Люси Дейн - Жажда сердца

— Это лишь доказывает, что мы оба обезумели от страсти, — задыхаясь произнесла она. Нечто подобное у меня было и с Фрэнком, только не так сильно. — Облизнув сухие губы, Лина добавила:

— Я уезжаю. Пикси и поросят беру с собой, хотя пока не знаю куда.

— Нет, это доказывает, что тебя никогда не любили, — тяжеловесно отчеканил Алекс. — Да и сама ты, судя по всему, незнакома с этим чувством. А Пикси и малышей я тебе не отдам.

Завтра сюда приезжает Элли и останется до самого суда. Общение с животными благотворно подействует на ее моральное состояние.

— Не возражаю, — буркнула Лина.

И на том они расстались.

Дальше в течение примерно месяца она жила прежней спокойной и размеренной жизнью в своем уютном коттедже. Вернее, пыталась жить, наперекор навязчивым воспоминаниям об Алексе, которые перебивала как могла. Больше всего помогали отвлечься виртуальные дневники Расти — к сожалению, речь шла о старых записях, новых пока не появилось, из чего Лина сделала неутешительный для себя вывод, что тот поглощен своей любовью и ему нет дела до всего остального.

Кажется, я осталась совсем одна, думала она.

Ну и замечательно! Одной мне лучше всего. Она не уставала повторять эти слова, убеждая себя в пользе одиночества.

Период относительного покоя продолжался недолго. Однажды вечером в ее доме раздался телефонный звонок, вновь перевернувший ее жизнь вверх дном. Взяв трубку, Лина узнала голос Элли.

— Простите, если побеспокоила вас, но у нас кое‑что случилось, — сказала та.

— С Пикси? — быстро спросила Лина.

— Нет, с ней все в порядке. Поросята тоже в норме. Тут другое… Вы не возражаете, если через минуту вам перезвонит моя мама? Мы с ней находимся в разных местах, я на вилле, а она в городе, у себя дома. Маме нужно сказать вам несколько слов.

Лина нахмурилась, гадая, что бы это могло значить. Тем не менее она ответила:

— Хорошо, жду.

Вскоре телефон вновь издал трель. Голос звонившей звучал взволнованно:

— Здравствуйте, меня зовут Мари, я мать Элли. Она сказала, что мы можем поговорить.

Мари? Случайно не она в свое время просила передать находящемуся в отъезде Алексу, чтобы по возвращении перезвонил? Выходит, Мари не одна из множества нынешних приятельниц Алекса, а мать Элли? Та самая, что третий раз замужем?

— Да, — осторожно произнесла Лина. — Слушаю вас.

— Видите ли, дело в том, что… словом, вы, наверное, не знаете, что Расти сейчас находится в больнице…

Лина изумленно замерла. Меньше всего она ожидала услышать нечто подобное. В мозгу у нее на миг стало темно и пусто, будто во внутренностях компьютера с зависшей программой. Но затем сознание начало проясняться, и она спросила:

— Как вы сказали? Расти? Вы знакомы с Расти?

— Э‑э… простите, когда волнуюсь, называю его этим прозвищем.

У Лины взмокли ладони.

— Кого?

— Алекса. В детстве его называли Расти.

Ведь у Алекса не рыжие, а светлые волосы, хотела было возразить Лина, но Мари уже отвечала на это:

— Они с ребятами играли в индейцев, Алекс намазался красной глиной, а она цвета ржавчины, вот кто‑то и назвал его «расти». Словечко прилипло и… Ох, что‑то я не о том говорю!

В эту секунду в мозгу Лины будто что‑то со щелчком встало на место и она увидела всю картину целиком. В частности, прояснилось следующее: женщина, которая появилась в жизни Расти — неведомого Лине, но такого же одинокого и близкого по духу — и которой он признавался в любви на страницах виртуального дневника, это она сама!

— Что с ним? — слетело с ее побелевших губ.

— Во время съемок документального фильма на него напал медведь. Расти… то есть Алекс находился там один, потому что присутствие посторонних в таких случаях только мешает.

Ему как‑то удалось увернуться от зверя и даже вызвать вертолет спасателей, но в клинику его доставили в тяжелом состоянии — с переломом ребра и поврежденной печенью. Когда Алекс вышел из критического состояния, его перевезли сюда, в Галифакс, но… Врачи говорят, что процесс выздоровления идет очень медленно, будто Алексу это безразлично. И вообще, он большей частью пребывает в подавленном состоянии. Лечащий врач сказал, что Алексу нужен какой‑то толчок, иначе он может не выкарабкаться. — Мари сделала паузу, затем добавила:

— Я слышала, как во сне Алекс звал Лину. Спросила Элли, и она указала на вас. Вот я и решила рассказать вам обо всем…

— Где? — выдохнула Лина. — В какой он больнице?

Осунувшийся и бледный, он лежал на белых подушках и простынях в стерильной обстановке больничной палаты. К его руке тянулась трубка капельницы, вокруг попискивали медицинские приборы. При виде переступившей порог Лины в его глазах промелькнуло странное выражение — радость, смешанная с мукой.

Потом он отвернулся.

— Здравствуй… Расти, — тихо произнесла Лина.

Он вздрогнул и посмотрел на нее.

— Откуда ты знаешь это прозвище?

Его голос был таким слабым, что у Лины больно сжалось сердце.

— Мари сказала. И… я читала твой виртуальный дневник.

Он плотно сжал губы и вновь перевел взгляд в угол. Тогда Лина приблизилась к постели, взяла его руку, повернула и нежно поцеловала ладонь.

— Прости меня, пожалуйста. Это я во всем виновата. Примешала к нашим отношениям фантомы прошлого… и вот что в итоге получилось. — Ее глаза были полны слез. — Я боялась признаться себе, что люблю тебя, а причиной этого было опасение снова потерять нечто важное и дорогое. — Она всхлипнула. — В результате все почти так и вышло. Ох, Алекс, если бы ты знал, какой беспросветной идиоткой я себя чувствую!

— Повтори это, — вдруг едва слышно прошептал он.

— Хоть тысячу раз! — воскликнула Лина, на миг уткнувшись лицом в его ладонь. — Безнадежная, непроходимая тупица! А еще дура, кретинка и остолопка! Есть такое слово?

Алекс слабо качнул головой и, с усилием глотнув воздух, произнес:

— Не знаю… Я не о том… Скажи, что любишь меня.

Она подняла лицо, и их взгляды встретились. В глазах обоих блестела влага.

— Я безумно, безумно тебя люблю! — со стоном вырвалось у Лины. — Мне без тебя нет жизни. Я стану конченым человеком, если ты прогонишь меня. Алекс, я… — Она задохнулась, не в силах подобрать слова, способные выразить ее душевное состояние.

— Теперь ты понимаешь, что мы должны пожениться? — прошептал Алекс.

Лина вновь всхлипнула, не сводя с него взгляда, а потом на нее вдруг снизошло странное спокойствие. Она ясно осознала, что с этой минуты все будет хорошо: Алекс выздоровеет, они обвенчаются и заживут, как в сказке, долго и счастливо.