Николь Рейш - Мое сломанное счастье (СИ)

- Нет, - резко сказал я, сжимая ее хрупкое плечо. - Ты, Эйден и Алекс были тем счастьем, которое Эмили так отчаянно желала. Ты не должна ни на секунду сомневаться в этом.

- Хорошо. - Эдисон хрупкими пальчиками вытерла слезы со своих щек. Она сняла сумку с плеча и вытащила от туда пухлый сверток, упакованный в небесно-голубую бумагу. - Это для Вас. Месяц назад мама отдала это мне. Сказала, чтобы я передала это Вам. Если быть честной, я сомневалась что Вы придете.

- Я сам сомневался. - Честно ответил я. Дрожащими руками я принял сверток из ее рук. Эдисон встала на носочки и обвила свои тонкие руки вокруг моей шеи. На мгновение мне показалось, что это Эмили.

- Спасибо, что пришли. - Прошептала девушка и унеслась в сторону своей семьи.

А я так и стоял с закрытыми глазами и обращенным к небу лицом, отчаянно глотая водопад слез.

Май 2010 года

Ярко-оранжевый свет пробирается через распустившиеся листья вишни и освещает крохотную фигурку Эмили. Лучи угасающего солнца играют в ее белокурых волосах, то тут, то там запутываясь в кудрявых прядках. Тонкие пальчики, цепко сжимают очередную книжку в твердом переплете.

Сегодня, впрочем, как и в любой другой вечер, Эмили расположилась на веранде, удобно развалившись в одном из широких, ротанговых кресел. Как и она, я занял свое привычное кресло прямо напротив нее. Вот именно так и проходят наши совместные вечера. Эмили сидит с книжкой и греется в лучах заходящего солнца, я же изучаю каждую черточку на ее лице, линию губ, бровей, золото волос.

Я запомнил каждую мелочь: небольшую родинку над ее губой, россыпь ели заметных веснушек, маленькую морщинку между ее бровей (из-за того, что она часто хмуриться, когда происходящее в книге ей не по духу). Я просто выучил ее наизусть, так тщательно и подробно, что на протяжении всей своей оставшиеся жизни могу рисовать ее портреты закрытыми глазами.

Я вынужден проводить с ней двадцать четыре часа, семь дней в неделю. Днем я невидимой тенью ступаю по ее следу, а ночью отгоняю дурные сны.

Прошло уже полгода с момента моего назначения, и за это время я слишком сильно привязался к Эмили Бейли, раньше со мной такого ни когда не происходило. Внутри меня бушуют (до сих пор невиданные для меня) чувства и каждый раз, когда около Эмили появляется очередной парень, мне хочется разнести весь мир в щепки. Но единственное, что я могу делать, это незаметно отваживать от нее поклонников, при этом стараясь не привлекать к этому ЭХ внимание.

Радует, что и сама Эмили не особо заинтересована в парнях, пытающихся ухаживать за ней. Куда больше ее привлекают книжные романы. Она в буквальном смысле читает их каждый вечер, а когда ложиться спать, мечтает встретить «своего принца». Мне же в свою очередь хочется стать для нее тем самым принцем.

Чувства, которые я испытываю к этому маленькому, милому созданию, до чертиков пугают меня. Я существую уже двести пятьдесят лет, и ни когда за эти долгие годы я ни только не испытывал ни чего подобного, я даже не догадывался, что подобные чувства существуют. А это означает, что, скорее всего я влюблен в свою подопечную.

Я нарушил самое главное и самое непростительное правило моего народа: ангел не имеет право испытывать такое великое чувство, как любовь.

Слово «Любовь» в нашем мире относится к разряду запрещенных. Даже за одно его упоминание можно получить наказание. Причем ОНИ каждый раз придумывают более изощренные методы наказания, предпочитая не повторяться.

С влюбленными ангелами поступают еще хуже - их изгоняют на землю, лишая крыльев.

Живым и здравствующим примером этому является Милан Уорнер. Это имя широко известно в Эдеме и каждый знает его историю и молиться всем богам, чтобы не оказаться на его месте.

Много лет назад Милан влюбился в свою подопечную. Ему дали возможность отказаться от любимой и вернуться в Эдем, но он не раздумывая, отказался. За это Старейшины наказали не только Мила, но и всех, кто каким-либо образом был причастен к нему.

Вслед за Миланом из Эдема изгнали его брата Даниэля, а так же чету Сингеров (Михаэля и Катарину) которые на протяжении сотни лет были близкими друзьями семьи Уорнер. Не смотря на то, что крылья у них отобрали, вечная жизнь сталась им как часть наказания. Бессмертие проложило временную пропасть между Милом и Хлоей. Казалось, что плохого в вечной жизни? Но вы не узнаете, какой это ад, пока сами не пройдете через это.

И вот я, Кайл Купер, сын одного из старейшин, день за днем, вздох за вздохом все сильнее и сильнее влюбляюсь в прекрасную, добрую, неповторимую Эмили Бейли, ставя тем самым на кон не только свою жизнь, но и жизнь всей своей семьи.

Через несколько дней ее родители погибнут в автокатастрофе, и мне кажется, что если я не успею и Эмили умрет - я умру вместе с ней.

Глава 3

Когда умирает тот, на ком держится весь твой мир, становится безразлично, что может стать с самим тобой. Тебе больше не для кого держаться, и ты просто отпускаешь руки и падаешь в пустоту.

Впервые лицом к лицу мы встретились в день гибели ее родителей.

Я не видел, каким образом их машина оказалась на встречной полосе. И я пропустил тот момент, когда две машины на полной скорости столкнулись лоб в лоб.

Когда я оказался на месте аварии, родители Эмили были уже мертвы, а она сама лежала на асфальте, окруженная осколками стекла. У нее не было ни каких шансов выжить. Эмили последовала бы вслед за родителями еще до приезда скорой помощи. Мне пришлось потратить уйму сил и энергии, на то, чтобы спасти ей жизнь. И я старался сделать все возможное, чтобы не потерять ее.

И я ее не потерял.

Эмс цеплялась за меня руками, словно котенок, который боится упасть в воду. Да и я сам в тот момент боялся ее отпустить. Ведь окажись я на месте аварии хоть на минуту позже - ее бы уже не было.

Именно в то мгновение, когда прекрасные глаза Эмили распахнулись, и она осознанным взглядом уставилась в хмурое небо, я окончательно понял, что безгранично влюблен.

Я обнял ее маленькое личико своими ладонями и прошептал: «Боже, Эмили, я так тебя люблю... ». Я не знаю, каким образом эти слова сорвались с моих губ, в тот момент я совершенно не осознавал, что говорю. Просто продолжал шептать эти слова снова и снова, баюкая Эмили в своих объятиях. Радуясь тому, что вырвал ее душу из цепких лап смерти.

Она ни чего не ответила, и я даже подумал, что в тот момент Эмс не слышала меня. Но она слышала. Спустя два месяца она сказала мне, что тоже меня любит.

Песня доиграла, и мои уши наполнились душащей, звенящей тишиной, молчанием прощания, тяжестью пустоты. Я бросил последний взгляд на ели виднеющийся город, сел в машину и двинулся в путь, навстречу своей новой жизни.