Наташа Окли - На помощь, Эми!

— С вашего позволения, я пойду спать. Теперь, когда я знаю, что Ричарду лучше…

Мойра приняла стакан с шерри.

— Все-таки нашла. Вот хорошо.

Эми протянула Хью бренди. Ей хотелось о стольком расспросить его, но нет, не сейчас.

— Спокойной ночи, — сказала она.

Хью открыл глаза.

— Спокойной ночи.

И больше ни слова. Эми развернулась и пошла к двери, чувствуя спиной его взгляд.

Глава десятая

— Хью уже уехал, — сказала Мойра, когда Эми вышла к завтраку. — Сказал, постарается быть в офисе после обеда

По крайней мере на сегодня все ясно, такой день, как вчерашний, она бы больше не пережила, подумала Эми, наливая себе кофе.

— Когда он уехал? — спросила она как можно спокойнее.

— И десяти минут не прошло. Хотел попасть пораньше в больницу.

Ага. Наверное, понял, что она проснулась, и решил избежать разговора с ней.

Глупая. Настоящая дура. Только ему и думать, что о ней, в таких обстоятельствах.

— Я надеюсь, днем мы с ним где-нибудь увидимся. — Мойра срезала макушку вареного яйца. — Хью обещал позвонить, когда наметится улучшение.

— Передайте от меня привет Ричарду.

— Непременно.

Эми глотнула кофе. И не подумаешь, что Мойра, как уверяет Хью, была когда-то любовницей Ричарда Лейтвейта. Да и не похожи они с Хью на мать и сына, которые могли когда-либо обсуждать то, кто его отец.

Эми вдруг захотелось забыть все ненужные вопросы, копошащиеся у нее в голове. Ей стало неприятно сидеть напротив матери Хью и смотреть, как та методично намазывает масло на хлеб. Как жил все эти годы Хью, не зная того, что было для него так важно?

Она взглянула на часы и подняла голову.

— Мне, пожалуй, пора идти на работу.

— А завтрак?

— Перекушу по дороге. — Эми отставила свою почти полную кружку в сторону.

Эми включила компьютер и стала читать пришедшую за ночь почту, одновременно сортируя газеты на столе. Странно было здесь сидеть без Хью. Она провела рукой по спинке его пустого кресла.

Послышался шум открываемой двери в приемной, Эми подскочила от неожиданности. Это не может быть Хью. Он бы просто не успел навестить Ричарда и поспеть сюда. Соня? Но ей-то что здесь нужно?

Эми открыла дверь и увидела Барбару Шелтон, склонившуюся над клавиатурой.

— Привет. — Личная секретарша Хью подняла голову. — Извини, если испугала. Мне вчера позвонил помощник Ричарда Лейтвейта, сообщил, что произошло, и приказал немедленно садиться в самолет и лететь обратно. — Барбара кончила писать что-то в блокноте. — Сказать по правде, я даже обрадовалась. Четверо женщин на одной кухне — это уж слишком.

— Я положила газеты Хью ему на стол. Он будет позже.

— Чудесно. — Барбара задержала руку на «мышке» и открыла одно из писем. — Это послания от мисс Рейнфорд-Смит.

— Правда? — Эми подошла к Барбаре.

— Целых два. Одно пришло вечером в пятницу. — Она пробежала глазами письмо. — Прибывает в Хитроу в восемнадцать часов и назначает Хью встречу на вечер.

У Эми упало сердце. Каланта возвращается.

Эми отвернулась, чтобы Барбара не заметила, как подействовало на нее сообщение. Она чувствовала себя так, словно ее отовсюду изгоняют — с работы, из самой жизни. Хотелось закричать, что она еще не готова уйти от Хью. У нее же оставалось еще несколько дней!

Но пришло время уходить.

Эта мысли вихрем крутились в голове. Было мучительно больно.

Но от этого ничто не изменится. И Хью ни в чем не виноват. Остается только убеждать саму себя, что она его не любит, да только не получается. И то, что он ни о чем не подозревает, — слабое утешение.

— Я все записала на отдельный диск, — сказала Эми, с трудом узнавая свой собственный голос. — Он вон в той коробке.

Оставаться дольше не имело смысла. Когда Хью вернется, ее уже не должно быть здесь.

Барбара открыла коробку и достала диск. В этот момент зазвонил телефон.

— Ты ответишь?

— «Харпер-Лейтвейт». Офис доктора Балфура, — произнесла Эми в трубку.

— Ты рано.

Хью. Сердце, казалось, подпрыгнуло к самому горлу, так что стало трудно говорить.

— Как он?

— Много спит.

Эми с такой силой сжала трубку, что побелели костяшки пальцев.

— Ты говорил с ним, или он еще слишком слаб?

— Много не поговоришь. — По голосу Хью Эми поняла, что с ним рядом кто-то находится. Может, Соня? — Только… теперь я знаю, что был прав в своих подозрениях.

— О! — вырвалось у Эми. Значит, Ричард — отец Хью. Она бросила взгляд на Барбару. — Это уже хорошо, правда?

— Он еще недостаточно силен, чтобы беседовать.

— Нет, конечно, это я понимаю. — Оттого что она услышала голос Хью, ей хотелось плакать. Господи, как сильно она его любит! А теперь, зная, что Ричард его отец, он сможет по-новому распланировать свою жизнь. Как бы ей хотелось помогать ему!

— У тебя было время проверить почту? — спросил он.

— Д-да.

— Было что-то, что мне нужно знать?

Эми сглотнула слюну. Каланта. Он ждет известия от Каланты.

Но Эми не в состоянии сказать это. Не сейчас.

— Барбара вернулась. Она узнала о последних событиях и прервала свой отпуск. Передаю трубку ей.

Эми отошла от стола и в растерянности остановилась, стараясь не слушать. Барбара рассказывала о семейном сборище, спрашивала о болезни Ричарда. Вот сейчас она сообщит о послании. Он узнает, что Каланта возвращается домой.

Эми изобразила веселую улыбку и показала на дверь. Барбара посмотрела на нее и шепнула: «Кофе». Эми кивнула и скрылась за дверью.

В маленькой кухоньке Эми включила кофеварку и дала волю слезам. Если она увидит их вместе Хью и Каланту, — то не выдержит. А если она исчезнет сейчас, Хью никогда не догадается о том, как сильно она любит его. Эми увидится с ним у его матери на Рождество и будет вести себя как обычно. Они и дальше останутся своего рода друзьями. Только она одна будет знать, чего ей это стоит.

А со временем все забудется.

— Надо было это сделать еще месяц назад, — сказал Сэб, протягивая Эми стакан с холодным оранжадом. — Не понимаю, как мы не додумались раньше.

Эми додумалась. Она стояла и смотрела, как мужчина прибивает к ее старому дому табличку «Продается». Столько воспоминаний, собранных в одном месте — и скоро всему конец.

Она обернулась на брата, стоявшего, прислонившись к кирпичной стене.

— Просто не верится, что мы это делаем.

Сэб улыбнулся.

— Жалко?

— Очень. А тебе?

Он скривился.

— Ну, он никогда не был для меня домом, как для тебя. А вообще-то самое подходящее время для продажи. Ни один из нас не планировал жить здесь следующие несколько месяцев.