Пола Льюис - Рыжее солнышко

— Роб, ты и Джо обследуете этот сектор к западу. Принесите винтовки. Если вы найдете ее, стреляйте три раза. Обыщите каждый дюйм земли.

— Мы не пропустим ни дюйма, сэр.

Одно за другим он распределял места для поиска. Но они знали, и он знал, как велика эта земля. И какой маленькой была Джесси.

Наконец все подготовились к поиску. Кто-то оседлал лошадь и для него. Сидни почувствовал глубокую признательность. Он решил поехать один, осматривая территорию по дороге, ведущей к роще у ручья.

Чарльз одиноко стоял у загонов среди оседающей пыли. Он был очень удручен.

— Как только прилетит вертолет, отправьте его сюда, — сказал Сидни, показывая пальцем место на карте. — И прочешите эту дорогу.

— Конечно, я пошлю его. Эджертон… Сидни…

Сидни едва сдерживал свое нетерпение.

— Да?

— Я думаю, что это я виноват в случившемся.

— Никто в этом не виноват. — Сидни резко сунул винтовку в чехол, прикрепленный к седлу.

— Вы, наверное, знаете, я просил ее выйти за меня замуж.

Проклятье! Неужели этот человек не понимает, что сейчас дорога каждая секунда? Сидни отвязал свою лошадь и вскочил в седло.

— Она сказала «нет».

— И что? — произнес Сидни, поворачивая свою лошадь, нетерпеливо танцующую по кругу. Где-то в глубине души ликующе зазвенели колокольчики надежды: она сказала «нет»! Однако Сидни одернул себя — рано еще радоваться.

— Она сказала «нет», потому что влюблена в вас.

Сидни снова развернул лошадь и подъехал к Чарльзу очень близко:

— Она вам так сказала?

— Нет, она ничего не говорила. Это я, к моему глубокому стыду, сказал ей, что, если она признается вам в своей любви, я убью вас. Я понимаю, это был отвратительный шантаж. Возможно, поэтому она от отчаяния взяла эту проклятую лошадь, едва умея ездить верхом. Я так сожалею. Это моя вина.

Сидни глубоко и спокойно вздохнул. Он едва сдержался, чтобы не выдать своего желания связать Чарльза и тащить его за своей лошадью, пока они не найдут Джесси.

Но он только взглянул на него. Чарльз страдал, он искренне раскаивался. В его глазах была тоска. Несмотря на гнев, Сидни посочувствовал этому человеку. Ведь он тоже знал, каково это — любить Джесси Хуберт.

Ковбой наклонился, быстро и крепко сжал плечо Чарльза.

— Я найду ее.

Сидни увидел Джесси издалека. Она как пьяная брела совершенно не в том направлении. Внезапно ее колени подогнулись, и она упала. На расстоянии девушка выглядела как маленький сверток ярких лоскутков.

Сидни пришпорил свою лошадь и поскакал прямо к Джесси. Он быстро соскочил с седла и подошел к ней. Опустившись на землю рядом с Джесси, он аккуратно перевернул ее на спину и вздрогнул от вида запекшейся крови на ее лице. Глаза Джесси были закрыты, ее грудь равномерно поднималась и опускалась — она выглядела так же мирно, как в тот день, когда он ворвался в ее спальню. Сидни захотел крепко прижать девушку к себе, но заставил себя сдержаться, чтобы не повредить ее, возможно сломанные, кости.

Сидни осторожно приподнял ее, поддерживая за спину. Она была легкой как перышко. Он поцеловал ее в щеку и был вознагражден — она открыла глаза.

Джесси слабо улыбнулась.

— Я в раю?

— Что, моя милая?

— Я умерла, — пробормотала она — Я в раю.

— Нет, ты не умерла.

— Знаешь, в этой жизни я не могу любить тебя, но мою любовь уничтожить нельзя. — Она сосредоточенно произносила каждое слово тихим и хриплым голосом.

— Ты не умерла, глупышка, — сказал Сидни с мягкой настойчивостью. — Ты можешь любить меня в этой жизни — каждый день, каждый час, каждый миг. Мы имеем на это право.

Джесси посмотрела на него в замешательстве.

— Сидни?

— Да, это я.

— Сидни, у меня болит голова. Просто раскалывается.

— Ладно, ладно, любовь моя, я потом посмотрю. — Сейчас ему было необходимо предупредить других, что он нашел ее. Но Джесси вцепилась в него с удивительной силой.

— Никогда не позволяй мне уезжать, Сидни. Не оставляй меня.

— Я не оставлю, — заверил он ее.

Джесси закрыла глаза.

Однако это обещание, с грустью подумал Сидни, ему придется нарушить. Он подошел к своей лошади и взял винтовку. Затем три раза выстрелил в воздух.

Потом взял флягу с водой и, смочив носовой платок, прикоснулся им к сухим губам Джесси, вытирая с них кровь.

— Не покидай меня, — прошептал Сидни, когда он сделал все, что мог сделать. Он мягко обнял девушку. — Никогда не покидай меня.

Через минуту над ними заурчал, приземляясь, вертолет. Оттуда вышел Чарльз. Сидни с величайшей осторожностью посадил Джесси в машину. Затем он отступил, чувствуя, что его сердце разбивается на тысячу мелких осколков.

— Вы полетите с ней. Пилот отвезет вас прямо в больницу, в Калгари, — прокричал Чарльз. — Я присмотрю за вашей лошадью.

Сидни изумленно взглянул на своего босса, а затем благодарно улыбнулся. Впервые он увидел некоторые признаки того, что когда Чарльз повзрослеет, то будет прекрасным человеком. Он крепко пожал ему руку и забрался в вертолет.

Цветы, цветы. Кругом одни цветы. Красные, желтые, всех цветов радуги.

— Джесси?

Она повернула голову и почувствовала, как слезы застилают ей глаза.

— Сидни, — прошептала она, вглядываясь в его лицо: оно было серым от изнеможения.

Он протянул руку и взял ее ладонь.

— Я упала с лошади, да?

— Да, седло соскользнуло.

— Вероятно, я не застегнула его справа вверху. Постоянно забываю это сделать. Ты думаешь, что я неумеха?

— Нет, нет, что ты.

— Чарльз снова отрывает гостевое ранчо?

— Боже упаси!

— Где мы?

— В Предгорном госпитале. В Калгари.

— А я думала, что в твоей постели, — протянула она с разочарованием. — Или мне нужно приглашение?

Он улыбнулся, убирая непослушные пряди с ее лица.

— Ты напрашиваешься?

— Ну, я всегда надеялась… может быть… ты пригласишь меня к себе.

— Это правда? Дай мне посмотреть в твои глаза. Отлично. Зрачки расширены одинаково.

— Какой ты гадкий! Я думала, ты хочешь посмотреть в мои глаза не за этим.

— В другой раз, — заверил ее Сидни.

— Почему ты здесь?

— Потому что я обещал, что никогда не покину тебя.

— Как благородно с твоей стороны, — прошептала она, закрывая глаза.

— Джесси?

— Мм?

— Я здесь, потому что я люблю тебя.

Она что-то пробормотала. Он не расслышал, но, похоже, что она произнесла: «О боже».

Когда Джесси проснулась, ей показалось, что цветов стало больше. Сидни ушел.

Конечно, он ушел, подумала Джесси. Он, наверное, никогда и не был здесь. Ее воображение сыграло с ней какую-то злую шутку. Кажется, от этого удара по голове сломалась ее «думающая» кнопка, потому что память говорила ей, что Сидни нашел ее и поднял на руки, говоря ей восхитительные слова о своей любви и о том, что теперь они всегда будут вместе. Ее рассудок хотел, чтобы она поверила, будто бы Сидни сидел на этом стуле и говорил, что любит ее. Ну да, это такая же правда, как и то, что медсестра, находящаяся в больничной палате, — ее тетушка Полли, которая умерла пятнадцать лет назад.