Ребекка Уинтерз - От любви защиты нет

— Потому что ты сумела проникнуть мне в кровь, и, похоже, против этой болезни я бессилен.

— Твоя невеста знает об этом?

— Теперь да.

— Ты не смеешь с ней так поступать!

— Поступать как? — он жадно приник к ее губам.

Аннабелл отчаянно замотала головой, отстраняясь от него.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, Рэнд Данбартон.

— Боюсь, что нет. Может, попробуешь внятно объяснить?

— Не могу, когда ты буквально навалился на меня. Мне трудно дышать.

— Не преувеличивай, дорогая. У нас всего лишь приватная беседа. Не более того.

— Ты такой огромный, что не осознаешь своей силы. — Она снова попыталась высвободиться. — В таком положении мне трудно соображать.

— Пожалуй, это стоит запомнить, — сказал он и впился ей в губы, заглушая обжигающим поцелуем слабые слова протеста Аннабелл.

Поцелуи бывают разные. Рэнд целовал Аннабелл как человек, который не в силах побороть жаркое пламя любви. Было невозможно не ответить на его страсть, но она не могла забыть о его будущей жене, где-то там томящейся в ожидании жениха.

И все же Аннабелл пусть и с трудом, но удалось наконец вырваться из его объятий.

— Для тебя я лишь игрушка, так же как и Кэролайн. Мне жаль твою будущую жену!

Глаза Рэнда полыхнули диким огнем, от которого по спине Аннабелл пробежали мурашки. Куда только подевалась его игривость?

— Ни ради Кэролайн, ни ради любой другой женщины я бы весь прошлый месяц не занимался переустройством всей своей жизни. Есть лишь одна, которая обладает такой властью надо мной, та, что я держу в своих объятиях.

Аннабелл потребовалась целая минута для осознания сказанного Рэндом.

— Но ты ведь не любишь меня, — едва слышно прошептала она.

— Ты действительно так думаешь?

Столь прямой вопрос смутил Аннабелл. Она боялась поверить в услышанное. Пытаясь найти ответ в его глазах, молодая женщина воскликнула:

— Но ты ни разу не сказал мне об этом.

— Я думал, что это и так видно.

— Пожалуйста, не играй со мной, Рэнд. Я этого не выдержу.

Его глаза потемнели.

— Значит, нас таких двое.

— Что ты хочешь этим сказать?

— По-моему, я выразился предельно ясно. Но из-за твоей реакции я начинаю думать, что был не прав насчет тебя. Что ты любишь меня куда меньше, чем я тебя.

«Чем я тебя?» Ее глаза наполнились слезами.

— Как можешь ты говорить такое, когда я без ума от тебя, когда без тебя моя жизнь теряет всякий смысл! Как ты думаешь, позволила бы я тебе остаться у себя вчера и еще несколько раз до этого, если бы ты был мне безразличен? — Ее лицо светилось от любви к нему. — После твоего отъезда из Солт-Лейка мне хотелось умереть. Я обожаю тебя, Рэнд, я не могу жить без тебя, — лихорадочно прошептала она, желая заглянуть в самую глубину его сердца.

В тот же миг он жадно приник к ней губами. На какое-то время они забыли обо всем вокруг, отдавшись восторгу обуревавших их чувств.

Аннабелл упивалась ощущением его близости, буквально изнывая от страсти в его крепких объятиях. Долго сдерживаемые чувства прорвались наконец наружу в восхитительно пьянящем свободном потоке.

— Если ты сейчас оставишь меня, я умру, Рэнд.

— Я уж думал, что никогда не услышу этого.

Аннабелл не имела ни малейшего представления о том, как потрясло его ее неожиданное признание.

— Рэнд! — в отчаянии вскрикнула она, когда он убрал обвившие его шею руки.

Теперь он мог по крайней мере нормально думать.

— Прости, любовь моя, но прежде, чем мы насладимся медовым месяцем, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

— Медовым месяцем? — тонким от неожиданной радости голосом воскликнула она.

— Если бы ты взяла на себя труд заглянуть в оставленный мною у Романа пакет, то увидела бы в нем билеты для мистера и миссис Рэнд Данбартон. Завтра утром мы отбываем в Испанию, так что у нас остается время лишь на то, чтобы провести свадебную церемонию и упаковать вещи.

Внезапно он увидел ее стоящей на середине громадной постели с разлохмаченной прической и горящими янтарным пламенем глазами.

— Ты правда хочешь на мне жениться?

— Этот дом записан на твое имя, Аннабелл. Он ведь тебе нравится, не так ли?

— Это самый прекрасный дом… — Она замолчала, не в силах продолжать.

Рэнд протянул руки, и Аннабелл кинулась ему в объятия.

— Ты станешь моей женой? — нежно спросил он.

Она радостно закивала, приникнув к нему.

— Я хочу быть всем для тебя. Хочу наполнить этот дом любовью. В последние три дня я только и делала, что представляла нас с тобой здесь. Для меня главное, чтобы ты был счастлив.

Рэнд наконец опустил ее на пол и взял в ладони ее невыразимо прелестное лицо.

— Я уже счастлив.

— Я поняла, что люблю тебя, когда ты проводил меня к полицейской машине, — призналась она.

— Ты простишь меня за то, что я был столь самонадеян и эгоистичен? Я не желал делить тебя ни с кем и ни с чем, хотел, чтобы ты принадлежала мне одному. Теперь я знаю, что ошибался. У меня был целый год, чтобы осознать свою вину. Позволь мне доказать тебе, что я изменился, любовь моя.

— Я тоже была не права, Рэнд. Из-за своей негибкости и прямолинейности я не понимала твоих чувств. Последний год был для меня настоящим адом. Больше всего на свете я хочу стать для тебя хорошей женой, создать дом, в котором мы могли бы счастливо зажить.

— Аннабелл…

Их губы слились в страстном поцелуе. Громкий стук в дверь заставил их оторваться друг от друга.

— Эй там, вы двое! — услышали они голос Джэнет. — Гости на террасе, и особенно священник, хотят знать, будет ли сегодня свадьба. Что мне им сказать?

Рэнд поднял голову.

— Скажи, что мы придем, как только Аннабелл наденет свадебное платье.

— Но его здесь нет!

— Оно здесь. Джэнет порыскала в твоем шкафу, пока ты работала в этом доме, и выгладила его для нашей с тобой свадьбы.

— Я люблю тебя, — еле слышно произнесла она, прижимаясь к нему губами.

— Я всегда знал, что мы с тобой составим прекрасную пару, любимая. — Он притянул ее к себе. — Я слишком долго ждал тебя, Аннабелл, поэтому больше не хочу терять ни минуты.

Ее лицо осветилось радостью.

— Я чувствовала то же самое, когда тебе прошлой ночью нездоровилось. Теперь могу признаться, что я солгала тебе тогда. Ни на какой балет я не ходила. Просто не смогла.

Он это знал, и тем не менее ее слова прозвучали для него замечательной музыкой.

— Раз уж пошли признания, скажу, что я притворился больным, чтобы ты разрешила мне остаться на ночь. Сказать правду, я знал, что ты никуда не поехала, так как твой джип оставался рядом с домом всю ночь.