Яблочный мужчина гор - Евгения Оул

И я была взволнована. И казалось, что это из-за того, что моё прошлое и настоящее встретятся. Поэтому всё валилось из рук и в целом я была рассеяна. Да и Мари не видела слишком давно, хотелось поскорее обнять её худое тело, вдохнуть запах ментоловых сигарет и попричитать, что курение — вредно для здоровья.

Выйдя из кафе, через стеклянную дверь помахала Кристине на прощание. Но, заметив как она испуганно уставилась на меня, а потом кинулась к выходу, я замерла, не понимая, что могло привести её в такой ужас. Но я успела только повернуть голову, чтобы увидеть как машина с фарами была в метре от меня. Машина, за рулём которой была Трисс.

Потом было больно. Очень-очень-очень. Словно вырвали все внутренности без анестезии, перемололи и засунули обратно, ведь и так сойдет. В ушах стоял звон, а всё вокруг превратилось в одной сплошное мыльное пятно.

Потом я вырубалась и просыпалась, но лишь на несколько мгновений. И каждый раз я была в новом месте. То в скорой, то, кажется, в больнице, ведь было слишком много людей в белом. И то были не ангелы, потому что матерились слишком много, да и были по локти в моей крови.

И только когда отключилась надолго, боль наконец-то отпустила.

* * *

Пробуждение было тяжелым. Тело казалось свинцовым и едва удалось разлепить веки. Только когда пару раз моргнула, начала слушать и окружающие звуки. Равномерный писк и отдаленные голоса.

На лице неприятно ощущалась маска, но хуже было то, что я не могла пошевелить даже пальцем.

А вспомнив, что меня на скорости сбила сумасшедшая, то можно было сделать вывод, что после аварии я и инвалидом могу остаться. И эта мысль меня испугала — быть запертой в собственном теле, быть обузой для близких. Это уже не жизнь, а пытка.

Аппарат начал пищать громче и чаще, моё сердце ускорило свой ритм, я это и так знала.

В комнату тут же влетел врач с медсестрой и нависли надо мной. За ними тоже кто-то зашел, но я, не имея возможности крутить головой, не могла глянуть, кто там.

— Госпожа Крон, успокойтесь, с вами всё в порядке, — начал успокаивающе говорить мужчина, на что я только нахмурилась. Ну да, не он же лежит на моём месте. — Если не расслабитесь сами, мы вколим вам успокоительное и вы поспите еще немного, — продолжил он, а мне захотелось его чем-тот стукнуть. Какое спать? У меня слишком много вопрос. И не только о себе. Я надеялась, что Кристина не пострадала, как и кафе. И что Майки не было в машине, ведь он-то не виноват в грехах своей матери.

Увидев, что медсестра достала шприц, я попыталась дышать ровнее и взять себя в руки.

— Отлично! — довольно кивнул мужчина, поправляя очки и махнув медсестре рукой, и та убрала гадость от меня. — Рад, что вы проснулись и хорошо меня понимаете. Это отличный знак.

Я нахмурилась и попыталась задать хотя бы один из своих вопросов, но в итоге только крякнула невнятно и ощутила боль в горле, словно там у меня прошлись наждачной бумагой.

— Тише-тише, — он нажал на кнопочку на кровати и моя верхняя часть тела начала постепенно подниматься. Потом снял мою маску и преподнес стакан воды с трубочкой. Я кое-как сделала пару глотков и облегченно выдохнула. Это сколько я пробыла в отключке, что меня так мучила жажда?

Получив пошире угол обзора, заметила моих дорогих булочек. И все выглядели просто ужасно. Мари — заплаканная и с искусанными до крови губами. Бен же выглядел так, словно уже недели две нормально не спал и не ел, весь осунулся и посерел, а глаза больше не сверкали и не казались такими яркими и живыми как раньше.

— Сколько… — смогла выдавить из себя только это. Сколько я была без сознания, что они оказались настолько вымотанными? Наверняка не отходили от меня и изводили себя переживаниями.

— Две недели, госпожа Крон. Две недели вы были без сознания, — понял меня врач и дал еще немного воды. — И ваши прогнозы были крайне неутешительны. Повреждения головы были слишком серьезны и никто не думал, что вы вообще можете очнуться. Ну, врачи не думали, а вот ваши родные верили в то, что вы к ним вернётесь и отчитаете за то, что себя не берегли.

Я информацию переварила и кивнула согласно. Обязательно отчитаю. Вот выпью ещё пару литров воды, смогу говорить нормально и покусаю обоих.

Мари всхлыпнула, а мой Бен всё так же стоял, как каменная статуя, не двигался и словно не моргал.

— У вас болит голова? — продолжил мистер Брукс — это я у него на бейджике прочитала. Прислушавшись к своим ощущениям, мотнула легонько головой отрицательно. И тут-то поняла — шеей двигать могу. Хорошо. Поэтому сразу попыталась шевельнуть пальцем руки. Но ничего не произошло. Я вообще не ощущала своего тела ниже шеи. — Что вас беспокоит? — уловил мой испуганный взгляд Брукс.

— Не могу пошев… — и снова хрип. Но врач не дурак, понял. Он взял мою левую руку и сжал пальцы. Став более хмурым.

— Вы чувствуете? — спросил он. И я облегченно выдохнула и кивнула. Что же, может, ещё всё пройдет и не всё так страшно, как я себе надумала, когда только проснулась? — Думаю, нам нужно провести несколько анализов, дабы понять весь ущерб после аварии и тогда я расскажу наши дальнейшее лечение. А пока можете немного побыть с родными. Но не долго, вы не должны переутомляться.

Я только фыркнула. Две недели спала. У меня сил должно быть достаточно.

Сестра, как только врач ушел, сразу же подскочила ко мне, взяв левую руку, поцеловала её, прижала ко лбу и расплакалась. И мне стало больно. Не физически, а морально. Потому что я такой сломленной Мари никогда не видела. Да и видя то, как она рыдает, сама всё больше и больше осознавала, что могла умереть. Исчезнуть из этого мира и больше никого из них не увидеть. Не обнять. Не поцеловать.

Посмотрела на Бена. Тот не дрогнул, только отвёл от меня взгляд. Это что ещё за реакция?

— Если ты оставишь её, я тебя сама найду и кастрирую! — рыкнула Мари зло, шмыгнув забавно носом. И я бы даже посмеялась, но… он хочет меня оставить?

— Я не уверен, что имею право… — начал хрипло он, жалобно глянув на мою сестру. Та только фыркнула. Громко так. Ехидно. Как только она умела.

— Это не