Развод. Я не приму вторую! - Мила Реброва

Этот поцелуй перерос в нечто большее.

Я до сих пор помню, как её пальцы скользнули по моему лицу, а потом легли мне на грудь. Это не было чем-то неправильным, это было… естественным. Мы просто тянулись друг к другу.

Я понимал, что слишком далеко заходить нельзя, но её поцелуи, её касания были настолько искренними, что я не мог остановиться.

Вернувшись к работе, я подумал о том, что Милена сделала мою жизнь ярче. С ней я чувствовал себя снова молодым. Чувствовал себя мужчиной. С Марьям этого давно не было.

Когда-то она тоже была живой, весёлой, лёгкой. Но это осталось в прошлом. Теперь она мать моих детей. Уставшая, замотанная, вечно в хлопотах. Она не замечала меня. Не видела, как я устал.

А Милена… Она смотрела на меня с восхищением. Словно я был её героем.

“Разве я не заслуживаю счастья?” – подумал я, закрывая ноутбук и беря телефон в руки.

На экране снова светилось её сообщение.

“Ты самый лучший. Правда-правда. С тобой я чувствую себя самой счастливой.”

Я набрал короткий ответ:

“Ты тоже делаешь меня счастливым.”

И внутри стало тепло. Даже после сложного дня я чувствовал, что с ней всё будет иначе. Легче. Лучше. И я снова убедился, что сделал правильный выбор.

Марьям

Как только за мужем захлопнулась дверь, я выдохнула. Не от облегчения, нет. Просто впереди был длинный день, и я знала, что никто, кроме меня, эту махину домашней работы не сдвинет.

Поднялась наверх. Каждый шаг напоминал о тяжести, которая накопилась за годы. Дом большой, а руки у меня одни.

Начала, как всегда, с комнаты старшего.

Ахмед ушёл рано, а за ним осталась знакомая картина: свитер, джинсы, футболка валяются на кровати. Как он умудряется разбрасывать всё именно так? Рюкзак лежит на полу, вместо того чтобы стоять на стуле.

Я начала собирать вещи. Нашла пару носков под кроватью – один был чистым, другой… лучше бы я его не находила.

– Ахмед, тебе восемнадцать, взрослый парень. Неужели сложно хоть раз убрать за собой? – пробормотала я вслух, хотя знала, что эти слова никто не услышит.

Заправила кровать, сложила учебники на стол. Прогладила рукой штору, которая висела неровно. Всё. Теперь можно идти дальше.

У Алии всё, как всегда: пол завален её “творчеством”. Карандаши, эскизы, обрезки ткани – везде. У меня не осталось сил её ругать.

– Дизайнер, – шепнула я себе под нос, поднимая карандаши и складывая их в коробку.

На кровати лежали футболка и юбка. Как она могла так их бросить? Алия часто говорит, что хочет быть самостоятельной, но почему-то её “самостоятельность” заканчивается там, где нужно убрать за собой.

Я застелила её кровать, убрала с подоконника стакан, в котором всё ещё был чай. Пахло прелой травой.

– Алия, хоть бы чашку отнесла, – сказала я вслух, хоть и знала, что в пустой комнате мои слова никому не нужны.

Зашла в комнату младшего. Здесь бардак был другим: книги на столе, зарядные устройства спутаны и валяются на кровати, рядом – тарелка с остатками чего-то липкого.

– Иса, Иса, – вздохнула я.

Собрала книги, аккуратно сложила их на полку. Убрала тарелку, посмотрела на одеяло, которое было просто скомкано в углу кровати. Исправила это. Повернулась и увидела его телефонный провод, намотанный на ножку стула. Размотала и положила на место.

Я знала, что к вечеру всё будет снова разбросано, но ничего не могла с этим поделать.

Вниз я спустилась к 11 часам. Пора было готовить обед.

Войдя на кухню, я сразу услышала голос свекрови из гостиной:

– Обед ещё даже не начинался готовится! Как всегда, невестка опаздывает. В наше время всё было готово с самого утра.

Я остановилась на секунду, чтобы перевести дыхание. В груди защемило, но я ничего не ответила. Зачем? Это бессмысленно.

Я достала кастрюли, начала резать овощи. Сегодня будет суп с курицей для свёкра, плов для детей и что-то мясное для Адама. Всё по списку. Как иначе?

Через полчаса зашёл Иса.