Мэрил Хенкс - Место под солнцем

Рэйчел ни за что не стала бы вести себя подобным образом при иных обстоятельствах. Ей незачем было терять время, издеваясь над Рональдом. Но в дверях ее спальни неожиданно появилась Кэтрин. Она едва стояла на ногах и, держась за косяк, мучительно вслушивалась в каждое слово Рэйчел.

— А вот и наша Кэтти, — пропела Рэйчел. — Мы ведь не будем больше обманывать ее, правда, Ронни?

Рональд обернулся и увидел побелевшее личико жены. Сердце его содрогнулось от жалости.

— Она сошла с ума, Кэтти. Это какое-то недоразумение.

Рэйчел, закусив губу, наблюдала, как Рональд дрожащим от волнения голосом пытался объясниться с Кэтрин.

— Ты врешь, — безжизненно произнесла девушка. — Папа принес фотографии.

Рональду казалось, что он спит и никак не может проснуться. Люди вокруг него совершали поступки и говорили слова, не укладывающиеся в рамки здравого смысла.

— Посмотри. — Кэтрин протянула ему фотографию, полученную вместе с анонимным письмом.

Рональд вгляделся в пожелтевший снимок.

— Да, это было, Кэтти, — нехотя признал он.

С губ девушки сорвался стон. Она покачнулась, и Рональд попытался подхватить ее, но Кэтрин отшатнулась от него, как от чумного.

— Но это было десять лет назад, еще в Линдорте! — в отчаянии закричал он, видя презрение в глазах любимой женщины. — Подтверди, Рэйчел!

— Я не стану обманывать Кэтрин, — покачала головой Рэйчел. — Ты ведешь себя не по-мужски, Рональд. Раз уж они узнали правду, нет смысла врать дальше. Или ее деньги настолько важны для тебя, что ты готов пожертвовать ради них нашей любовью?

Рэйчел говорила проникновенно и красиво. Нельзя было ей не поверить, и Рональд прекрасно понимал это.

— Ты рехнулась! — Он подскочил к ней и тряхнул ее за плечи.

— Перестань, — услышал он сдавленный шепот Кэтрин.

У нее все плыло перед глазами.

Рональд совсем не изменился. Он был таким же красивым и обаятельным, но теперь Кэтрин презирала себя за то, что так бездумно влюбилась в него. Слова Рэйчел на многое открыли ей глаза.

— Как же ты был прав, папа, — почти простонала она, не замечая, что говорит вслух.

— Я знаю, детка, — мягко ответил Эскотт.

Он незаметно возник в дверном проеме рядом с Кэтрин и осторожно прижал ее к себе. Девушка дрожала и еле держалась на ногах. Потрясение было слишком сильным, чтобы она могла справиться с ним.

Услышав голос Рональда, которого не пускала в ее комнату бдительная Мэри, Кэтрин сделала над собой усилие и поднялась с кровати.

— Я должна поговорить с ним, — упрямо повторяла она в ответ на увещевания экономки. Та ничего не могла поделать.

Кэтрин отправилась на поиски Рональда, а Мэри бегом бросилась в библиотеку. Она не сомневалась, что Джордж Эскотт там, а только он мог остановить Кэтти!

Джордж успел вовремя, чтобы подхватить падающую дочь. Один взгляд на людей, застывших в спальне Рэйчел, все сказал ему.

— Немедленно убирайтесь отсюда, пока я не вызвал полицию, — прошипел он. — Коркс, выпроводи их, — бросил он через плечо дворецкому.

— Мистер Эскотт, мне необходимо поговорить с вами, — в отчаянии крикнул Рональд. Он не желал становиться безмолвным участником этого фарса. — Это недоразумение!

— Недоразумением была ваша свадьба с Кэтрин, — жестко произнес Эскотт. — Ты и так принес слишком много страданий моей дочери. Теперь можешь наслаждаться жизнью с этой, — презрительный кивок на Рэйчел. — Радуйся, что я не убил тебя на месте.

С этими словами Эскотт подхватил Кэтрин на руки и понес ее обратно в спальню, где их уже ждал врач.

12

Три недели Кэтрин пролежала в сильнейшей лихорадке. У ее постели постоянно дежурил врач.

Эскотт был вне себя.

— Как я мог допустить такое, Мэри, — жаловался он экономке.

У него вошло в привычку приходить к ней на кухню и обсуждать состояние Кэтрин.

— Если с девочкой что-то случится, я никогда не прощу себе этого.

— Не говорите ерунды, мистер Эскотт, — сердилась Мэри. — Она обязательно выкарабкается.

Шло время, и молодость взяла свое. Однажды утром врач, валившийся с ног от усталости, объявил, что Кэтрин вне опасности.

Девушка быстро поправлялась. Она много спала и с аппетитом ела, восстанавливая утраченные силы.

Джордж Эскотт радовался как ребенок, когда Кэтрин впервые вышла в сад Эскотт-Хауза. Она очень ослабла, но это была по-прежнему его добрая и нежная дочь. Разве что ее глаза стали другими. Они потухли, и, казалось, никакая сила не могла снова зажечь их радостью.

Кэтрин старалась не думать о Рональде, но не так легко вычеркнуть из памяти человека, который столько для тебя значил. Да и до сих пор значит, была вынуждена признать Кэтрин.

Она проводила много времени с отцом, и в своих беседах они никогда не заговаривали ни о Рональде, ни о Рэйчел. Кэтрин знала, что их семейный адвокат виделся с Рэйчел, и порой ее так и подмывало спросить, как обстоят дела с разводом, но она не решалась. Кэтрин было страшно услышать, что Рэйчел счастлива с Ронни. Она понимала, что не перенесет этого известия.

— Скоро ты освободишься от этого мерзавца, — сообщил ей однажды отец.

Кэтрин вздрогнула. Она и не подозревала, что упоминание о Рональде будет настолько мучительно.

— Еще пара недель, и ты снова станешь Кэтрин Эскотт. Весь этот кошмар можно будет навсегда забыть, малышка. — Джордж одобряюще улыбнулся дочери.

Он сам был вполне благодушно настроен. Его развод с Рэйчел тоже был не за горами. Пожив без жены, ее постоянных капризов и визгливого голоса, Эскотт вдруг понял, что не питал к Рэйчел Рибертон никаких особенных чувств. Она привлекла его когда-то физически, но на таком основании глупо было строить брак. Он прекрасно понимал это сейчас.

Иное дело Кэтрин. Ее любовь к Рональду Мессеру была слишком глубока, чтобы она могла в один день забыть о ней.

Тем более что ей теперь предстояло жить с постоянным напоминанием о муже.

Кэтрин вскоре поняла, что беременна. Ее удивляло то, что врачи ни слова не сказали об этом. Но срок беременности был слишком мал, чтобы кто-нибудь обратил на это внимание. Всех слишком беспокоила ее лихорадка. Кэтрин пока не решалась поделиться своей новостью с отцом. Она боялась, что тот перенесет свою ненависть к Рональду на будущего ребенка.

Но все тайное когда-нибудь становится явным. Приступы тошноты по утрам, внезапная любовь к томатному соку, бледность — Кэтрин не могла спрятать эти мелочи, свидетельствовавшие о ее состоянии.

Джордж Эскотт был раздосадован. Он предпочел бы, чтобы ничто в Эскотт-Хаузе больше не напоминало о Рональде Мессере. Тот и так доставил им слишком много неприятностей. Но беременность Кэтрин была фактом непреложным, с которым пришлось смириться.