Карамелька от папы Ноэля - Светлана Пригорницкая

– Не расстраивайтесь, – улыбнулся Игорь. – Всё образуется. Я тоже приехал сюда месяц назад без гроша в кармане. Мне, кстати, полицейские помогли в первое время. На границе в Чопе я с нашими дальнобойщиками так напился, что где-то оставил и деньги, и документы. Может, и наши спёрли, но врать не буду. Не пойман – не вор. Очнулся уже в Венгрии. Даже не помню, как через границу перебрался. Тоже ни языка, ни знакомых. Полный аут. В Испании первое время ночевал на лавочке. Как-то ночью слышу стук. Проснулся, смотрю – мужики с колёс диски снимают. Ну я и полез в драку. Потому как не фиг воровать. Пока мы месились, патруль подъехал. Хозяева машин подтянулись. Оказалось, они с балконов всё это на мобильники снимали. Перед полицией за меня заступились, сказали, что если бы не я, то остались бы без дисков. Вернулся я на лавочку, а утром будит меня полицейский и стаканчик с кофе протягивает. Ну а на следующий день полисмены приехали уже с нашим парнем. Коля здесь живёт лет пять. Он меня и просветил, что полиция эту банду румынов уже несколько лет взять не могла, а я, получается, помог. Узнали, что документов у меня нет. Спрашивают, что случилось. Тут Коля мне и шепчет. Говори, что беженец из Чечни. Там сейчас заварушка. Так они всех чеченцев принимают. Расскажешь, как тебя русские прессинговали. Сбежал, мол. Документы потерял. Вот так я попросил политическое убежище. А вообще-то я из Харькова. С батей в военной части работали. Проворовались. Так он меня, пока из прокуратуры не пришли, отправил за границу, от греха подальше. Если бы вы видели, как эти уроды в миграционной службе обрадовались, когда сказал, что меня русские преследуют. И накормили, и напоили, только рассказывай, какой ты несчастный.

– И что, всему верили? – недоверчиво прошептала Маринка. – Не проверяли?

– Не-а, – засмеялся Игорь. – Я, честно говоря, даже не знал, как называется столица Чечни. Ляпал первое, что пришло в голову. Но ляпал уверенно. Хорошо, что Колька знал. У него дружбан в Чечне служил. Я ляпаю своё, а он переводит как положено. Думал, не проскочу, но нет. Записали всё, отправили сюда и сказали ждать. Так что посмотрите на меня и уразумейте, что вы ещё в нормальном положении. У вас хоть документы есть. А я гол как сокол, но не напрягаюсь. Кормят, поят, спать есть где. Чего ещё надо?

***

Следующие дни пролетали однообразно. Подъём, завтрак, выход на поиски работы, обед, встреча с девочками в кафе, ужин, сон. Заканчивалась вторая неделя безрезультатных поисков. Теперь Наташа и Марина бегали по городу оглядываясь. Визы были просрочены и попадаться на глаза полицейским стало опасно. Наташина телефонная книжка пестрела номерами почти всех женщин-эмигранток, живущих в Сарагосе. Да что там эмигранток, даже священнослужители из церквей давали номера своих мобильников. «Перезвони завтра. Должна зайти донья Роза. Кажется, она искала компаньонку». «Донна Роза из Бразилии, где много диких обезьян», – бормотала себе под нос Наташа и на следующий день старательно набирала цифры телефонов в переговорных пунктах. «Ах, пардон. Она уже взяла колумбийку». В какой-то момент Наташа и сама перестала верить в то, что чёрная полоса в её жизни закончится.

«Первое декабря, две тысячи второй год, второе декабря две тысячи второй год, третье декабря…», – мысленно повторяла день за днём Наташа. Мозг должен быть чем-то занят. Хотя бы вот такой несложной комбинацией цифр и слов. Чтобы не думать о завтрашнем дне. Вытянувшись на кровати, она смотрела в тёмный потолок. После целого дня пробежек по городу ноги гудели. Но это мелочи. Пока у них хоть есть кров над головой. А вот что будет через пару дней? Когда им придётся выселиться из рефухио. Наташа резко повернулась на бок. Надо направить поток мыслей в другое русло. Где-то за перегородкой храпели, где-то шёпотом ругались. Рука скользнула под подушку и нащупала фотографию. Закутавшись поплотнее в тонкое одеяло, Наташа поглаживала кончиками пальцев фотографию Серёжки. Как они там? Готовятся к Новому году. Новый год Наташа любила. Несмотря на все казусы и неприятности, связанные с работой. Вспомнив родной детский сад, Наташа улыбнулась. Всякое в её практике было. Вот в прошлом году Дедом Морозом был папа Юры Казанцева. Пришёл папа на утренник вовремя, но слегка навеселе. Праздник ведь. Началось всё как обычно, но по ходу утренника папу в жаре развезло – и началось. С криком и гыком пьяный Дедушка Мороз понёсся вокруг ёлочки. Выдавив улыбку сквозь сведённые челюсти, Наташа вместе с детьми понеслась следом, делая вид, что всё так и задумано. Спасибо, что на втором кругу забега заведующая перехватила безобразника за ёлочкой и вытолкала из актового зала. Непредвиденная пауза. Выкручивайся как хочешь. Нервно улыбаясь, Наташа рассказывала детям, что Дед Мороз побежал за подарочками и косилась на музрука. Та только пучила глаза и пожимала плечами, сама не понимая, куда теперь пойдёт сценарий. Каково же было удивление детей, когда через минуту Дед Мороз вернулся. Без подарочков, зато в юбке и на каблуках.

А в позапрошлом году она на утреннике была старухой Шапокляк. Вместе с музруком придумали фишку. В карманы Наташиного плаща положили медицинские груши, наполненные водой. В тот момент, когда по сценарию Шапокляк раскаивалась и плакала, Наташа нажимала на груши и через подведённые к глазам трубочки должны были хлынуть «слёзы». Утренник. Присев, Шапокляк «заплакала». «Слёзы» хлынули, как и было задумано. Кажется, всё прошло как надо. Наташа встала. И тут родители заржали как лошади. По ноге что-то потекло. Опустив голову, Наташа с ужасом увидела, что с подола плаща капает, а на полу, где она только что сидела появилась огромная лужа. У одной из груш трубочка выскочила, и вода вытекла прямо в карман.

И всё равно Новый год – это праздник. Это подарки, конфеты, ёлка. В центре Сарагосы тоже стояла «ёлка» – белый высокий конус с красными шарами.

***

Выйдя из переговорной кабинки, Наташа оплатила счёт за телефонный разговор с Украиной и приподняла шарф, чтобы скрыть улыбку. Последнее время и Наташа, и Марина разговаривали только из этого пункта. Пожилая сухощавая администраторша всегда улыбалась и что-то рассказывала им, яростно жестикулируя. А они улыбались в ответ, глядя на её короткие ярко-красные волосы, торчащие вверх густым ёжиком. Не было такого места на лице дамы, которое не украшал бы пирсинг. Блестящие шарики смешно торчали из носа, дёргались на бровях, скакали под губой в такт разговора, а иногда даже проблёскивали на языке.