Мой босс - Дед Мороз (СИ) - Либрем Альма

Наверное, со стороны я выглядела очень растерянно. Ощущала себя тоже, если честно, отвратительно. Четырнадцать желаний?

— Откуда мне знать, что это будет дешевле, чем попасть в полицию? — мрачно поинтересовалась я. — Может, ты назагадываешь такого, что просто…

— Я обещаю держать себя в руках, — подмигнул мне Назар. — И ты всегда сможешь отказаться. И тогда эта флэшечка перекочует в руки моего брата, и он с нею ознакомится. А потом решит, что с тобой делать. Может быть, отпустит с миром. А может, примет за шпионку и скажет, что в тюрьме тебе самое место…

— Это бред. Я ничего такого не сделала.

— Конечно, — утвердительно кивнул Назар. — Вообще ничего. Так, залезла только в чужой кабинет… Под чужим именем, между прочим. Подставила какую-то хорошую девочку, может быть, разрушила своим поведением ее отношения с моим братом, какими бы они ни были…

До последнего предложения я была готова отказаться и уповать на адекватность второго брата. Но от одной мысли о Кате стало не по себе. Я понятия не имела, почему ее пропустили. Может быть, она тут работает? Или у нее отношения с этим Исаевым? Вряд ли, конечно, но ведь во мне явно узнали мою сестру!

В любом случае, подставлять ее не хотелось. Катя была мне не какой-нибудь посторонней или просто подружкой, а младшей, пусть и всего на год, сестренкой, которой всегда помыкали наши родители. Вдруг она наконец-то вырвалась из-под маминой тирании и взялась за личную жизнь, а тут я — добрый день, меня зовут Кира, и я рушу все, к чему прикоснусь!

— Какие у меня будут гарантии, что ты не сделаешь мне ничего плохого? — мрачно уточнила я у Назара.

— Ну, смотри. Я сейчас заберу ту карту памяти. Выполнишь все четырнадцать желаний — отдам. Откажешься на полпути — передам ее брату. Все просто.

— Откуда мне знать, что ты после этих четырнадцати желаний еще чего-то не захочешь?

Назар прищурился. Он подался ко мне и застыл так близко, что между нами оставалось всего несколько сантиметров свободного пространства. Его взгляд, откровенно провоцирующий, буквально прожигал меня насквозь. Я вскинула голову, надеясь, что выгляжу достаточно гордо и независимо, чтобы он от меня отодвинулся, но, кажется, мужчину это наоборот притягивало. Он буквально пожирал меня глазами.

— Так мы можем проверить, — прошептал он мне на ухо. — Может, после четырнадцати желаний ты сама от меня чего-нибудь захочешь?

— Придушить тебя? Так я уже хочу, — фыркнула я.

— Ну, если тебе нравятся взрослые игры…

— Козел! — возмутилась я, толкая его в плечо.

Наощупь Назар больше напоминал камень. От того, что я его толкнула, ровным счетом ничего не изменилось. Мужчина перехватил мою руку и рывком сдернул меня с кресла. Я вскрикнула, налетела на него, уперлась свободной ладонью ему в грудь, но не упала. Назар обнял меня за талию, прижимая к себе, повернулся на сто восемьдесят градусов, потянув меня за собой, и нагло усадил на стол.

Чертова шуба съехала, открывая мое платье. Мужчина дернул за пуговицу, окончательно избавляя меня от жаркой зажиты, и его рука легла мне на талию. Сквозь тонкую ткань платья пальцы Назара буквально обжигали.

— Если ты думаешь, что твой острый язычок меня испугает, то меня это только заводит, — заговорщицким шепотом сообщил он мне. — Так что можешь продолжать, Ки-ра, — он протянул мое имя, словно пробуя его на вкус. — Мне очень хочется тебя поцеловать.

— Укушу, — пригрозила я. — Но можешь загадать желание, Назарчик.

Он дернулся.

— Ненавижу, когда кто-то перекручивает мое имя.

— Я запомню, — серьезно кивнула я, а потом вредно дополнила. — Назарчик.

— Вот зараза, — в глазах мужчины вспыхнули незнакомые мне огоньки. — Но да бог с тобой, — он склонился ко мне, губами мазнул по шее. Я тяжело задышала.

Черт!

Почему если мужик хорош собой, баснословно богат, предположительно, умен и вообще выглядит как идеальная кандидатура для построения отношений, он обязательно окажется каким-нибудь козлом? А если он обладает более-менее нормальным характером, то все остальное хромает на все ноги вместе?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На мужчин мне не везло. Ко мне либо клеились какие-то придурки во время интервью, причем придурки женатые, либо пытались предложить мягкую романтику, три ромашки в год и поцелуи под луной одногодки. Второе меня не устраивало. Не то чтобы я не хотела мягкой романтики, но… Мне надо было решать такое количество проблем! Зарабатывать на съемную квартиру, отбиваться от матери и ее заботы. Ну какие ромашки? Какие прогулки по двенадцать часов подряд по городу? У меня просто не было на это времени! А еще меньше у меня его было на женатиков и желающих развлечься на ночь-другую.

И что теперь? Я одинока, у меня под вопросом работа, а какой-то журнальный красавчик, у которого в запасе кроме брата-миллиардера явно есть неплохой бизнес и огромная самоуверенность.

— Ну я ж тебе нравлюсь, — прошептал Назар, горячим дыханием обжигая мне кожу. — И тебе выгодно согласиться. Ты всегда можешь послать меня к черту во время выполнения желаний, — он отпустил мое запястье, вместо этого опустив ладонь на колено. — Я ж не попрошу ничего противозаконного. Никаких убийств, воровства, заказных статеек или, — рука поднялась повыше, к кромке юбки, — принуждения. Я хороший. Честно-честно.

— Ты паразит, — искренне промолвила я.

— Если что, — он поднял на меня взгляд, — мы сможем договориться по поводу желаний, которые тебе сильно не понравится.

Я закатила глаза.

— Ладно, — вздохнула. — Я согласна.

— Вот и замечательно, — кивнул он, неохотно отстраняясь. — Тогда я иду вытаскивать карту памяти…

— Ага.

— А ты исполняешь мое первое желание.

2

— И какое же у тебя будет первое желание?

Мужчина не спешил отвечать. Он лениво прошествовал к камере, покрутился над ней, нашел наконец-то паз, из которого следовало добывать карточку. Я не знала, действительно ли Назар вводил какой-то пароль — оставалось только беспомощно наблюдать за тем, как он добыл крохотную, как наносимка, карту памяти и продемонстрировал ее мне. А после этого добыл из кармана свой мобильный телефон и просто сунул предмет под силиконовый чехол.

— Здесь она будет в целости и сохранности, — довольно отчитался мне Исаев. — А что до первого желания, то все просто. Я собираюсь путешествовать… Примерно до числа двадцатого января. Это путешествие ты проведешь со мной.

Я с сомнением посмотрела на Назара.

— Меня вышвырнут нафиг с работы.

— Ну, во-первых, с твоей журналистской работы тебя уже вышвырнули. Потому что у моего братца взять интервью ты, увы, не смогла. Во-вторых, твой работодатель на данный момент я, а я уж точно не собираюсь увольнять тебя за наше совместное путешествие… А в-третьих, я могу проехаться до местного элитного поселка и передать эту штучку брату. Он будет просто счастлив…

— Ты говорил, — проворчала я, — что мы сможем обсуждать желания и доводить их до приемлемого для меня состояния!

— Это желание не обсуждается.

Мне хотелось швырнуть в него чем-нибудь потяжелее. Но, взвесив все за и против и подумав, что мне уж точно не понравится сидеть в тюрьме за какое-нибудь непредумышленное убийство или даже просто за нападение на человека, все-таки сдержалась.

— Хорошо, — вздохнула я. — Я согласна с тобой путешествовать. Первое желание засчитано?

— Будет засчитано, когда попутешествуем. Нам с тобой сегодня выезжать, между прочим.

— Сегодня? А когда?

— Сейчас.

Я уставилась на него, как на ненормального.

— Я без вещей!

— Да? А я думал, это шуба, а не естественная волосатость…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Дебил!

— Я могу и обидеться, — пригрозил Назар.

— На правду, — фыркнула я, — не обижаются. — У меня с собой только то, что на мне! И вот эта сумка! — я встряхнула ею. — Каким это образом я могу без всего поехать…

— Ну ты же взяла с собой документы?

Я скривилась. Что ж, да. Я действительно взяла с собой документы.