Карла Неггерс - Предчувствия знойного лета

Макси вздохнула. У стариков были уединенные покои в дальнем конце гостиницы, недалеко от веранды. Когда она приехала к ним в декабре, они предложили ей поселиться рядом с собой, но Макси выбрала комнату с окнами, выходящими на передний и боковой дворики. Теперь Картер Ричардсон оккупировал комнату напротив, будет пользоваться ее ванной, и попробуй пожалуйся. С трудом пришлось согласиться и на это. Бабушка встречала еще одного гостя, поднимавшегося по лестнице, и Макси потащила чемодан в комнату, расположенную буквально в двух шагах от ее собственной.

На обратном пути ее окликнул коренастый мужчина, с пушистой коричневой бородой и густыми растрепанными волосами. На нем были очень узкие джинсы, темный свитер с высоким воротником, который, как показалось Макси, от ветхости вот-вот расползется.

— Вы здесь работаете, ведь так? Макси кивнула в ответ, но улыбка не получилась.

— Вот и хорошо, — сказал он, потирая руки. — Я бы не хотел, чтобы вы меня не так поняли, видите ли, у меня там в комнате паук.

— Паук?

— Да, такой маленький, черненький, волосатенький паучок. На окне.

Макси неожиданно для себя улыбнулась.

— Я понимаю, — сказала она, думая: «Что ему ответить?»

— Ну и что? Что прикажете с ним делать?

Она пожала плечами.

— Да ничего.

— Ничего? Вы меня извините, ради Бога, но я не выношу пауков. Тараканы еще куда ни шло, но только не пауки.

Он говорил очень серьезно, без тени смущения. Он не любит пауков, и это Макси понимала, но она никак не могла взять в толк, зачем ей об этом говорить.

— Меня зовут Макси Хантер, между прочим. А вас? — спросила она, надеясь, что мужчина перейдет на другую тему.

Он погладил бороду.

— Роберт Вортсворд. — Можно просто Бобби. Так как насчет паука?

— А что паук? — сказала Макси, стараясь не заострять тему. — Я бы на вашем месте не волновалась по этому поводу. Может, вы сейчас вернетесь в комнату, а его уже нет.

— Как это нет? А куда ж этот маленький зверь денется?

— Ну, хорошо, тогда задавите его, пока он не убежал. Я принесу вам бумажную салфетку.

Он пристально на нее посмотрел, прищуриваясь.

— Вы меня разыгрываете?

— И не собираюсь.

Он внезапно усмехнулся.

— А, ну все понятно. Я вам кажусь этаким городским недотрогой, вы прекрасно знаете, что я и мухи не обижу. Тараканов я и то убивал только спреем.

— Спрея у нас никакого нет. Но послушайте, завтра утром бабушка у вас пропылесосит и уберет паука. Если вы хотите избавиться от него сейчас, я советую салфетку. Очень аккуратно.

Макси подмигнула ему и убежала, оставив его наедине с мыслями о пауке. Вот еще глупости — пауков не убивать!

Посмеиваясь про себя, Макси побежала на веранду.

И тут ее веселость как ветром сдуло. Коробки и сундуки были горой навалены на веранде и по высоте уже сравнялись с цветочными корзинами. А, кроме того, по всему полу тянулась длинная, темная полоса. Макси свалилась в плетеное кресло. Она сама придумывала интерьер, сама красила кресла, перетягивала подушечки и вырастила цветы. Сейчас все это перемешалось с пожитками шайки Картера Ричардсона. В это время дверь отворилась, и Джим Хантер втащил большой фанерный ящик, поставив его рядом с таким же, но еще больших размеров. Он вытащил из кармана платок и вытер пот с лица и шеи. Выглядел он неважно. Макси подошла к деду и положила руки ему на плечи.

— Может, передохнешь немного?

— Я в порядке.

— Я не говорю, что нет. Давай я тебе холодного чаю принесу. Наверное, все хотят отдохнуть.

Джим положил платок на шею и потянулся.

— По-моему, мы уже все перетащили.

Ну и багажа они навезли! Пойду, позову Картера.

— Нет уж, ты сиди здесь, — сказала Макси, и не успел он открыть рот, как она уже унеслась.

Картер растянулся во дворе на травке и пожевывал перышко чеснока.

— Вы тут разлеглись, а дед там таскает тяжести. Перед тем как продолжать, давайте сразу выясним один вопрос, мистер Ричардсон.

— Просто Картер, — с улыбкой произнес он. — Так что вы хотели прояснить?

Стараясь сдерживать гнев, Макси сжала кулаки.

— У моего деда в феврале был сердечный приступ. Он бы берег себя, не будь таким твердолобым янки. Делать он будет все, о чем вы его ни попросите. Но я не хочу, чтобы вы или кто-нибудь из вашей компании садились старикам на шею. Если у вас появятся претензии или потребуется сделать какую-либо работу, обращайтесь прямо ко мне. Я ясно говорю?

— Абсолютно ясно, — ответил Картер, перестав улыбаться. — К сожалению, я не знал о болезни вашего дедушки.

— Я думаю, он сам бы не стал таскать коробки.

Макси разжала кулаки. Пожалуй, она переборщила. Конечно, Картер не знал ничего. Однако сейчас он тут развалился, а дед вкалывает, несмотря на его солидный возраст. Макси напомнила себе, что Картер большой мастер ставить людей в неловкое положение, особенно женщин.

— Я пойду приготовлю чай со льдом, — объявила она тоном хозяйки гостиницы. — На вашу команду тоже приготовить?

— Прекрасная мысль, дорогая Макси, — сказал Картер, поднимаясь на ноги. — Могу ли я вам помочь?

— Нет, — отрезала Макси и отправилась на кухню.

Не успела она приготовить и десяти стаканов, как появился Картер. Макси повернулась и попросила его выйти. Он засмеялся и встал рядом с ней так, что его локти задевали руки Макси. Она почувствовала, что руки ее дрожат, и, чтобы он не заметил ее неловкости, продолжала доставать стаканы из шкафа. Как и любая другая женщина, она ощущала волнение от его прикосновений и теперь пыталась подавить это в себе.

Он взял со стола несколько веточек мяты.

— Я полагаю, надо оборвать листья?

— Я сама это сделаю. — Но было уже поздно: он обрывал их и складывал рядом в кучку. — Послушайте, мы же договорились, что я веду хозяйство, а вы занимаетесь только своими театральными делами.

— Макси, мне всегда казалось, что помощь гораздо легче принимать, чем предлагать. Не вижу смысла, зачем вашим старикам выбиваться из сил, если мы можем вам помогать — что-то вроде совместного предприятия. Вы ж нас вон как приняли. Мы вам будем помогать готовить пищу, убирать комнаты как сможем. А вы, — он мягко толкнул Макси в плечо, — улыбайтесь и принимайте нашу помощь.

Макси нахмурилась.

— Бабушка пятьдесят лет этого не допускала. Не думаю, что она изменит своим принципам на этот раз.

— Я уже переговорил с ней. Она сказала, что необходимости в этом нет, но если хотим помогать, то, пожалуйста. Картер расстелил бумажное полотенце и стал раскладывать листья для просушки. Макси доставала стаканы, даже спиной чувствуя, что он смотрит на нее. — Улыбнитесь же, Макси, дорогая. И достойно примите поражение.