Попалась - не отпущу - Анна Вэйли

слезы, но теперь они были совсем другими — светлыми, освобождающими.

— Ты не представляешь, как я рада это слышать, — призналась я, и голос дрогнул от волнения. — Мне тоже было тяжело думать, что ты уйдешь, а я останусь здесь одна.

Он протянул руку и накрыл мою ладонь своей, сжимая пальцы и не отводя взгляда.

— Я боялся, что ты скажешь «нет». Что подумаешь — слишком рано, слишком сложно после всего, что мы пережили. Но я хочу, чтобы мы начали заново. В новой квартире. В новой жизни. Без тайн, без ошибок. Вместе.

Я улыбнулась сквозь слезы и почувствовала, как его слова ложатся на сердце, окончательно закрывая все старые сомнения.

— Да. Я тоже этого хочу, — сказала я едва слышно, но с такой уверенностью, что сама удивилась. — Очень хочу.

В этот момент Бутер, словно почувствовав перемену в воздухе, спрыгнул с подоконника и, не раздумывая, запрыгнул ко мне на колени. Он свернулся клубочком, замурлыкал и прикрыл глаза, будто подтверждая: все стало на свои места.

Мы рассмеялись оба, глядя на кота, и этот легкий смех окончательно снял напряжение. В тот вечер мы еще долго сидели на кухне, обдумывая, как будет выглядеть наша новая квартира. Мы обсуждали мебель, цвета, то, где будет стоять его рабочий стол и где я устрою уголок для своих проектов. Мы спорили о мелочах, смеялись, вспоминали прошлое и строили планы — впервые по-настоящему, с ощущением, что впереди у нас общее «мы».

А ночью, когда я легла в постель и закрыла глаза, впервые за долгое время ощутила абсолютный покой. Мне больше не нужно было гадать, что принесет завтрашний день, или тревожиться, хватит ли сил выдержать все испытания.

Эпилог

Мы переехали в новую квартиру уже через несколько дней, и этот переезд оказался намного проще, чем мы ожидали. Не было хаоса, лишних нервов и беготни — мы складывали вещи, обсуждали, куда поставим мебель, и впервые за долгое время могли просто быть собой. В воздухе поселилось особое ощущение легкости и правильности, словно именно так и должно было быть.

Новая квартира встретила нас светом и просторными комнатами с высокими потолками. Из широких окон открывался умиротворяющий вид на тихий парк с маленьким прудом, по которому неторопливо плыли утки. Я задержалась у окна, чувствуя, как Даня подошел сзади, обнял меня за талию и прижался щекой к моим волосам.

— Ну как тебе новый дом? — спросил он, улыбаясь и крепче обнимая меня.

Я повернулась в его объятиях, провела пальцами по его груди и подняла глаза.

— Кажется, именно такой я всегда и представляла, — негромко ответила я.

Он улыбнулся и наклонился, нежно коснувшись губами моих губ. Этот короткий, но теплый поцелуй был именно таким, как и наш новый дом — уютным и искренним.

Первые дни мы с радостью посвятили обустройству. Вместе выбирали мебель, спорили о цвете штор, смеялись над тем, как теряли отвертку прямо у себя под носом, и каждый раз быстро приходили к компромиссу. Мне нравилось, как легко мы договаривались — без напряжения и споров.

— Этот диван просто создан для нас, — Даня сел на большой, мягкий диван в мебельном магазине и похлопал рядом с собой. — Представляешь, как будем на нем валяться по вечерам?

Я присела рядом и устроилась поудобнее, чувствуя, как он тут же притянул меня к себе, прижимая щекой к моей голове.

— Думаешь, Бутер нам позволит? — со смехом ответила я.

— Ну, ему придется потесниться, — серьезно заметил Даня и снова улыбнулся. — Я просто очень счастлив, что все это мы делаем вместе. Я чуть не потерял тебя из-за глупости.

Он взял мою руку и поцеловал кончики пальцев. В этом простом жесте было гораздо больше слов.

— И я была неправа, — призналась я, поглаживая его щеку. — Теперь мы знаем, как важно говорить и слушать.

Он переплел наши пальцы и посмотрел на меня:

— Обещаю всегда говорить с тобой честно, даже если будет сложно, — сказал он.

— А я обещаю слушать и давать тебе возможность все объяснить, — ответила я.

Мы улыбнулись одновременно, и стало понятно, что больше никаких обид и недомолвок между нами не осталось. Мы закрыли эту дверь навсегда, став друг другу еще ближе, чем были.

Бутер освоился в новой квартире быстрее всех нас. Он важно обходил комнаты, исследовал коробки и устраивался в самых неожиданных местах, демонстрируя, что это его территория. Иногда он появлялся, запрыгивал на плечо и мурлыкал прямо в ухо, мешая работать, и именно эти мелочи наполняли квартиру особой теплотой.

Прошло почти два года, и наша жизнь стала именно такой, какой мы ее представляли: спокойной, уверенной и наполненной взаимопониманием. Сегодня был особенный вечер. Я вернулась домой поздно после конференции, на которой представила проект, ставший для меня чем-то вроде личной победы.

Когда я открыла дверь, в квартире пахло уютом и домашней едой. Я сбросила кардиган, прошла в кухню и остановилась в дверях, с улыбкой наблюдая за Даней, который сосредоточенно помешивал что-то в кастрюле.

— Уже дома? — он повернулся и улыбнулся той особенной улыбкой, от которой мое сердце всегда билось быстрее.

— Все прошло даже лучше, чем я ожидала, — ответила я, подходя ближе и обнимая его со спины. Я уткнулась носом в его шею и вдохнула знакомый аромат его кожи, ощущая, как вся усталость растворяется в тепле его рук.

— Я никогда не сомневался, что ты сможешь, — он развернулся ко мне, бережно обнимая за талию. — Я горжусь тобой, Саш.

Он приподнял мое лицо и поцеловал — медленно, нежно, так, словно в его прикосновении были все те слова, которые он не сказал вслух. Мое сердце отозвалось теплом, и я прижалась к нему еще крепче.

Позже, уже поужинав, мы вышли на балкон, ставший нашим любимым местом в квартире. Я устроилась рядом с Даней, он обнял меня за плечи, прижимая к себе. Мы долго смотрели на мерцающие огни ночного города, слушая тишину, которая была не пустотой, а завершением всего, что мы преодолели.

— Часто думаю о том дне, когда все чуть не рухнуло, — негромко сказал он, поглаживая мое плечо. — Тогда казалось, что уже ничего не вернуть.

Я повернулась к нему и встретилась с его взглядом.

— А оказалось, это было только началом, — улыбнулась я, поглаживая его руку. — Началом чего-то очень важного и настоящего.

Он улыбнулся в ответ, заглядывая в мои глаза, затем коснулся моих губ своими — этот поцелуй был долгим, неспешным и полным благодарности за то, что мы смогли сохранить.