Бетти Райт - Лёгкие шаги любви

Эми напряженно замерла.

— О! Мистер Старк? Какое совпадение! Я искала возможность поговорить с вами. Пожалуйста, садитесь.

До Эми долетел звук пододвигаемого стула.

— А теперь, — заговорила мать Анабелла, и этот знакомый голос пронял Эми насквозь, — не будете ли так любезны объяснить, почему вы принудили выйти замуж за вас такую юную неискушенную девушку? Ведь это был брак по расчету! Я даже не знаю, как вас после этого называть.

У Эми перехватило дыхание.

— Это она вам сказала, мать Анабелла? — Металл в голосе Филиппа звучал не в меньшей мере, чем в голосе его собеседницы.

— Нет. Это не совсем то, что она мне сказала. Эми восхищается вами, уважает и любит вас. Причем так сильно, что готова даже уйти, только бы вы и другая женщина снова могли быть счастливы вместе. — Мать Анабелла излагала все это ровным, ледяным тоном. — Ну так что? Я жду ответа, мистер Старк.

— Мадам, — послышался твердый голос Филиппа. — У меня нет ни малейшего намерения быть счастливым ни с кем, кроме Эми. Поэтому…

— Но как же случилось, что Эми этого не чувствует? — нетерпеливо перебила она его. — Почему эта чудесная девочка, такая целеустремленная, сильная духом, хотя и очень одинокая, способная принести счастье хорошему человеку, сейчас напоминает вырванный с корнем цветок? Ответьте мне, мистер Старк! Почему?

Эми прижала к лицу ладони и готова была зарыдать.

— Послушайте, мать Анабелла, не лучше ли просто сказать, где она, прохрипел Филипп. — Пусть вас это не удивляет, но Эми и ее благополучие заботят меня не меньше, чем вас.

— В таком случае вы очень странно это доказываете.

— А вы считаете, было бы лучше оставить ее одну после смерти отца, мэм?

Последовала пауза. Напряжение, царившее в кабинете, где шел разговор, не отпускало и Эми. Она подняла голову и ждала, что будет дальше.

— И все-таки почему вы тогда на ней женились? — Эми услышала, как смягчился голос ее наставницы.

— Хорошо, скажу. У меня и мысли не было прибегать к браку в каких-то корыстных целях, если вы это хотите знать. Интересы Эми для меня самое главное. Попробуйте понять, — с легкой иронией продолжал он. — С самого начала я чувствовал не только невинную прелесть девушки, но и беззащитность. Когда умер отец Эми, к ее одиночеству добавилось бремя огромного долга и много других забот. Напоминаю, мать Анабелла, я знаю Эми дольше, чем вы, и имею представление, какой она сложный человек.

— А другое вы понимаете? В состоянии ли сделать Эми счастливой, мистер Старк? Надеюсь, об этом вы думали?

Эми сжала руки так, что они побелели.

— Ну, все покажет будущее, — не сдавался Филипп. — И это вовсе не значит, что я откажусь от попыток сделать ее счастливой. Итак, Эми здесь?

Какое-то время из кабинета не доносилось ни звука, а затем послышался голос матери Анабеллы.

— Да, здесь. — Она снова немного помолчала. — И если я неправильно все поняла, мистер Старк, то прошу прощения. Но должна посоветовать вам как старшая: выбросьте из головы все мысли о прежней любовнице, поскольку теперь вы несете ответственность за Эми. Надеюсь, вы меня правильно поняли?

— И понял, и согласен с вами, мать Анабелла. Волею судьбы я взял на себя эту ответственность, сознаю ее, и вы можете не беспокоиться. Хорошо, что мы поняли друг друга.

Эми больше не могла сидеть на месте. Она ринулась в свою комнату и начала судорожно собирать вещи. Но было уже поздно. В дверь постучали, и на пороге возникла мать Анабелла. За ее спиной стоял Филипп.

— Эми, что ты тут делаешь?

Бросив из-под ресниц короткий взгляд на мужа, Эми поразилась — таким усталым и бледным она его не видела.

— Собираю вещи. Привет, Филипп. Не ожидала увидеть тебя здесь. Зачем ты приехал? — на одном дыхании выпалила она и в волнении присела на кровать. — А теперь слушайте. Так получилось, что я совершенно случайно услышала ваш разговор и хочу кое-что сказать. Спасибо, мать Анабелла, что вы так трогательно защищали меня, но я совсем не тот вырванный с корнем цветок, каким вы меня обрисовали, и…

— Эми! — Воспитательница не скрывала своего недовольства.

— Я не виновата! Я искала место, где могла побыть одна, забрела в садик и сидела на скамейке под окнами вашей комнаты. Хотела подумать о своей жизни, о том, как быть дальше. — Эми наконец подняла глаза на мужа. И тебе спасибо, Филипп. Ответственность за другого человека — тяжелая ноша. Но еще тяжелее выбросить из памяти того, кто тебе дорог. Вряд ли можно совместить и ношу, и память…

— Мать Анабелла, — тихо сказал Филипп, но в голосе его прозвучала твердость, — разрешите мне самому все уладить?

Монахиня помедлила и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

— Филипп, — начала Эми, — не думай…

— А я и не думаю.

— Ты же не знаешь, что я собираюсь сказать тебе! — возмутилась Эми. Неужели тебе кажется, что после всего услышанного я захочу вернуться к тебе? — Эми затаила дыхание и, не дождавшись ответа, спросила;

— А кстати, как ты нашел меня так быстро?

— Я вспомнил, ты когда-то упоминала о матери Анабелле, и решил проверить, не поехала ли ты к ней. Но почему ты расстроена? — спросил он.

— Почему? Я почувствовала себя школьницей, словно никогда и не покидала этого заведения.

Она метнула на мужа негодующий взгляд.

— Тем не менее, многое из того, что ты сегодня услышала, — правда, Эми.

Жена отвернулась, взяла блузку, сложила ее и начала укладывать в чемодан.

— Знаю, я слишком хорошо это знаю, — неожиданно сказала она. — Это одна из причин, почему я вышла замуж за тебя, — я не знала, куда мне деваться, на что дальше жить. И теперь посмотри, что в итоге получилось: я снова здесь, — произнесла она горько.

Он улыбнулся.

— С двумя людьми, которые по-настоящему любят тебя и получают за это удар за ударом.

— Мать Анабелла не получает! — затрясла головой Эми.

— Да она приготовилась растерзать меня, когда увидела.

— Возможно, но это ничего не меняет.

— Для меня тоже. Главное то, что я вернулся домой и увидел — тебя нет, ты исчезла.

— Что ты хочешь этим сказать? — возмутилась Эми, и сердце ее бешено застучало. — Я исчезла? Я видела тебя и Анну в газете, вы нежно держались за руки. В любом случае, с того момента как заболел Роджер, все изменилось, и меня не оставляет мысль, что бы произошло, если бы он умер. Ведь ты единственный, к кому она обратилась за помощью. И еще, — голос ее дрогнул, — сегодня утром ты говорил о своей ответственности и обязательствах передо мной, будто я не твоя жена, а человек, которого ты взялся опекать. Как мне после этого поверить, что я как женщина что-то для тебя значу, Филипп?