Лилиан Тревис - Всё изменила любовь

— Спасибо. — Эмили благодарно улыбнулась. — И спасибо, что сказали «когда», а не «если» Джеймс вернется.

— Я не сомневаюсь, что он скоро будет с нами.

— Нисколько? — уточнила Эмили, с трудом сдерживая нервную дрожь.

— Нисколько, — твердо ответил Хорхе.

Вдали за воротами вспыхнули, прорезав ночную тьму, фары автомобиля.

Хорхе направился к двери, обронив:

— Не торопитесь идти спать, Эмили. Возможно, Рождество для вас еще не закончилось.

Эмили, затаив дыхание, следила за приближением машины. Вдруг это Джеймс? Вдруг он вернулся? Может, и вправду еще ничто не потеряно и все образуется?

Машина притормозила у ворот и, развернувшись, уехала.

Эмили прикусила губу. Глупо надеяться на чудо. Глупо рассчитывать, что Джеймс свалится с неба.

Но уверенность Хорхе заставила Эмили призадуматься. Возможно, он знал нечто такое, что было неизвестно ей. Хлопнула дверца машины. Эмили насторожилась, и на нее пахнуло ветром надежды.

Она представила на минуту, что…

— Эмми, — громовым раскатом прозвучал в ночной тиши тихий шепот.

Она замерла, напряженно всматриваясь в темноту. Из тени вышел мужчина. Большой, высокий, внушительный. Эмили сразу его узнала и бросилась к воротам. Но непослушные руки не знали, как их отворить.

— Что ты здесь делаешь?! Как ты сюда попал?! — кричала она. — Как открыть эти проклятые ворота?!

— Ты какая-то сегодня нетерпеливая, — пошутил Джеймс и, нащупав замок, без труда его открыл.

Он толкнул створки ворот и широко расставил руки, чтобы принять Эмили в свои объятия.

— С Рождеством тебя, девочка.

14

Жизнь в доме забила ключом. Взрослые окружили Джеймса, дети, проснувшиеся от шума, прилипли к дяде и не хотели отпускать. При виде трогательной сцены Эмили в который раз прослезилась.

Этого ей не хватало всю жизнь. Семьи. Братьев. Сестер.

Любви.

— Так что там у вас случилось? — спросил Антонио нетерпеливо, пока Тереза накрывала на стол.

— Вам пришлось драться? — интересовался Хорхе.

— А что Омар Сани? — спросил Фернандо, опускаясь на стул по другую сторону стола, за которым сидел Джеймс. — Что с ним? Его взяли? Или ему снова удалось улизнуть?

У Эмили голова шла кругом. Мужчины шумели громче, чем дети, требуя от Джеймса подробностей.

Что произошло в Нигерии? Что стало с Пабло Санчесом? Сколько бойцов привел с собой Сани?

Семья расселась вокруг массивного обеденного стола и атаковала Джеймса вопросами. Он обнимал одной рукой Эмили, другой орудовал вилкой и рассказывал благодарным слушателям о схватке с преступниками.

— Схватка — это громко сказано, — завершил Джеймс свое повествование. — Потому что к делу подключились спецслужбы и полиция. — Джеймс покачал головой. — У Сани и его людей не было никаких шансов.

— Значит, Сани арестован? — спросил Фернандо.

— Нет, он не пожелал такой участи и в последнюю минуту подорвал себя гранатой, — ответил Джеймс и только тут заметил детей, с открытыми ртами ловивших каждое его слово. — Санчес, так же как и его хозяин, погиб на месте. Но это был его выбор. Большинство наших ребят не пострадали.

— Наших? — повторила Эмили, не уверенная, что понимает, о чем идет речь. Кого он имел в виду?

— Из подразделения Джеймса. ЦРУ, — пояснила для нее Тереза.

— Из подразделения Джеймса? — Эмили прищурилась и уставилась на мужа.

Маленькая Симона яростно закивала.

— Дядя Джеймс — шпион. Он работает на правительство Соединенных Штатов Америки, — добавила она важно.

Джеймс — шпион? Эмили снова посмотрела на Джеймса, не зная, то ли плакать, то ли смеяться.

— Так ты шпион?

В комнате вдруг стало необычно тихо.

— Вы что, не знали? — искренне удивилась Симона.

Джеймс кашлянул и, взяв со стола стакан с водой, сделал несколько больших глотков, после чего аккуратно вернул стакан на стол.

— Мы уже давно не используем слово шпион, дорогая.

Невероятно. Правда не укладывалась у Эмили в голове.

— Так ты был шпионом?

— Я был офицером ЦРУ. Я вышел в отставку два года назад. Два года назад, — повторил Джеймс многозначительно. — После тяжкого удара.

— Что ты имеешь в виду?

— Я потерял своего лучшего друга.

Вдруг Эмили все поняла. Разрозненные фрагменты соединились в ясную картину. Она поняла, почему Джеймс знал мельчайшие подробности из жизни Берта, хотя последнее время они почти не общались. Почему Джеймс смог прийти ей на помощь и откуда у него были столь многочисленные и специфические связи.

Эмили прижалась к нему и прошептала:

— Думаю, нам нужно какое-то время побыть наедине, милый.

Они поднялись на второй этаж, и Джеймс плотно прикрыл дверь спальни. Эмили стояла некоторое время посреди комнаты и молча смотрела на него, словно не могла наглядеться. Потом она горестно покачала головой.

— Прости, дорогая, что я скрыл это от тебя. Но я не мог, не имел права… во всяком случае, пока Сани был жив…

— Я понимаю, — проронила она чуть слышно.

— Правда?

Эмили кивнула и сделала шаг в его сторону.

— Я понимаю, что ты не хотел говорить мне то, что могло бы причинить мне боль или вред.

Она положила ладони на его широкую грудь.

— Ты права. Тебе не стоило об этом знать. Не стоило знать о той опасности, которой я подвергался по долгу службы.

Эмили подняла на взгляд, полный тревоги.

— А ты правда вышел в отставку?

— Правда. Я теперь простой нефтедобытчик. Скучный и серый.

Эмили облегченно вздохнула. У нее с плеч словно гора свалилась. Она так волновалась за Джеймса, так боялась его потерять. Слава Богу, все обошлось. Все плохое осталось в прошлом, и их ждет радужное настоящее и фантастическое будущее.

— Правда, это совсем не впечатляет. — Эмили вздохнула и игриво провела пальцами по его груди. — Тебе придется осыпать меня драгоценностями, чтобы я поверила.

— Драгоценностями? — Джеймс хмыкнул.

— Да-да, драгоценностями, — ответила она и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его. — Но у тебя есть выбор. Я согласна на замену.

— На какую замену, дорогая?

— Вы можете расплатиться натурой, сэр?

— Каким местом, милая?

— Ты нужен мне весь.

Она снова его поцеловала и обольстительно провела языком по его губам.

— Если ты, конечно, не против.

Конечно, Джеймс не возражал. Его не пришлось уговаривать, и они отдались друг другу неистово и страстно.

Эмили с восторгом принимала ненасытное неистовство Джеймса, с радостью отдавалась воле неукротимого потока его жарких поцелуев и прикосновений, жадно упивалась всепоглощающей силой его чувств. Эмили больше не пугал накал его страстей, его буйный темперамент. Она наконец приняла его таким, какой он есть.