Конни Банкер - Расплата за гордость

– Не захочу жениться на тебе?

Адриано положил руку на ее живот, который пока оставался плоским.

– Нет никакой речи о том, чтобы не жениться на тебе именно сейчас, когда у нас будет ребенок, наш ребенок.

И он мягко погладил ее живот круговыми движениями. Его ласка ускорила ее дыхание, что не ускользнуло от внимания Адриано.

– Может быть, нам все-таки стоит пойти наверх, – промурлыкала она и увидела полное согласие на его лице.

– Да? А что ты собираешься там делать, когда мы туда придем?

– Ты прекрасно знаешь, о чем я думаю.

Фиона повела его наверх, держа за руку, и остановилась только для того, чтобы посмотреть на Адриано на пороге спальни.

– У меня испортится фигура, – предупредила она его.

И Адриано кивнул.

– Тогда, наверное, мне надо хорошенько исследовать твою фигуру сейчас. Перед тем, как ребенок начнет увеличивать твой живот и сделает твои груди тяжелыми и наполненными молоком. Хотя мысль о твоей беременности начинает казаться мне очень возбуждающей.

И он провел ее в спальню, где и показал, насколько возбуждающей он ее находит. Но ничто не приносило им обоим такой радости, как мысль о том, что мечта о счастье наконец стала реальностью. И что отныне и всегда они будут идти по дороге жизни вместе. Вечно…

Эпилог

За дверью послышался громкий шум, а затем что-то врезалось в стену. Фиона подняла голову и прислушалась.

– Масина набилает сколость и отлывается от плеследователей. У-у-у.

– От прреследователей, Тито! От прреследователей.

– Я так и говолю, от плеследователей. Ула, победа. Папа, я победил.

– Ты молодец, сынок. Но давай ты не будешь мешать маме заниматься.

На губах у Фионы появилась мягкая улыбка. Дверь приоткрылась, и в проеме показались две кудрявые головы, одна под другой.

– Мама, я тебе месаю?

– Нет, дорогой, конечно же нет.

– Иди, играй. – Адриано слегка подтолкнул сына в коридор.

Оттуда вскоре донеслись гудящие звуки, и непревзойденный гонщик Формулы-1 продолжил свое победное шествие.

Адриано подошел к жене и обнял ее. Фиона поцеловала его в шею.

– Как дела на ветеринарном фронте? – спросил он.

– На следующей неделе экзамены.

– Не страшно?

– С вами мне ничего не страшно.

Чего может бояться тот, кто умеет летать наяву?