Марта Поллок - Джеральдина

Может, он и сейчас еще возбужден, злорадно подумала Джеральдина, увидев, что подошедшая к ним женщина удивительно привлекательна. Она была высокая, с рыжими волосами и с такими пышными формами, что Джеральдина рядом с ней казалась чуть ли не девочкой-подростком. Хорошо еще, что она не надела брючный костюм. Незнакомка была как раз в брюках, но никто – и Бенджамен в том числе – никогда бы не сказал, что у нее пристрастие к спортивной одежде.

Напротив, она просто возмутительно-женственна, решила Джеральдина, глядя на высокую грудь женщины, туго обтянутую полупрозрачной блузкой.

Кто она? И что ей нужно? Может, это одна из дочек доктора, о которых говорила миссис Рэмплинг? Или это заготовительница селедочных хвостов Софья Беллингер собственной персоной?

Бенджамен приветливо поздоровался с женщиной. И Джеральдина недовольно поджала губы, увидев, как пальцы с длинными накрашенными ногтями погладили его по щеке.

А он ведет себя как ни в чем не бывало, сердито подумала она. Интересно, где здесь дамская комната. Она не желала лицезреть его подружек, и, почти не осознавая, что творит, схватила со стойки чей-то бокал с мартини и с залихватским видом залпом его выпила.

– Джеральдина… – повернулся к ней Бенджамен, и она с вызовом посмотрела на него.

– Да?

– Я хочу познакомить тебя с моей старой знакомой, миссис Софьей Беллингер. Познакомься, дорогая, это Джеральдина Корнфельд.

Помнишь, я тебе говорил, что она пару недель поживет у меня в Фирмбридже. Между прочим, пишет толстые книги о любви.

«Дорогая!» Джеральдина готова была задушить его на месте. Мало того, что это, оказывается, та самая миссис Беллингер, с которой он проводит столько времени, так он еще смеет так двусмысленно высказываться о ней, Джеральдине!

Нетрудно догадаться, к какому выводу обо мне придет эта рыжеволосая красотка, подумала Джеральдина, вспыхнув от гнева и обиды.

– Полагаю, вам следует объяснить, что, когда приехала в Фирмбридж, я понятия не имела, что вы там живете! – резко ответила она, не обращая внимания на недоумение и упрек в глазах Бенджамена.

Она помолчала, потом, заметив неловкую паузу, добавила:

– Миссис Беллингер, скажите, пожалуйста, где здесь дамская комната. Мне нужно… попудрить носик.

– Ах… да, конечно.

Софья переглянулась с Бенджаменом, взяла Джеральдину под руку, подвела ее к двери и указала на коридор в задней части здания.

– Вон там, – сказала она и улыбнулась, что еще больше разозлило Джеральдину. – Найдете?

– Постараюсь, – высокомерно бросила девушка и ушла, чувствуя, что никогда в жизни не вела себя так по-идиотски.

К счастью, в маленьком туалете никого не было, и Джеральдина с ужасом принялась разглядывать себя в зеркале. Помады на губах совсем не осталось, кожа вокруг слегка покраснела от поцелуев. На щеках горел лихорадочный румянец, волосы спутались. Я выгляжу… истерзанной. Да, именно так, в отчаянии думала она, понимая теперь, как глупо было делать вид, что ее не влечет к Бенджамену.

Джеральдина припудрила кожу вокруг рта, покрыла губы блеском розоватого оттенка, расчесала волосы, брызнула за уши духами и почувствовала себя несколько увереннее.

Надежды, что миссис Беллингер ушла, пока ее не было, не оправдались. Софья сидела у стойки бара между Бенджаменом и еще каким-то мужчиной. Джеральдина задержалась на пороге, чувствуя себя лишней. Но ей нужно было к ним подойти, и, идя по каменным плитам пола, она, как и днем, опять почувствовала легкую слабость.

Когда она подошла, мужчины встали, и Джеральдина взглянула Бенджамену в глаза. Но тот отвел взгляд, подождал, пока она сядет, и, указав на мужчину, представил его:

– Познакомься, Джеральдина, это Мартин Беллингер, муж Софьи. В принципе – мои самые старые друзья на острове. Когда-то в один день научились плавать, оказавшись в дырявой лодке. Спасали друг друга, представляешь картину?

Мартин и Софья расхохотались.

Джеральдина постаралась повежливее ответить на приветствие Мартина, и его вид подействовал на нее отрезвляюще. Он тоже явно давно знал и любил Бенджамена, и собственное поведение показалось ей теперь совсем уж глупым и нелепым. Конечно, может быть, отношения Бенджамена с подругой детства и не были такими уж невинными, но разве ее, Джеральдину, это касается?

Мартин Беллингер был типичный островитянин – высокий, темноволосый, чем-то похожий на Бенджамена, но шире в плечах и с очень мягкими манерами. Когда его жена и Бенджамен разговорились о лошадях, Мартин начал расспрашивать Джеральдину о Нью-Хэмппорте, о литературных новинках. И она с удовольствием расслабилась в его приятном обществе. Даже рассказала о своих творческих планах.

– Вы найдете в моем лице самого преданного вашего будущего читателя и поклонника, – с серьезным видом произнес Мартин.

Когда ей предложили выпить, она согласилась и лихо опрокинула в себя еще мартини.

Но очень скоро поняла, что совершенно не умеет пить и делает это только для того, чтобы не замечать пристальных взглядов, которые то и дело бросает на нее Бенджамен.

Он предложил поужинать вместе, и им быстро накрыли столик на четверых. Обслуживал их сам Джордж Боул, и из разговора стало ясно, что Беллингеры с ним тоже хорошо знакомы.

– Бенджамен сказал, что вы пишете книгу, Джеральдина, – обратилась к ней Софья, и девушке пришлось вежливо улыбнуться.

– Да, пишу, – сдержанно подтвердила она. – Впрочем, это всего лишь любовный роман.

– Всего лишь! – Софья явно была потрясена ее словами. – Я с трудом справляюсь с обыкновенным письмом! – Она улыбнулась и с чувством произнесла:

– Не представляю, как это можно писать книги! Это такой тяжелый труд!

– Джеральдина работает в издательстве, – внушительно вставил Мартин. – Она привыкла работать с рукописями.

– Все равно труд! У Джеральдины определенно литературный талант!

Софья выглядела подкупающе искренней, и Джеральдине все труднее становилось противиться ее обаянию. Вообще по своей натуре она была доброжелательной и ей было тяжело видеть осуждающие взгляды Бенджамена. Она подозревала, что он не скоро простит ее, и со страхом представляла, как они поедут назад. Поэтому выпила больше, чем обычно позволяла себе, и к концу вечера ей стало безразлично, что он о ней думает. Во всяком случае, она себя в этом убеждала.

Джеральдина была слегка навеселе и, когда они вышли из ресторана на прохладный ночной воздух, нетвердо держалась на ногах.

Беллингеры раскланялись и пошли к своей машине. А Бенджамен взглянул на свою спутницу какими-то чужими глазами.

– Дойдешь сама? – спросил он сдержанно-терпеливо, и Джеральдина почувствовала себя глупой девчонкой.