Оливия Гейтс - Повелеваю - стань моей!

Фара стояла словно пьяная и чувствовала, что у нее начинает кружиться голова. Но как это возможно, если она не сделала ни одного глотка шампанского? Выходит, можно опьянеть от... красоты?

— Вы прекрасны! — восхищенно выпалила она, не подумав, и тут же прикусила язычок, едва не застонав от досады.

«Ну надо же было сморозить такую глупость! Хоть бы он сделал вид, что не слышал!» — взмолилась Фара.

Шехаб промолчал. Но не из чувства такта или потому, что угадал ее мысли, — у него просто отнялся язык.

Эта женщина ошеломила его, ведь он представлял ее себе совсем иначе. Каждым своим словом, жестом она опровергала сложившееся о ней мнение. Если, конечно, это не было искусной игрой.

Впрочем, это уже было не важно. Демон она или ангел — его задача остается прежней. Изменилось только отношение самого Шехаба к тому, что он задумал: соблазнить эту женщину ради блага своей страны. Это был его долг.

Долг, который он готов исполнить с удовольствием.

Глава вторая

Она собралась уходить. Его молчание ей надоело. Тем более что босиком стоять на мраморном полу было не очень-то приятно. Она надела одну бальную туфлю, и, когда наклонилась за второй, Шехаб понял: если он и дальше будет вот так стоять столбом, она исчезнет.

Этого нельзя было допустить. Ухватив ее запястье, он взял туфлю у нее из рук. Потом, гипнотизируя Фару своим взглядом, опустился на колено и медленно приподнял юбку, обнажив ногу до половины бедра.

Колени у нее задрожали, сердце бешено заколотилось. Чтобы не упасть, Фара оперлась о балюстраду. Он неторопливо провел ладонью по ее ноге от бедра до лодыжки, обхватив пальцами ступню.

Откуда-то со стороны донеслись подбадривающие выкрики, но он пропустил их мимо ушей. Единственное, что в эту секунду имело значение для Шехаба, — участившееся дыхание женщины, ее тихий вздох. Она не сказала ни слова против. Едва коснувшись этой прекрасной обнаженной ноги, он ощутил, будто искра пробежала по его руке. И был потрясен этим.

Впрочем, и Фара была изумлена не меньше его. Шехаб чувствовал, как она дрожит, и холод здесь был ни при чем.

— Знаете, о чем я подумал? — Голос его прозвучал как-то хрипло. — Я никогда не встречал такой необычной и прекрасной женщины. Вы заставили меня стыдиться...

— Я... что? — переспросила Фара, подумав, что ослышалась, и попыталась высвободить свою ногу. — Конечно, я сказала глупость. Мы оба это понимаем. Не старайтесь ее сгладить.

Но когда этот необыкновенный, потрясающий мужчина прижал ее ступню к своей груди, как раз там, где билось сердце, она смешалась так, что потеряла дар речи.

— Пожалуйста, не извиняйтесь. Не нужно. Я просто неудачно выразился. Ваша искренность застала меня врасплох. Я никогда не встречал человека, тем более женщину, которая не побоялась быть настолько откровенной. Это восхитительно!

— Восхитительно? Вы хотите сказать, мучительно! Лично для меня это так и есть, особенно в эту минуту.

Фара стояла напротив света, струившегося из окон. В лучах, пронизавших шифоновый наряд одалиски, она казалась почти нагой. Он не в силах был оторвать глаз от идеальной красоты ее тела. Желание, мощное и неотвратимое, как тайфун, окатило Шехаба жаркой волной, отдавшись дрожью в руках.

Он изнывал от желания сжать эту непостижимую женщину в своих объятиях. Вместо этого он обул ее ножку в бальную туфельку, обшитую изумрудным атласом, впрочем успев коснуться губами точеной лодыжки до того, как ткань платья скрыла гладкую нежную кожу.

— Почему это мучительно? — спросил он, все еще стоя на колене. — Вы оказали мне такую услугу...

— Ус-слугу?

Шехаб неспешно поднялся, и его взгляд, так же как и каждое движение, говорили о владевшем им желании.

— Огромную услугу. С того момента, когда наши глаза встретились, мне немедленно захотелось познакомиться с вами. Сначала я хотел сразу признаться вам в том, что вы очаровали меня с первого взгляда. Но потом засомневался. Вдруг мои слова будут расценены вами как пошлость. Но, к счастью, вы решили мою проблему, сказав, что я вам нравлюсь. Остается только порадоваться тому, что наши чувства взаимны.

Фара тряхнула головой и метнула на него недоверчивый взгляд:

— Откуда вам это известно, если даже я сама не знаю, что именно чувствую!

— Можно начать с того, чтобы попытаться описать это словами, — предложил Шехаб. Его взгляд, медленно скользнул к обворожительному, декольте собеседницы и надолго остановился там.

Фара оперлась на балюстраду. Ее пугала собственная реакция: так сильно ей хотелось прильнуть к этому мужчине, даже имени которого она не знала, и умолять поцеловать. Что творится, черт побери? Что это на нее накатило?

— Вы меня смущаете, — выдавила она. — Вы заставляете меня... — Она вовремя прикусила язык.

— Сгорать от желания? — вполголоса закончил за нее Шехаб, словно они говорили о чем-то обычном и повседневном.

— И это тоже, — кивнула Фара и закусила губу. — Не понимаю, почему я все это вам говорю! — пожаловалась она. — Может, причина в полнолунии или в шампанском?

— Полнолуние исключается, — отверг первый вариант Шехаб, мельком взглянув на темное небо, на котором золотился тонкий серп новорожденной луны.

— Тогда это шампанское, — убежденно произнесла Фара. — Какой-нибудь побочный эффект.

— Неправильное шампанское, которое вы даже не пробовали? — фыркнул Шехаб, едва сдерживая смех. — А вот вы более чем реальны. — Он стал серьезен. — Прекрасное видение.

— Видение? — в свою очередь фыркнула Фара. — Ну конечно. А как у вас со зрением?

Каковы бы ни были его истинные намерения, но сейчас Шехаб говорил правду.

— Никто не сможет заставить меня отказаться от своих слов.

Она кивнула и слегка улыбнулась.

В эту минуту Шехаб как-то забыл, что следует опасаться актерского мастерства Фары Бьюмонт. Впервые в жизни он встретил женщину, которой чужды женские уловки.

Фара словно угадала его мысли и тихо произнесла:

— Неужели это случилось с нами?

— До нашей встречи я тоже в это не верил. Но моя честность вынуждает меня признаться, что я испытываю к вам влечение, которое сильнее меня. Ведь вы тоже это чувствуете?

Фара не ответила, но Шехаб прочел в ее глазах молчаливое согласие. Неожиданно она отвела взгляд в сторону, словно смелость вдруг покинула ее.

Шехаб знал, что нельзя позволить ей отказаться от своих слов.

— Не стоит убегать от правды. Просто признай это, — ласково сказал он.

— Как, если мы даже не знакомы?

— Это легко исправить. — Шехаб взял ее правую руку, слегка липкую от шампанского, и поднес к лицу. — Шехаб аль-Аджман к твоим услугам, — представился он и прижался горячим поцелуем к. ее ладони. — Ну вот, половина дела сделана. Теперь твоя очередь, чтобы ты признала, что между нами существует влечение.