Кэтрин Гарбера - Владычица грез

Адам понял, что Грейс задела его за живое. И не только своим пылким желанием вернуть школу на прежний путь. Под унылой одеждой, которая явно была ей слишком велика, он увидел ее женственную фигуру. Разглядел округлые икры и покачивающиеся при ходьбе бедра — чистое искушение. У нее была неторопливая, размеренная походка; каждый шаг манил и поддразнивал. Грейс предпочитала юбки по колено и пятисантиметровые каблуки.

Когда некоторое время спустя Адам зашел в ее кабинет, она разговаривала со своим ассистентом Брюсом.

— Грейс, можно вас на минутку?

Она закусила губу и кивнула, закрыв дверь за Брюсом. Затем уселась на один из стульев, предназначенных для гостей.

Адам не знал, как завести разговор о прочитанной им эротической истории. Воображение приписывало женщине, сидящей напротив него, ранимость. Ее повествование было страстным, но очень трогательным.

Адам сознавал: он не может поставить Грейс перед фактом, что сунул ее рассказ себе в портфель. Он просто глядел на нее, откинувшись на спинку стула.

Еще совсем недавно ему не терпелось завершить собрание и официально закрыть школу. Однако сейчас… сейчас Адам почувствовал желание задержаться в городе и в этом кабинете. Выяснить, что скрывается в тихом омуте по имени мисс Грейс Стивенс.

— Полагаю, если мы будем сотрудничать, то сможем уговорить Малкольма и остальных членов администрации дать вам и школе второй шанс.

Грейс удивленно распахнула глаза.

— Я думала, вы…

— Мне стало известно кое-что новое.

— Такая таинственность — это совсем не похоже на вас, мистер Боуэн.

— Вовсе не так. Можем обсудить это за ланчем, Грейс.

Закусив губу, она внимательно поглядела на него.

— Давайте разберемся здесь. Почему же вы заинтересованы в том, чтобы выручить меня?

Щеки Грейс зарделись, а из прически выбилась прядка и кокетливо заструилась по щеке. Черт возьми, ему так захотелось лучше узнать эту женщину, особенно теперь, когда он увидел эти манящие флюиды женственности, исходящие от чопорной директрисы.

— Адам! Вы меня слушаете?

— Разумеется. Давайте поговорим за ланчем. — Адам повторил свое приглашение, понимая, что по тону оно больше похоже на приказ. Он привык всегда получать желаемое.

— Почему вы так на меня смотрите? — спросила Грейс, скрестив на груди руки.

Ее жест на мгновение сбил его с толку.

— Я только что понял, какая вы хорошенькая! Грейс заправила за ухо выбившийся локон.

— Мистер Боуэн, с вами все в порядке?

— Более чем в порядке. Я скажу своему шоферу, чтобы ждал вас у ворот школы. Мы сможем обсудить ваши планы относительно «Треммел-Боуэн» и многие другие вопросы.

— Какие это другие вопросы? — спросила она дрогнувшим от волнения голосом. — Вы хотите, чтобы я ушла по собственному желанию? Не думаю, что это будет в интересах школы. Адам, я хороший руководитель.

— Нет, Грейс, я не хочу, чтобы вы уволились по собственному желанию. — Ему нравилось, как она произносила его имя.

— Что же вам нужно? — спросила Грейс.

— Вы!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Он смел со стола все бумаги и, приподняв Грейс, уложил ее на полированную ореховую поверхность. Нежно и осторожно расстегнув блузку, провел пальцем по груди и между ребрами, и в какой-то момент его пальцы проникли под чашечки ее бледно-голубого бюстгальтера. Все тело Грейс пронзило острое желание.

Грейс с трудом сглотнула и напомнила себе, что в его планы входит ее увольнение, поэтому слова о том, что она ему нужна, конечно же, ничего не значат. Возможно, он просто пошел на хитрость.

— Грейс? Я напугал вас? Поверьте, я не хочу, чтобы вы меня боялись.

— Я не боюсь вас, Адам.

И это была правда. Она боялась вовсе не Адама, а живущей в своей собственной душе искусительницы, которой пугал ее отец-проповедник. Женщина, одетая в мешковатую одежду, но обладающая фигурой, напоминающей песочные часы, и тонкими чертами лица, просто не может не привлекать мужского внимания. С тринадцати лет она вынуждена была стыдиться своего тела, а теперь, когда Адам стал проявлять к ней интерес, Грейс почувствовала неуверенность и не знала, что ей делать.

Лучше бы он оставался ее тайной страстью…

— Грейс, вы слишком серьезно к этому относитесь. Это всего лишь ланч.

— Так что же вы смотрите на меня так, будто я числюсь в меню?

— Неужели? — спросил он, обаятельно улыбнувшись — так, как порой улыбался другим женщинам, а ей — никогда.

— Малкольм ведь хочет навсегда закрыть школу, так? — Грейс отчаянно пыталась сосредоточиться на школе, а не на Адаме.

Адам поднялся со стула, подошел ближе и прислонился бедром к ее столу, скрестив ноги в лодыжках. Чисто мужская поза, которая должна была усыпить бдительность Грейс, тем не менее в этой позе было что-то выверенное и просчитанное.

— Вы обвиняете его?

Грейс вздохнула. Никто не знает, как она винит себя в том, что недоглядела за Доун и Верноном, а ведь они были ее двумя лучшими учителями.

— Как я могу обвинять его! Такое предательство было со стороны Доун слишком сильным ударом. Да и я хороша — не сразу поняла, что происходит.

— А что бы вы тогда сделали?

— Не знаю. Что-нибудь. Все, чтобы предотвратить выход ситуации из-под контроля.

— Невозможно контролировать действия других людей, — заявил Адам. — Пойдемте.

Когда они вышли из кабинета, Адам приобнял Грейс за талию. Ей нравилось ощущать у себя на пояснице его большую ладонь. Грейс слегка споткнулась, и он поддержал ее другой рукой.

— Все в порядке?

— Да, — храбро солгала девушка.

Она всегда была осторожна и, строя свою жизнь, тщательно следила, чтобы ее фантазии были тщательно укрыты от окружающей реальности. А сейчас впервые в жизни поняла, что грань между вымыслом и реальностью очень тонка, они могут пересечься, а сама она к этому не готова.

В течение двадцати лет, с тех пор как ей исполнилось тринадцать, Грейс стыдилась своего тела и того, как мужчины на него реагировали. И когда же она перестанет стыдиться?

Адам посмотрел на нее сверху вниз, как будто не зная, что с ней делать, и Грейс смутилась. Нет, жить так, как она жила раньше, больше нельзя. Все должно измениться благодаря ситуации в школе и этому мужчине. И если он ею заинтересуется, что, судя по всему, уже произошло, она не собирается отступать и не допустит, чтобы он прошел мимо.

Вскоре Адам и Грейс расположились в кабинке друг напротив друга. Что-то в ее поведении изменилось — Адаму показалось, что она перестала смущаться в его присутствии. Хотя Грейс все еще выстраивала вокруг себя невидимую стену, но все же пыталась вести себя дружелюбнее.