Вильям Райс - В тихом омуте

— В «Кларидже»?

— Можно в «Савое» или в «Рице». Даже в «Хилтоне». В любом дорогом и крупном отеле. Там это проще.

— Что же ты мне сразу не сказала? — развел руками Бен. — Я бы уже заказал нам номер.

— Я не хотела обсуждать такие вещи по телефону.

Бен понимающе кивнул. — А вдруг мы налетим в «Рице» на каких-нибудь знакомых?

— О дорогой, на такой риск нам придется пойти. — Элинор нетерпеливо встряхнула головой и начала подниматься по ступенькам. — Да и от кого нам прятаться? Майку на это наплевать, а Тони…

— А вот Тони не наплевать. — Бен последовал за Элинор. — Она ведь не клюнула на вашу удочку, не так ли?

— Какую удочку?

— Я имею в виду доктора. Ты же сама мне сказала накануне вечеринки, что хотела дать ей возможность расслабиться и почувствовать себя привлекательной женщиной… А доктор — единственное новое лицо в нашем захолустье. Я, конечно, мог тебе сразу сказать, что ничего не выйдет. Во-первых, он не в её вкусе, а во-вторых…

— Тони — твоя жена, Бен. Ты сам с ней разберешься.

— Но ведь она твоя подруга!

— Ну и что? — Войдя в спальню, Элинор повернулась спиной к Бену и принялась расстегивать платье. — Черт бы побрал эти дурацкие застежки. Помоги же мне!

Глава 11

— О, дьявольщина! — Бен Вальдшнеп, уже в парадном костюме и с атташе-кейсом в руке, вернулся в гостиную. Тони, которая, сидя за чашечкой кофе — третьей кряду, — просматривала «Дейли Экспресс», недоуменно подняла голову.

— Совсем из головы вылетело, — пробормотал Бен и, неожиданно для себя, замялся.

— Что именно?

— Я сегодня вечером не вернусь. Мне очень…

— Что ты сказал?

— Извини, Тони. Я завтра приеду. К нам нагрянула целая куча американцев, и я обещал поводить их по Лондону. Они очень серьезные люди, и мне не хотелось бы…

— Ты выбрал самое удачное время, чтобы сообщить мне об этом, раздраженно сказала Тони, отставляя в сторону чашку с недопитым кофе.

— Да, совсем забыл. Ты уж извини, ладно? Как бы то ни было, завтра я вернусь. Возможно, придется с ними отобедать или…

— А переночуешь ты где?

Она брякнула это чисто машинально, поглощенная собственными мыслями.

— Не знаю, — Бен поспешно отвел глаза и посмотрел на часы. — Все в самую последнюю минуту решили, когда я уже уезжал с работы. Ничего, секретарша мне что-нибудь подберет. — Он виновато улыбнулся.

«Лгун несчастный, — подумала Тони. — Ну и черт с тобой. Скатертью дорожка. Меня это вполне устраивает».

— А ты зубную щетку хоть прихватил? — сухо спросила она.

— Черт, забыл! — Бен хлопнул себя по лбу.

Он поспешно взбежал по ступенькам, а Тони задумчиво отпила кофе. Когда Бен спустился, в руке у него была дорожная сумка. Он наклонился и поцеловал Тони в лоб.

— До завтра, дорогая.

— Иди, на поезд опоздаешь.

Допив кофе, она подошла к телефону и, чуть поколебавшись, набрала номер Джеймса.

— Алло, доктор Торчленд слушает.

— Джеймс, это Тони. Ты один? Мы можем поговорить?

— Тони! О, да, конечно… — Он замялся. — В том смысле, что я один. Как твои дела?

— Тебя это с медицинской точки зрения интересует? — сухо осведомилась Тони.

— Что? Нет, м-мм… с личной…

— Ты уверен, что ты один?

Молчание. «Что он делает? — подумала Тони. — Под кроватью, что ли, проверяет?» Не дожидаясь ответа, она продолжила: — Послушай, Джеймс, я специально звоню тебе заранее, чтобы ты успел перекроить свои планы. Бен только что сказал мне…

— Бен?

— Мой муж!

— Ах да — Бен. Я просто забыл…

— Не перебивай, пожалуйста, и выслушай меня, — терпеливо промолвила Тони. Сама же при этом подумала «Будь он хоть чуть-чуть посообразительнее, цены бы ему не было. Просто невероятно, как такому оболтусу удалось экзамены сдать! Ладно, я сама за него все придумаю.» Джеймс, Бен сегодня домой не вернется. Я остаюсь одна на всю ночь. Он приедет только завтра днем!

— Вот как?

Тони терпеливо ждала.

— Да, Тони, я понимаю, что ты имеешь в виду, но, к сожалению, сегодня я совершенно не могу…

— Джеймс, твоя занятость меня совершенно не интересует, — перебила его Тони. — Ты прекрасно знаешь, что любые планы всегда можно изменить. Если, конечно, ты сам не переменился, и относишься ко мне так же, как и неделю назад.

— О, Тони, я отношусь к тебе, как и прежде, но…

— Но ты боишься, да? Если дело только в твоей премерзкой кузине, то я могу сама за тобой заехать. Так что за машину можешь не волноваться…

— Нет, Тони, дело вовсе не в этом. Просто сегодня возвращается старый Кайт-Фортескью!

— Ах, вот оно что…

Джеймс уловил перемену в её тоне со смешанным чувством облегчения и сочувствия. Бедняжка Тони, придется ей смириться с неизбежностью. Желая немного подсластить ей пилюлю, Джеймс добавил:

— Сама знаешь — я просто мечтаю тебя увидеть, тем более что Бена дома нет. Но с приездом Кайта все меняется. На карту поставлено мое будущее, и я не могу…

— Мне кажется, ты все-таки можешь приехать, — спокойно промолвила Тони. — Если хочешь, конечно.

— Но я хочу!

— Тогда скажи Кайту, что, раз уж он вернулся, то ты хочешь денек отдохнуть. Навестить прабабку в Брайтоне или…

— Кстати, о прабабках — хорошо, что ты напомнила, — вздохнул Джеймс. Утром возвращается моя тетя Агата. Да и Китти несет свою вахту, надеясь, что ей выпадет последний шанс. Если она меня застукает…

— Значит, ты не хочешь? — прервала его Тони.

— Нет, Тони, дело вовсе не в этом. Я просто…

— Хорошо, Джеймс. Я все понимаю. Жаль только, что я согласилась… что я уступила… впервые за всю жизнь… — голос её предательски задрожал.

— Тони!

— Прощай, Джеймс.

Она повесила трубку. Джеймс оторопело воззрился на телефонный аппарат. Проклятье! А с другой стороны — слава Богу! Нет, не все так просто. Он обидел Тони, бедняжка готова была расплакаться. Но что он мог сделать? С возвращением Кайта и тети Агаты он повязан по рукам и ногам.

Джеймс в задумчивости уселся за стол и налил себе кофе. До сих пор ему отчаянно, даже неправдоподобно везло. Несколько раз он был буквально на волосок от разоблачения, лишь чудом спасался от Китти, и тем не менее, теперь, за несколько часов до возвращения Кайта, сохранял все шансы на победу.

Было бы чертовски несправедливо ставить все это на карту ради того, чтобы в последний раз ублажить Тони.

Тони…

Меньше всего на свете Джеймсу хотелось её обидеть. Он вспоминал её огромные наивные, как у ребенка, глаза. Трогательную улыбку. И ведь для неё все это было не просто так, она впервые изменила мужу…