Пенни Джордан - Вновь любима

Должно быть, до Роберта дошло, в каком она страшном напряжении: он нахмурился и озабоченно спросил:

— Холли, в чем дело? Случилось что-нибудь? С Полом?

Она отрицательно покачала головой.

— Нет-нет, с Полом все в порядке. — Набрав в грудь воздуха и уже не сознавая, что делает, она взволнованно заговорила: — Роберт, я… я люблю тебя, всегда любила и всегда буду любить… В ту ночь я отдалась тебе не потому, что хотела забыть, не потому, что стремилась освободиться от тебя, чтобы полюбить кого-то еще… Я… у меня никогда никого не было… не было другого мужчины, любовника. Я… я просто не могла. Потому что… — Она судорожно сглотнула и умолкла. Ей стало нестерпимо стыдно, щеки загорелись пунцовым румянцем.

Когда она отважилась взглянуть на Роберта, его лицо напоминало застывшую маску. Сердце у нее упало, тело пронзила дрожь. Кэндис ошиблась: Роберт не любит ее!.. Достаточно посмотреть на него — он же просто окаменел. Ее признание повергло его в шок, он явно растерялся и не знает, как выпутаться из неловкого положения, в которое она его поставила.

Холли издала странный звук — не то всхлипнула, не то зарыдала — и, повернувшись на каблуках, опрометью бросилась к двери. Однако Роберт оказался проворнее: он обогнал ее и преградил ей путь. Холли с размаху налетела на него.

Его руки схватили ее за плечи, пальцы больно впились в кожу. Он начал отчаянно трясти ее и в ярости воскликнул:

— Что ты со мной делаешь?! Признаешься в любви и тут же пытаешься убежать!.. О Боже, Холли, как долго, по-твоему, я способен выдержать эту пытку? Ты сказала правду? — спросил он почти грубо, вглядываясь в ее лицо. — Может ли это быть? Или я сплю и ты мне снишься? Неужели ты можешь любить меня после всего, что я тебе сделал, обошелся с тобой как последний подлец… оскорбил?..

Он произносил эти слова, перемежая их поцелуями, отчего ее губы дрогнули и непроизвольно раскрылись. Она обвила руками его шею, погрузила пальцы в его волосы, самозабвенно прижалась к нему, с восторгом слушая прерывистую, бессвязную речь.

— Холли, Холли… Неужели это происходит наяву? Не верю собственным ушам, глазам… Это правда… или мне снится чудесный сон?.. Ты любишь меня? Я не заслуживаю твоей любви… Я недостоин тебя. Как… почему… — Он снова приник к ее губам, с силой прижал ее к себе, так что ее одежда мгновенно намокла от соприкосновения с его влажным телом. Из груди Холли вырвался приглушенный стон. — Неужели это происходит наяву? — повторил он жарким шепотом, не выпуская ее из объятий. — Я должен пойти наверх и одеться. Нам нужно поговорить, а если я сию же минуту не отпущу тебя, никакого разговора не получится. Я за себя не ручаюсь…

Незачем было объяснять, что он имеет в виду. Холли чувствовала, как напряглось его тело от возбуждения, и с ней происходило то же самое. Но как ни велико было ее желание отдаться порыву страсти, опьянившей их обоих, она понимала, что им действительно необходимо наконец объясниться, о многом поговорить.

Неохотно выпустив Холли из рук, Роберт застонал.

— Я так боюсь оставить тебя одну. А вдруг ты снова исчезнешь? Пойдем наверх вместе. Я переоденусь в ванной, а ты подождешь меня в спальне. По крайней мере я буду знать, что ты неподалеку.

Холли хотела отстраниться от него, но он не позволил: обнял за талию и повел к лестнице. Дверь ванной комнаты на втором этаже была открыта, в воздухе пахло душистым мылом.

Когда Роберт скрылся за дверью, Холли прислонилась к стене и закрыла глаза. Представив себе его сильное обнаженное тело, она ощутила непреодолимую сладкую истому.

Нет, лучше открыть глаза, подумала она, дрожа всем телом и невольно прислушиваясь к звукам, доносившимся из ванной. Лучше прогнать эти мучительно яркие видения: Роберт вытирается полотенцем, начинает одеваться…

— Холли, ты там? — крикнул Роберт и выглянул в коридор. Она кивнула и замерла, заметив в его глазах тревогу и страх.

Вздрогнув, она кинулась к нему. Он уронил рубашку, которую держал в руках, и обнял Холли, шепча ей на ухо:

— Я подумал, что ты ушла, бросила меня, и очень испугался. О Боже, я этого не вынесу… Я не знаю, что я с собой сделаю, если ты покинешь меня. Я не могу жить без тебя.

Он прильнул к ее губам. Она положила ладони ему на грудь и замерла, изнемогая от его близости. Оба знали, что за этим последует. Когда он подхватил ее и понес в спальню, Холли протянула руку и дотронулась до его лица дрожащими пальцами, словно хотела убедиться, что он реально существует и принадлежит ей одной…

Вспышка страсти, соединившая их, была яркой и ослепительной и длилась недолго. Потом они оторвались друг от друга и лежали в тепле влажной смятой постели, постепенно успокаиваясь и приходя в себя.

— Я так часто мечтал об этой минуте, — тихо сказал Роберт. — Хотел лежать вот так рядом с тобой… насладившись любовью. Я не должен был покидать тебя, Холли… никогда.

— Но ты же сказал тогда, что не любишь меня по-настоящему. — Ей было невероятно трудно произнести эти слова. От горьких воспоминаний горло сжала судорога, в глазах защипало.

— Я солгал. Я всегда любил тебя.

— Тогда почему?..

Ласково гладя ее по голове, Роберт все объяснил: рассказал об отношениях своих родителей, о своих страхах и сомнениях… о долгом и мучительном пути, который ему пришлось пройти, прежде чем он осознал, что был не прав.

— Но ведь ты мог позвонить мне, написать…

Роберт покачал головой.

— Я думал, ты не захочешь со мной разговаривать, отвергнешь меня, не примешь моих извинений. Решил, что упустил время, что уже слишком поздно пытаться что-либо исправить. Я сказал себе, что не имею права осложнять тебе жизнь своим неожиданным появлением. Потом мне стали попадаться на глаза заметки о твоей фирме в английских финансовых газетах, из которых я узнал, что ты все еще не замужем, и надежда вновь вспыхнула в моем сердце… Я начал думать о тебе, строить планы…

После той нашей ночи я решил, что у меня есть шанс, что я, возможно, сумею превратить свою мечту в действительность, но ты сказала, что не хочешь меня… что я для тебя ничего не значу… Почему ты передумала, Холли? Что побудило тебя прийти ко мне?

— Меня навестила Кэндис, — ответила Холли. — Уверяла, что ты никогда не переставал меня любить. «Если бы я испытывала к Роберту те же чувства, что и вы, — сказала она, — я бы нашла в себе мужество признаться себе в этом. И не только себе, но и Роберту». Я поняла, что она права, и решила последовать ее совету. — Она подняла на него глаза и охрипшим от волнения голосом сказала: — Я люблю тебя, Роберт…

Его глаза влажно блеснули. Холли увидела, как по его щеке покатилась слезинка, коснулась ее кончиком пальца, осушила губами. Прижав к груди его голову, она утешала его, как ребенка, шепча ласковые слова, оплакивая вместе с ним долгие годы разлуки, и чувствовала, как светлеет на душе, как постепенно уходит и растворяется боль, которую пришлось пережить им обоим.