Причина. Другая семья - Галина Осень

Именно женщиной, любимой и драгоценной, а не домашней клушей, бабой у плиты и с

пылесосом. Это было совершенно новое ощущение, необычное и очень ценное.

Она невольно сравнивала отношение к ней бывшего мужа и отношение Морозова.

Денис, что и говорить, относился к ней всегда потребительски. Даже, когда они только

поженились, он видел в ней прежде всего помощницу по хозяйству: прибрать, приготовить, постирать для Дениса — это в первую очередь. Дела и заботы самой Насти - во-вторую. Когда

родился Тимофей, то и его Денис включил в «график» потому, что Настя взъерепенилась и

отодвигать заботы о сыне на последнюю очередь отказалась. Морозов же на первое место ставил

желание и самочувствие Насти и объяснял это просто:

- Насть, если ты будешь здорова, в хорошем настроении и с улыбкой, то и нам будет хорошо.

Поэтому, хотя и считала себя ещё замужней дамой, но противиться чувствам уже не могла. У неё с

Алексеем установилась какая-то своя близкородственная связь.

Они даже понимать друг друга начали без слов, по взглядам. Может, потому что, Алексей был

старше на двенадцать лет, но он вызывал у Насти только доверие и уважение. А, может, за

спокойный рассудительный характер. Ну и, что греха таить —за нескромные желания и томления, которые этот брутальный мужчина вызывал у Насти. Ей и не верилось, что такой красавчик

открыто ухаживает за ней.

В отличие от многих своих ровесников Морозов выглядел подтянуто и свежо. Никак не тянул на

свои сорок семь лет. Да одно только наличие недавней молодой любовницы о многом говорило.

Особенно то, что она никак не хотела мириться с их расставанием.

По Алтаю они катались на внедорожнике Морозова. Там вообще, как поняла Настя, без машины

делать нечего, потому что экскурсии по тракту — лишь малая часть того, что стоит увидеть. Но чуть

в сторону от тракта и всё — дороги уже только щебёночные, и это в лучшем случае. Особенно за

Чике-Таманом — сложным извилистым перевалом с высокими углами подъёма и спуска.

Зато Морозов развернулся тут не на шутку. Показал им настоящий нетуристический Алтай с густым

кедрачом, необычными озёрами, буйными реками и белыми бомами. Настя с Тимофеем были

поражены красотой и величием этих мест.

Недаром люди селились здесь испокон веков.

Последние пару дней они провели в абсолютно цивильной ухоженной и распиаренной

«Бирюзовой Катуни» - пафосном месте отдыха для обеспеченных туристов. Но пора было

собираться домой, тем более. Что Алексею уже начали поступать тревожные звонки. Так что

двадцатого августа они выехали в Томск.

За две недели они стали практически семьёй. Морозов вроде бы ничего специально не делал, но

Тимофей уже через пару дней не отходил от него. Звал по-свойски дядей Лёшей, ставил вместе с

ним палатку, если надо было, рыбачил на перекатах и варил на костре настоящую уху, обсуждая

путь следующего дня: Зубы Дракона, водопад Учар или вовсе Марс? В общем, впечатлений

осталось не на один год.

Но Настя уже тревожилась по поводу школы: времени совсем ничего осталось до занятий. Однако

Алексей заверил, что проблем не будет, и женщина успокоилась.

В Томске их встретила неприятная неожиданность: в доме, где они жили, оказались Левины.

Настя, зная, что муж с отцом приедут, почему-то считала, что они остановятся в гостинице, но

бывшая экономка из каких-то соображений открыла им дом Константина ключом, который

оставался у неё. Как так?!

Денис объяснил её непонимание просто:

- Мы родственники Константина, Настя. Кровные. Имеем право тут жить. Точка.

- Вы все здесь? — только и спросила Настя.

- Все. И где нам ещё быть прикажешь? - съязвил он.

- Настя, Тимофей, с приездом! — отозвался голос свёкра. — Как отдохнули? Как Сибирь?

- Дед, привет! — обрадовался Тимофей, который до этого с отцом даже не поздоровался. — Я уже

соскучился по вашим грядкам!

- А грядки и бабуля — по тебе, - в тон ему ответил Николай Андреевич. — Давайте через час

соберёмся в гостиной и поговорим. Много вопросов накопилось.

Морозов не заходил с ними в дом, очень торопился. И Настя уже из своей комнаты сбросила ему

эсэмоску: «Левины живут в доме. Им открыла экономка». Оказалось, что Нина Ивановна не только

открыла дом, но и, как прежде, приходила убирать и готовить.

- Ну, молодцы, - тихо ворчала Настя, — сами себя принимают на работу, сами заселяют по своему

желанию...

Не любила она наплевательского отношения к своим распоряжениям. Экономка уволена лично

Настей, нечего ей тут тогда делать. И откуда у неё ключи?! Чёрти что!

Однако сильно возмущаться до разговора с бывшими родственниками не стала. До открытия

завещания всё равно полной ясности кто и чем будет владеть — неясно.

Значит, нечего и рыпаться. Она лишь надеялась, что Морозов поддержит её. В ответной эсэмэске

Алексей написал, что подъедет через час.

И подъехал. Левины только успели перекусить и расположились в гостиной.