Шарлотта Лэм - Волшебный свет

На ней были джинсы и легкая блузка с джинсовым жилетом. Куртку она захватить не догадалась: вечер казался даже слишком теплым для конца мая, но, как выяснилось, тепло было только на солнце.

Росс снял свою твидовую куртку и накинул ей на плечи.

– Так лучше?

Она закуталась в ткань, хранящую тепло его тела, его особенный запах.

– Так хорошо, но ведь ты замерзнешь. Может, нам стоит вернуться?

– Я никогда не мерзну. Привык работать в любую погоду. – Он потянул ее за руку. – Пойдем, я тебе кое-что покажу.

Она прибавила шагу, чтобы поспевать за ним. Высоченные сосны обступали их со всех сторон; стало так темно, что Дилан с трудом различала тропку под ногами. Ей стало не по себе и от этих нависающих сосен, и от мрака, и от холодного, напоенного хвоей воздуха.

До сих пор она бывала только в лиственных лесах, где в изобилии росли дубы, грабы, ясени, буки; осенью они сбрасывали листву, отчего в лесу делалось светлее и он просматривался насквозь. К тому же там было много полян с цветами и сочной травой, и никаких страхов тот лес ей не внушал.

Росс наконец остановился и приложил палец к губам.

– Посмотри наверх. Только тихо, а то спугнешь. – И он указал на ближайшее дерево.

Стараясь не дышать, Дилан послушно проследила за его пальцем, но сперва ничего примечательного не увидела. Потом вдруг послышался шелест крыльев, и перед глазами сверкнуло что-то бело-золотое. Крошечная птичка уселась на ветку и застыла, слегка покачиваясь. Потом Дилан разглядела рядом с ней плетеную корзиночку – гнездо. Один миг – и хозяйка юркнула в свой домик.

– Гнездо! – выдохнула Дилан.

Росс кивнул и шепнул ей на ухо.

– Да. Королек желтоголовый. – Птичка опять появилась на миг и пропала в ветвях, а Росс так же тихо добавил: – Гнезда они выстилают мхом – очень искусно. Не иначе, уже птенцов вывели. Корольков здесь много, они выуживают мошек из-под древесной коры. Как правило, птицы на хвойных деревьях не селятся, а вот корольку здесь раздолье.

– Никогда не видела королька, – сказала Дилан. – До чего хорош!

– Где ж ты его увидишь? Корольки в городе не живут.

– Вот бы птенцов посмотреть. А знаешь, я, честно сказать, и гнездо-то вижу впервые. Будь у меня брат, так, может, и показал бы, а мы с Дженни гнезд не разоряли.

– И слава богу. Теперь с этим большие строгости. Наблюдать за гнездами разрешается, но трогать, воровать яйца – ни-ни.

– Неужели воруют?

– Увы. Мало ли безбожников на свете! Правда, на такую сосну поди влезь. Королек – птица непростая, голыми руками его не возьмешь. – Росс посмотрел на часы. – Ого, как поздно. Целый час простояли и не заметили. Пойдем-ка назад.

При виде залитой солнцем опушки Дилан едва сдержала вздох облегчения. Что-то и впрямь смущало ее в этом безмолвном и тенистом царстве. Точнее определить свои ощущения она бы не смогла, быть может, просто ей, городской жительнице, все тут в диковинку. Ну ничего, надо привыкать.

У кромки леса перед глазами вдруг сверкнуло огнем. Она отскочила и уставилась вверх.

– Что это?

– Белка.

– Такая рыжая? Никогда не видела рыжих белок. В Лондоне белки серые. – Дилан во все глаза смотрела на зверька, и белка тоже разглядывала ее с ветки, свесив пушистый хвост. – А она спустится, если ей дать орехов? В парке возле моего дома белки ели с ладони.

– Те ручные, а эта дикая. Если бросить орех под дерево и отойти подальше – может, и возьмет, а с ладони есть не станет.

Уже на опушке Дилан повернулась к нему и спросила:

– Нет ли у тебя чего-нибудь почитать? Про лес?

– Найдем, – пообещал Росс. – А сегодня после ужина можно еще прогуляться. Я покажу тебе мох – такая красота! Ночью лес меняется.

– Хорошо, пойдем, – ответила Дилан с отважной улыбкой, надеясь, что на лице у нее не отразилась та внутренняя дрожь, которая охватила ее и предчувствии ночной прогулки по лесу. Раз он так любит лес, ей тоже надо его полюбить.

В тот вечер они не стали заходить далеко. Стоило им отойти на несколько метров от опушки, как что-то скользнуло по лицу Дилан. Она вскрикнула и принялась отчаянно тереть кожу. Росс тут же включил фонарик и направил на нее, слепя глаза.

– Не бойся, это всего лишь паук. – Он легонько щелкнул ей пальцем по щеке. – Ну вот, я его стряхнул. Это волчий паук.

– Волчий? – Ее всю передернуло. – Почему волчий? Он что, кусается?

Росс выключил фонарик, обхватил ее обеими руками, привлек к себе, целуя в волосы.

– Да нет, глупенькая. Ты что, пауков боишься? Ядовитые пауки в Англии не водятся. А волчий – потому что он не просто сидит в паутине и поджидает добычу, а охотится за ней. Но добыча его – насекомые, а не люди.

– Откуда мне знать? Я пауков не изучала. – Она принужденно засмеялась, увидела, как сверкнули в темноте его глаза, и еле слышно прошептала: – Здесь все незнакомое. Даже ты.

– Ну что ж, давай знакомиться, – ответил он так же тихо и прильнул к ее губам.

У нее закружилась голова, подкосились ноги; она покрепче обняла его за шею и ответила на поцелуй со всей страстью, на какую была способна.

Росс опустил ее на ложе из мягких, шуршащих папоротников и травы. Она опьянела от запаха земли и хвои. Не прерывая поцелуя, они принялись лихорадочно раздевать друг, друга. Дилан уткнулась пылающим лицом в его голую грудь и простонала:

– Как я люблю тебя!

– Все равно не так, как я тебя, – пробормотал он.

Тела их сплелись, движения стали судорожными; оба отчаянно стремились к высшему наслаждению. Наконец в потемневшее небо взмыл единый блаженный стон. Потом они долго лежали на смятых папоротниках, так и не разомкнув объятий. Его рука покоилась под ее спиной; ее нога вытянулась поперек его тела, а в густеющих сумерках, посверкивая крылышками, вились мошки.

– Люблю твоих мошек, – прошептала Дилан в полусне. Прошептала и про себя удивилась, как она могла сомневаться насчет того, выходить ли за него замуж. Еще никогда и ни с кем не было ей так хорошо. Вот бы провести здесь, рядом с ним всю ночь, под звездами и луной, среди запахов и звуков леса.

Наутро он встал с первыми лучами; она еще спала. Он подал ей в постель чашку чая и тост, намазанный маслом. Дилан растерянно заморгала, когда солнце коснулось ее ресниц и позолотило их. Росс наклонился, чтобы поцеловать теплую ложбинку между ее грудями.

– Как жаль, что надо на работу! Ты такая соблазнительная в этой рубашонке. А без нее – и подавно. – Он сдвинул пониже отороченную кружевом ткань и вдохнул аромат ее кожи. – Ммм… медом пахнет и цветами.

Ее пальцы зарылись в густые темные волосы.

– Росс, а ты не можешь немного задержаться?

– И рад бы, да не могу. – Он хрипло засмеялся, потом вздохнул, выпрямляясь. – Мы с тобой спустились на землю, у меня работа. Пора, милая. Когда вернусь – точно не знаю, но в холодильнике и в морозилке полно провизии. Если что – номер моего сотового ты знаешь. Машину я забираю: мне весь лес объезжать, да еще с инструментом. Но если захочешь пойти в деревню – тут всего две мили. Или, может, почтальон заедет, тогда попросишь тебя подвезти. Он всех тут подвозит. А уж обратно придется пешком.