые туфли на каблуках. Дикое сочетание, которое изуродовало бы любую другую девушку, но только не Ариэль. Она носила одежду с таким апломбом… Складывалось впечатление, что эти вещи от кутюр.

Купер невольно заулыбался, а Ариэль тут же спросила:

— В чем дело? Я сказала что-то забавное?

— Отнюдь, — дружелюбно ответил Купер. — Просто меня восхитил ваш наряд.

От этих слов Ариэль покраснела до самых корней волос, которые сегодня, к слову сказать, она собрала в высокий конский хвост.

Купер изумился, как легко вогнать эту волевую женщину в краску.

— Вам нравится мой стиль в одежде? Верится с трудом. Но мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать мой гардероб, так что давайте приступим к работе.

Купер откашлялся и неуверенно начал:

— Именно о работе я хотел бы с вами поговорить…

— Только не это! Вы снова за свое? Опять будем битый час препираться?

— Я считаю, вам нужно кое-что узнать обо мне. Пожалуйста, выслушайте меня!

— Нет! Нет, и еще раз нет! — перебила его Ариэль. — Не обижайтесь, но я не хочу ничего знать. Вы мне неинтересны как человек. Для меня вы — работа, которую нужно отлично выполнить, вот и все. Вы сидите, я рисую. Разговор окончен, — выпалила она и почти бегом влетела в мастерскую.

Быть может, на этот момент разговор и окончен, но завтра я приду в галерею утром, и тогда уж ничто не помешает мне расставить все точки над «i», решил Купер и обреченно поплелся за ширму.

Чем сильнее Ариэль старалась сосредоточиться на работе, тем больше Купер смешил ее и тем настойчивее пытался завязать разговор.

— А где будет висеть мой портрет?

От неожиданности Ариэль выронила уголек. Она только-только сосредоточилась и начала рисовать самую сложную часть тела — его бедра, а он своим вопросом сбил ее настрой. Может, оно и к лучшему: завтра, а еще лучше послезавтра она должна начать рисовать нижнюю часть его тела.

— Одна женщина заказала подарок своей сестре, так что картина, скорее всего, будет висеть в гостиной.

— А вы случайно не выдумали эту сестру знакомой? Может, я стану очередным экспонатом вашей личной коллекции?

Ариэль засмеялась и подумала, а не заклеить ли Куперу рот скотчем, чтобы он много не болтал.

— Спешу вас разочаровать, но я не являюсь поклонницей такого вида искусства.

— Тогда почему занимаетесь этим?

А ему палец в рот не клади.

— Не ваше дело, мистер Застенчивость, сбрасывающий одежду за ширмой в мгновение ока.

— Эй, так нечестно, — возмутился Купер. — Вы меня практически силой заставили раздеться и позировать вам. — И хоть голос Купера звучал недовольно и даже обиженно, в его глазах плясали веселые огоньки.