Джилл Бейкер - Полночный блюз

Притворившись, что она просто прогуливается, Эдди отошла в сторону и присела на траву. Она ждала, когда появится лимузин, и обдумывала, что скажет Дэвиду.

Заметив, как оживился охранник на въезде, Эдди вскочила и сразу услышала шум приближающегося автомобиля. Лимузин успел проехать мимо, прежде чем ей удалось его остановить. Эдди закричала ему вслед, и раздался скрип тормозов.

Из окна показалась Марта:

— Эдди! Что ты здесь делаешь? Я думала, ты не…

— Нет времени рассказывать, милая. Где Дэвид?

— Он сказал, что больше не может ждать. Он уже на пути к твоему дому. Забрал мою взятую напрокат машину и умчался сразу после окончания концерта.

Из окна машины высунулся Билли и крикнул:

— Эй, Рэйни, где ты была?

Прежде чем она успела ответить, показалась голова Грейди.

— Эдди, ты просто бессердечная девушка! Немедленно разберись с Дэвидом, пока он не разделал нас под орех.

— Я постараюсь, постараюсь, — смеясь, ответила Эдди.

— Эдди! — крикнул Кокомо. — Ты до сих пор считаешь, что Дэвид украл у тебя песню?

Марта смерила его испепеляющим взглядом.

— Болван! Конечно, нет! — И обратилась к Эдди: — Дэвид уехал пятнадцать минут назад. Тебе лучше поторопиться. Он будет очень переживать, если не застанет тебя дома.

Эдди бросилась к пикапу, крикнув сестре через плечо:

— Ты отлично пела сегодня вечером, Марта! Ты настоящая рок-певица!

Наступила полночь, когда Дэвид подъехал к дому Эдди. Он испытал сильное разочарование, увидев, что в окнах не горит свет. У дома не было ни машины Эдди, ни его красного пикапа.

Поднявшись на крыльцо, Дэвид постучал в дверь. Изнутри не донеслось ни звука, но, когда Дэвид взялся за круглую ручку, она легко повернулась.

Он в темноте шарил руками по стенам, пока не нашел лампу над диваном. Освещенная комната выглядела очень уютно. Здесь по-домашнему пахло сосной. Проходя мимо висящих на стене инструментов, Дэвид коснулся рукой мандолины Лейна Рэйнтри. Бродя по комнате, Дэвид потрогал цветы, стоящие в вазе, потом дотронулся до вышитых подушек на диване.

В кресле лежала всеми забытая игрушка Рори — ее любимая собачка. Мордочка была измазана виноградным желе, а из одного уха свисал выдранный клок меха. Дэвид взял ее и прижал к щеке — она приятно пахла Рори. От мучительной тоски у Дэвида перехватило горло.

Все в доме напоминало ему об Эдди и ее дочери. Он любил этот дом так же, как любил их. Он жил в разных местах, но ни одно из них не могло сравниться с домом Эдди. Здесь не было вечеринок до рассвета и журналистов. Он понимал теперь, что поступил правильно, отказавшись несколько недель назад выступить с заявлением для прессы, как предлагал ему Скотт. Теперь Дэвид был дома, и Эдди получила достаточно времени на обдумывание. Если она откажет ему, то он превратится в самого богатого бездомного человеком во всей Америке. И если он постоит здесь в раздумьях еще минуту, то просто расплачется как дурак. Где же Эдди?

Дэвид постарался стряхнуть с себя грусть, вспомнив, что даже не успел принять душ после выступления. Аккуратно положив игрушку в кресло, Дэвид направился в ванную.

Запыхавшаяся и растрепанная, Эдди вбежала в дом. 

— Дэвид, я пришла!

Однако где же он?

Прислушавшись, Эдди уловила шум воды в ванной комнате. Дрожащими руками Эдди быстро поправила прическу, смотрясь в зеркало над камином. Комната еще была наполнена дневной духотой, и Эдди включила вентилятор.

Когда звуки льющейся воды, доносившиеся из ванной комнаты, стихли, Эдди вздрогнула. Нерешительно подойдя к дверям, она подняла руку, чтобы постучать. И тут дверь открылась.

Ошеломленный Дэвид застыл в дверях, забыв даже поздороваться.

Эдди пробормотала извинения, не отрывая глаз от его обнаженной груди и ног. Бедра Дэвида прикрывало широкое белое полотенце. Его имя непроизвольно сорвалось с губ Эдди.

В ответ он широко улыбнулся:

— Я тут устроился как дома. Надеюсь, ты не имеешь ничего против?

— Нет-нет! — поспешила успокоить его Эдди. Она сгорала от желания немедленно прикоснуться к нему. — Надо же, забыла закрыть дверь. Но я так торопилась на концерт, что едва успела договориться, чтобы с Рори кто-нибудь посидел…

— Ты была там? На концерте? — Дэвид удивленно приподнял черные брови.

Эдди кивнула и прислонилась к двери. Прижав руки к груди, она проговорила:

— Да, я там была. Пыталась пробраться к тебе, но умудрилась забыть в спешке пропуск.

Она наблюдала, как он приглаживал рукой волосы.

— Застала последнее действие?

— Да. — Она сделала паузу, увидев вопросительное выражение его лица. — Честно говоря, я не собиралась туда ехать. По крайней мере сначала. Меня соблазнила Марта.

— Так Марта…

— Эта жуткая ворчунья…

— Я ее обожаю! Значит, это она заставила тебя приехать?

— Скорее мои собственные слова, смысл которых я осознала только сегодня. — Она переступила с ноги на ногу. — Помнишь, я говорила, что мужчины редко принимают все на веру? А перед тем, как я уехала тогда, ты сказал, что веришь мне. Но мне потребовалось очень много душевных сил и времени…

— Двенадцать дней, если быть точным!

— Двенадцать долгих одиноких дней, пока смысл этих слов дошел до меня. Но даже если бы я не решилась поверить тебе на слово, то все равно я не представляю, как смогла бы жить без тебя. Ты для меня так много значишь. Я отправилась сегодня на концерт, чтобы сказать тебе об этом. И попросить прощения.

Дэвид перекинул через плечо полотенце, которым вытирал волосы, и шагнул к Эдди.

— Ну, раз наступило время извинений, то в первую очередь позволь мне принести свои. Мне следовало тогда сразу остановить Скотта. Но видишь ли, я просто понимал: что бы там ни было на кассете, моего мнения о тебе не сможет изменить уже ничто. Даже если бы там было заснято, как ты перед всем честным народом признаешься, что все это придумала, я и тогда не поверил бы.

Стоя рядом с Дэвидом, Эдди с удовольствием вдыхала исходящий от него приятный аромат.

— Если уж говорить о лжи, то ты всех заткнул за пояс сегодня, не так ли? — сказала она. — Господи, совершенно не понимаю, зачем ты перед тысячами зрителей сказал, что эту песню сочинили Рэйнтри?

Дэвид ласково приподнял подбородок Эдди, заставив ее взглянуть ему в глаза.

— А что еще мне оставалось делать? Я не мог позволить проклятой песне встать между нами!

— Но ведь ты, таким образом, отказался от своей композиции! — воскликнула Эдди. — Ты ведь говорил, что это лучшее из того, что ты сочинил! Как же ты мог решиться расстаться с ней? Если бы я сумела добраться до сцены, я бы тебе этого не позволила!