Селина Дрейк - Пробуждение

Она лежала без сна в темноте, когда дверь снова открылась. Арт не включил даже ночник.

— Винни сказала мне все. — Он помолчал. — Тебе не пришло в голову поговорить со мной начистоту?

— Нет, — сказала Люси. — Я слишком боялась уронить достоинство в собственных глазах. — В темноте она не могла видеть выражения его лица и, поколебавшись, произнесла: — Прости меня, Арт.

— Простить за что? За то, что поверила этим россказням, или за то, что передумала выходить за меня замуж?

— И за то, и за другое. — Люси казалось, что вместо сердца у нее кусок льда. — Я думала, ты вздохнешь с облегчением, отделавшись от меня.

— Ты и сейчас так думаешь?

— Да. Ведь я вела себя отвратительно все это время.

— О да, в высшей степени омерзительно, — согласился Арт. — От начала до конца!

— Правда, это вышло как-то само собой. Наверное, ты пробудил во мне все худшее. Но теперь я прощена?

— За то, что усомнилась во мне, — да. Но не за то, что по твоей милости мне пришлось пережить в последние несколько часов.

— Что же с тобой было? — с замиранием сердца спросила Люси.

— Я побывал в аду, — просто ответил он. — Я думал, что и вправду тебя потерял.

Теперь по жилам ее разлилось блаженное тепло:

— Неужели это для тебя так много значило?

— Больше, чем что-либо на свете. — Присев на краешек постели, Арт взял в ладони ее лицо и поцеловал с нежностью, которая была красноречивее всех слов в мире. — Я люблю тебя, Люси. Я полюбил тебя сразу, как только увидел, но самому себе в этом долго не сознавался. Мне даже удалось на время поверить, что я совершаю некий акт душеспасительной благотворительности. Но когда я увидел тебя тогда, в бассейне, то все понял.

— Но если ты тогда уже все понял, почему так ужасно обошелся со мной поутру?

Люси уже ничего не понимала. Ничего, кроме того, что счастлива безмерно.

— Я терзался чувством вины. Ведь я покусился на девочку едва ли не вполовину моложе меня. Я открыл ей мир секса, в который ей рано еще было входить.

— Нет, не рано! — воскликнула Люси. — Мне было так хорошо, покуда ты не спустил на меня собак из-за этой идиотской книжонки!

Губы Арта дрогнули в усмешке:

— Согласен. Ну расколоти о мою голову еще пару вазочек, тарелок…

— Я просто взбесилась тогда!

— Разумеется, все это пустяки. Пустяки вся моя жизнь до встречи с тобой. — Голос его дрогнул. — Ты единственная женщина, с которой я хочу быть рядом всегда, всю жизнь.

Люси изумленно уставилась на него:

— Что ты говоришь? Секунду назад ты называл меня девчонкой!

— Не цепляйся к словам. — Арт снова улыбался, хотя явно еще нервничал. — Я знаю: то, что ты чувствуешь ко мне, — нечто большее, чем простой зов плоти. Но у тебя будет много времени, чтобы понять, что такое на стоящая любовь. Когда мы поженимся… В общем, я не допущу, чтобы ты полюбила другого.

— Как будто такое возможно! — Люси с нежностью коснулась ладонью его щеки. — Это не просто влечение, Арт. Я люблю тебя так, что сердце изнывает от боли и от счастья. Если бы я вернулась в Англию, то остаток дней провела бы, вспоминая тебя. Знаешь, чтобы доказать тебе, что это не просто зов плоти, я готова спать в одиночестве целый год… нет, месяц.

Арт тихо рассмеялся:

— Какая же ты все-таки еще маленькая. — Видя, как тотчас помрачнела Люси, он поспешно прибавил: — Но очень скоро подрастешь.

— Не смей говорить мне больше, будто я не знаю, что такое любовь! Я способна любить точно так же, как ты. А возможно, даже сильнее, потому что я женщина.

— Да, ты начитанная девочка! — воскликнул Арт. — Наверное, мы, мужчины, меньше говорим о любви, но это не мешает нам глубоко чувствовать. — Он любовался ею совсем как тогда, в студии, словно стараясь запечатлеть в памяти ее нежные черты. — Ты так прекрасна сегодня, но с годами станешь еще прекраснее. Я хочу рисовать тебя и сейчас, и когда ты расцветешь, и когда станешь матерью.

А это произойдет очень скоро, подумала Люси, обвивая руками его шею. По крайней мере, она сделает все от нее зависящее. И Люси счастливо улыбнулась.