Барбара Делински - Бриллиант

— Пожалуйста, Джефф, не надо. Я больше не могу.

— Ты не можешь? — воскликнул он, а затем, будто сам поразился своему изумленному возгласу, медленно сел на край кровати и стал тщательно поправлять на себе галстук, но по зрелом размышлении вообще снял его. Потом вновь бросил на Сару смущенный взгляд и перевел его на ковер, рассеянно теребя галстук, снова посмотрел на нее. — Но ты ведь пойдешь со мной на эту вечеринку?

Сара почувствовала себя так, словно пропустила удар. По временам Джеффри так обескураживал ее. Например, теперь, когда велась борьба между страстью и сдержанностью, она сознавала, что желанна, но что он может остановить себя. Или так бывает, когда сердце не принимает в этом участия? Но ведь они так хорошо ладили с тех пор, как она прилетела. Сохранял ли он полное равнодушие или просто противился растущей привязанности?

У Сары не было ответов на эти вопросы. Что касается его вопросов, ситуация была другой.

— Само собой, на вечеринку я пойду, — мягко ответила она. — Она должна быть замечательной.

Если Джеффри был поражен полнейшим спокойствием, с которым она приняла приглашение, то его изумление многократно увеличилось благодаря абсолютной невозмутимости, с которой она держалась в ходе самого этого вечера. В ожидании его она не проявила ни малейшей нервозности, все субботнее утро пребывала в отличном настроении, была весела в субботу после обеда и полностью уверена в себе, когда позднее спустилась в холл, одетая в длинное черное шелковое платье с белой отделкой у ворота, на талии и запястьях, что придавало ее облику особо изысканный вид.

— Великолепно, — похвалил Джеффри, но возбужденный блеск в его серых глазах компенсировал неадекватность восхищения, выраженного столь банальным образом.

— Ты тоже отлично выглядишь, — отозвалась Сара, со знанием дела оценив его черный костюм, накрахмаленную белую рубашку и то, как они облегали его высокое сильное тело. Подойдя к Джеффри, Сара обратила внимание на ароматную влажность его волос, чрезвычайную гладкость выбритых щек, едва уловимый запах лосьона после бритья, что в совокупности еще больше усиливало впечатление мужественности, с которой ей предстояло иметь дело.

Она едва обрела контроль над своим вновь участившимся пульсом, когда Джеффри коснулся серьги из золота и слоновой кости, украшавшей ее ухо.

— Они великолепны, Сара! Как они подходят к твоему платью и идут тебе — идеально!

Нащупав запястье, Сара провела пальцем по браслету, составлявшему комплект с серьгами.

— Я их разработала к прошлогоднему весеннему показу, потом влюбилась в платье, с которым они демонстрировались, и мне пришлось купить весь наряд. — Она хитро улыбнулась. — В нем я себя чувствую очень-очень элегантной.

На секунду, всего на секунду, в памяти Джеффри возникла женщина-ребенок, какой она была, когда они познакомились. Тогда она стеснялась гардероба, который был приобретен по его настоянию, и носила каждый наряд так, словно он, чуть помявшись, сразу же испортится. Теперь на ней было очень изящное платье, но она чувствовала себя в нем абсолютно непринужденно и действительно выглядела элегантно.

Но в тот вечер Джеффри оказался не единственным, кто так думал. Когда они приехали к Шипли, собравшиеся приветствовали их с энтузиазмом и любопытством. Сара помнила многих из присутствовавших, а они и не могли себе ясно представить, какой они ее найдут. С течением этого вечера, однако, на смену любопытству пришло явное изумление, в конце концов, переросшее в восхищение с примесью какого-то благоговения. Сара Маккрей Паркер покорила на этот раз Сан-Франциско Джеффри.

Джеффри, который прекрасно знал своих друзей, мог явно видеть это. Хотя он не отходил далеко от Сары, чтобы по-мужски обсудить этот феномен с кем-либо из приятелей, он прочитал это во взглядах, устремленных на Сару, и почувствовал огромную гордость.

Сара одержала победу. Тот факт, что на протяжении всего вечера она держала свою руку в его — или это он ее держал, никто не мог этого точно сказать, — оказался второстепенным по сравнению со светскостью, которую она продемонстрировала в кругу его друзей. Джеффри не переставал удивляться, что она предстала перед людьми, которые некогда наводили на нее ужас, совершенно иной.

— Сара, ты ведь помнишь Монакосов, Дэна и Шерил?

— Конечно. — Сара мило улыбнулась, протягивая руку, чтобы по очереди поприветствовать этих двух стильно одетых людей. Дэн и Шерил были членами клуба, в котором она перестрадала столько кошмарных вечеров. — Как поживаешь, Дэн? Шерил, рада тебя видеть.

— Как приятно снова встретиться, — сказал Дэн.

— Поздравляем, — добавила его спутница.

— Должна сказать, что была счастлива услышать эту новость. Моя подруга в Нью-Йорке без ума от твоих вещиц. А теперь ты собираешься продавать свои работы здесь?

Сара отклонилась назад как раз настолько, чтобы ощутить у себя на талии тепло руки Джеффри.

— Главный офис останется в Нью-Йорке. Но Джефф убедил меня, что филиал на Западном побережье будет иметь успех.

— Для тебя — вероятно, — поддразнил Дэн.

— Что касается меня, то об этом еще стоит подумать. Когда моя жена на что-нибудь положит глаз, она становится невозможной транжирой.

Продевая ему под локоть руку в креповом рукаве, Шерил наморщила носик.

— Не обращай на него внимания, Сара. По-моему, это фантастика! Твои украшения потрясающие. — Она не сводила глаз с сережек. — Ведь это твой дизайн?

— Ее, — подтвердил Джеффри с куда большим воодушевлением, чем это сделала бы Сара.

— Джефф, Сара… — Хозяин подводил к ним еще одного гостя. Джеффри поспешил поприветствовать его.

— Рад тебя видеть, Стю, — пожав вновь пришедшему гостю руку, он обратился к Саре:

— Ты ведь помнишь сенатора, дорогая? Увлеченная игрой в любовников, Сара с удовольствием восприняла ласковое слово Джеффа и повернулась к седовласому элегантно-небрежному Стюарту Явновски.

— Мне приятно вновь вас встретить, сенатор.

— Мне это доставляет еще большее удовольствие. — Его озадаченность казалась бы комичной, если бы Сара не знала ее причины.

— Прошло столько лет…

— Столько зим… А вы по-прежнему заправляете всеми делами в Сакраменто?

Пожилой джентльмен хмыкнул:

— Я и целая команда. Теперь, если бы мы объединились по некоторым вопросам…

— Ты бы умерла со скуки, — ехидно заметил Джеффри — Какое же веселье без драки? — Когда сенатор слегка нахмурился, Джеффри продолжал более серьезно: — Как себя чувствует Эллен? — Повернувшись к Саре, он пояснил — Несколько недель назад ей сделали операцию.