Барбара Картленд - Игра чувств

— Это был трюк, — со злостью сказал Джон. — Вы играли нечестно.

Сплошной гул! Обвинить леди в нечестной игре! Но Клиона была невозмутима.

— Я говорила, что играю в ту же игру, что и вы, — напомнила она Джону. — Вы играли нечестно?

Тот не ответил. Не мог. Со всех сторон на него были направлены неодобрительные взгляды.

— Дядюшка, можно мне, пожалуйста, документы на собственность мистера Омерода? — спросила Клиона у лорда-наместника.

— Конечно, моя дорогая.

Сэр Кентон полез в карман фрака и вручил Клионе документы.

Но вместо того, чтобы отдать их мистеру Омероду. она повернулась к Чарльзу и во всеуслышание сказала:

— Милорд, вы позволите мистеру Омероду остаться здесь на ночь?

— Я намеревался так поступить, сударыня, — ответил граф.

— И вы поручите одному человеку находиться с ним в одной комнате, а другому стоять на страже у двери?

— Быть может, снаружи понадобится выставить двух крепких мужчин, — сказал Чарльз, понимая, к чему она ведет. — Каково ваше мнение?

— Я с вами согласна. Могу я также попросить, чтобы два, нет, четыре человека проводили мистера Омерода, когда он будет возвращаться домой?

— Лучше четверо, — сказал Чарльз, бросив многозначительный взгляд на Джона. — Никогда не знаешь, какие случайности могут подстерегать в дороге.

— Эти люди доведут мистера Омерода до самого дома и удостоверятся, что он определил бумаги, — Клиона подняла вверх документы, — в надежное место.

Чарльз кивнул.

— В какой-нибудь банк или адвокату.

Клиона покачала головой.

— Нет, я имела в виду, что их следует передать в руки миссис Омерод.

— Вы совершенно правы, сударыня, — сказал граф. — Будем надеяться, что отныне жена убережет его от ошибок.

— Каждому мужчине для этого нужна жена, — отметила Клиона.

— Как скажете. Я преклоняюсь перед высшим знанием, которое вам открыто. На самом деле, именно в эту минуту я чувствую, что склонен доверить свое будущее вам, зная, что ваши руки надежнее моих. — Он улыбнулся. — Ибо вы мудрее, гораздо мудрее, чем я.

— Это правда, — сурово сказала ему Клиона. — И я надеюсь, что вы никогда этого не забудете.

Граф взял ее за руку.

— Сомневаюсь, что мне когда-нибудь это позволят, — ласково сказал он. И потише добавил: — Клиона, мы можем покинуть это место и побыть одни? Мне срочно нужно вас поцеловать.

— Думаю, нужно сначала объявить о нашем решении.

— Это необходимо?

— Да, я хочу быть в вас уверенной, пока вы не придумали какой-нибудь новой проблемы, не имеющей для меня значения.

— Но разве мы не можем просто… О, дьявол!

Не успела Клиона ответить, как Чарльз подхватил ее на руки, неистово осыпая поцелуями, а гости одобрительно восклицали и хлопали в ладоши.

Только один человек не разделял общей радости. Джон с каменным лицом взирал на пару. Потом повернулся на каблуках и вышел вон. Никто даже не посмотрел ему вслед.

Чарльз целовал возлюбленную, пока они оба не начали задыхаться. Потом крепко ее обнял и побежал по ступенькам через лужайку в заросли деревьев. Там, укрытый темнотой, он снова заключил Клиону в объятия.

— Ты моя, — выдохнул он. — Ты была моей с первой секунды…

— Да… да… — радостно восклицала она.

— И ты всегда будешь моей. До конца времен.

— Да, — снова выкрикнула она, но слово украли его губы.

— Я так тебя люблю, — объявил он, когда снова обрел дар речи. — Почему я был настолько глуп, считал, будто что-то еще имеет значение? Можешь ли ты простить меня, дорогая?

— Прощать нечего, — просто сказала она. — Пока ты любишь меня.

— Я всегда буду тебя любить. Этим вечером я думал, что могу потерять тебя навсегда. Как ты могла пойти на такой риск, любимая?

— Мне пришлось. Это было чудом, о котором я просила. После того как Джон застал нас вместе, я молилась, чтобы что-то произошло, чтобы я смогла как-то все исправить. Тут появился Омерод, — продолжила она, — и я поняла, что он — ответ на мои молитвы. Я не знала как, но была уверена, что, если ждать момент, он настанет. И он настал. — Она обхватила щеки ладонями. — И потом произошла странная вещь, дорогой. Ты стоял напротив меня, и я видела, как ты поднял глаза к небу.

— Я смотрел на звезду, которую ты мне подарила.

— Нет, она была твоей всегда.

— Но я не знал об этом, пока ты мне ее не показала. И я подумал, что она действительно сможет нам помочь. Я молился, чтобы ты обрела защиту.

Клиона мудро кивнула.

— Вот и объяснение.

— Объяснение чему, сокровище мое?

— У меня возникло ощущение, будто ты держишь меня за руку. Это было очень странно, потому что обе руки были заняты. Но все равно я почувствовала. Ты это понимаешь?

— Теперь да. Я мог не понимать, пока не встретил тебя. Ты открыла мне столько новых вещей, столько чудес, мир, о котором я не знал. Но величайшее чудо — это ты.

Граф снова привлек ее к себе, и надолго наступило молчание.

— Нам нужно поскорее обвенчаться, — сказал он наконец.

— Как можно скорее, — согласилась она. — А сейчас, думаю, следует вернуться к твоим гостям и сделать все так, как положено.

— Тогда пойдем помедленнее, потому что мне нужно еще кое о чем тебя спросить.

— О чем?

— Как ты это сделала? Как тебе удалось собрать четырех тузов?

— Я просто вспомнила все, чему учил меня папа: не теряй головы, читай партнера, не позволяй ему читать тебя. Обычные соображения, правда.

— Обычные соображения не дали бы тебе тех четырех тузов. А в уроки твоего папы случайно не входили приемы нечестной игры в карты?

Клиона чопорно поджала губы.

— Прошу тебя, Чарльз. Там, откуда я пришла, это не называют «нечестной игрой». Об этом говорят «максимальное использование своих возможностей».

— Могу поспорить, что огромный веер из перьев очень полезен для «максимального использования своих возможностей».

— Папа таким не пользовался, — невинно возразила Клиона.

Чарльз сдавленно хохотнул.

— Но прошу заметить, что у джентльменов есть рукава. Ты не откроешь мне секрет, верно?

Улыбнувшись, Клиона приложила кончики пальцев к губам графа.

— Есть вещи, в знании которых леди сознаваться не должна, — сказала она.

Таверна «Королевская голова» находилась в конце самой захолустной улицы Лондона, выходящей к реке. Частыми посетителями здесь были матросы и головорезы, которые большую часть суток спали и которых можно было подрядить почти на все. Раскин, пробиравшийся по затянутой табачным дымом комнате, нашел наконец человека, с которым пришел встретиться. Тот сидел один, обшаривая взглядом сумрак.