Лора Шефнер - Игра в супружество

Для всего остального мира они были обыкновенными женихом и невестой. Виола решила не говорить матери, почему Грей сделал ей предложение. Если Марк прав, — а Виола как-то инстинктивно начинала верить, что это так, — они и будут самыми настоящими молодоженами, глубоко и страстно любящими друг друга.

Грей не разочаровал ее. Цветы, шампанское, тосты, поцелуи на публику — словом, все на этой свадьбе было на самом высоком уровне. А когда они подошли к двери дома, Грей вдруг поднял ее на руки.

— Что ты делаешь? — закричала Виола.

— Следую традиции, — последовал ответ.

Грей ногой открыл дверь, на лице его при этом играла дьявольская усмешка, и понес ее вверх по ступенькам так легко, как будто она была перышком.

Сначала свалилась одна красная туфля на высоком каблуке. Потом другая.

— Мои туфли!

— Они станут не единственной потерей, если будешь так вертеться, — предупредил Грей.

— Куда ты меня несешь?

— Туда, куда я хотел отнести тебя последнюю пару недель. — Голос у него был низкий и соблазнительный, с чувственной хрипотцой.

Сердце у Виолы забилось где-то в горле.

— Но моя комната в противоположном направлении, — слабо запротестовала она.

— Теперь уже нет, миссис Джонсон, — прошептал он ей на ухо.

— Ты хочешь сказать?

Его ответом был долгий, медленный поцелуй, заставивший Виолу вцепиться в его широкие плечи.

— Ты моя жена, дорогая. Больше не будет никакого притворства!

Меньше всего Виола ожидала, что испытает в первую брачную ночь подобное блаженство. Чудесный мир, о котором она только подозревала, оказался явью. Приятной неожиданностью стало и свадебное путешествие, о котором позаботился Грей.

Четыре дня под жарком пуэрто-риканским солнцем были похожи на сказку. А прогулки при луне по песчаным пляжам и морские купания, романтические ужины при свечах под рокот прибоя помогли Виоле загнать все сомнения по поводу их брака куда-то в дальние закоулки сознания. Грей предстал перед ней совсем другим человеком, и она хотела одного, — чтобы эта идиллия никогда не кончалась. Однако очень скоро они вернулись домой.

— Это что, весь багаж? — Грей уронил на пол два объемистых полиэтиленовых пакета и большой кожаный чемодан.

— Должно быть так. Ты не попросил таксиста посмотреть в багажнике?

— Не волнуйся. Машина ждет меня у входа. Она отвезет меня в офис.

— О-о, — простонала Виола, отчаянно пытаясь не показать своего огорчения. — Уже?

А она-то надеялась, что сегодняшний вечер Грей проведет с ней дома. Называйте ее глупой или сентиментальной, но ей казалось неправильным, что сразу же после их возвращения из свадебного путешествия, муж оставляет ее в одиночестве.

— Мне надо просмотреть накопившуюся почту. Постараюсь вернуться побыстрее. Не беспокойся насчет ужина. Я перехвачу пару бутербродов в кафе-автомате.

— Но я…

Грей уже исчез за дверью. Виола видела в окно, как он сел с поджидавшее его такси. Хлопнула дверца, и желтый автомобиль растворился в сгущавшихся сумерках.

— Вот и все, — жалобно прошептала Виола. — Без году неделя замужем и уже брошена!

Она побрела по темным пустым комнатам дома. Смешно, подумала Виола, ведь если бы Грей был с ней, эти комнаты не казались бы ей холодными и чужими. Он уже стал значить для нее очень много.

Она любила его. И эта любовь росла с каждым днем и с каждой ночью, проведенной вместе. В Пуэрто-Рико, вдали от телефонов и офисов, клиентов и сотрудников, Грей Джонсон стал нежным, внимательным, любящим. То есть таким, каким она мечтала видеть своего мужа.

Виола посмотрела на себя в венецианское зеркало, вспоминая свое появление в этом доме. С первого момента их встречи она поняла, что в Грее Джонсоне есть нечто необычное и неотразимое. Став его женой, она успела убедиться, что не ошиблась. Виола самым глубоким, необузданным, сумасшедшим образом влюбилась в него, и теперь, после восхитительных дней, проведенных под жарким солнцем, больше не сомневалась, что и Грей отвечает ей взаимностью.

Виола переоделась в привычные джинсы и свитер и отправилась в кухню. Ее мать любила повторять, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, и Виола не собиралась пропускать ни единой тропиночки. Замешивая тесто для пирога, она подпевала передаваемым по радио старым мелодиям и пританцовывала на выложенном керамическими плитками полу.

Виола не услышала бы звонка в дверь, если бы не перерыв в музыкальной программе для передачи прогноза погоды. Она открыла огромную парадную дверь и обнаружила по другую ее сторону Джорджа Миллера. Гость выглядел таким же высохшим и таким же веселым, как всегда, — хитрый старый тролль с экстраординарным умом и необыкновенной деловой хваткой.

Виола вытерла руки о фартук с надписью «Поцелуй повара!».

— Мистер Миллер, вот так сюрприз! Что вы делаете в этой части города?

— Вообще-то я направляюсь в аэропорт.

— Но тогда вы едете в противоположном направлении.

— У меня деловая встреча в Нью-Йорке, но я решил забросить вам вот это по пути. — Миллер наклонился и поднял красиво упакованную коробку, стоявшую у его ног, которую Виола не замечала до этого момента. — Прошу прощения, что свадебный подарок несколько задержался, но мне хотелось вручить его лично вместе с поздравлениями по поводу вашего с Греем бракосочетания.

В ответ на эти слова Виола мило улыбнулась и пригласила мистера Миллера войти в гостиную.

— Очень любезно с вашей стороны, но это совсем не обязательно…

Виола сняла крышку с коробки и обнаружила внутри роскошную хрустальную вазу. Она разворачивала приложенную к подарку записку, когда слова Миллера заставили ее испуганно вскинуть ресницы.

— Еще как обязательно! Я следил за карьерой Джонсона еще с тех пор, когда он был щенком, и должен честно сказать, что вы один из лучших двигателей его карьеры, молодая леди.

— Двигатель… карьеры? — запинаясь проговорила Виола.

Миллер помахал в воздухе рукой с подагрически искривленными пальцами.

— Не обращайте внимания на то, как я выражаю свои мысли, дорогая. Моя жена говорит, что я порой смахиваю на лавочника и кажусь грубияном, но это вовсе не так. Я просто хотел сказать, что Грей достиг всех возможных вершин в деловой жизни, как мне прежде казалось, в ущерб личной жизни. Теперь он нашел вас, и я не сомневаюсь, что вы принесете необходимую гармонию в его существование. Я очень рад, что он наконец-то пробудился и начал понимать, сколь важными могут быть семейные ценности для такой процветающей организации, как наша.