Линдсей Армстронг - Признаться в любви нелегко

– Заставить меня ревновать? – медленно произнес Бретт. – Почему он посоветовал такое?

Никола сквозь слезы улыбнулась.

– Я сказала ему, что единственной причиной моего согласия на такой брак было то, что я любила тебя и надеялась занять место Мариетты в твоем сердце. Однако в течение двух лет я убедилась, что этого никогда не произойдет и что я не могу… так больше жить.

– Никола, может, тебе так и казалось, – сказал он с усилием, – но ведь мой последний поцелуй говорил о другом, не так ли?

– Нет… наверное, у тебя короткая память, Бретт.

– Наоборот: я прекрасно помню твое выражение… испуганное.

– Это было… это было после того, как я поняла, что вернулись Мариетта и дети, Бретт, и подумала, что ты использовал меня по нескольким причинам.

– Каким еще причинам? – спросил он, задыхаясь.

– Чтобы доказать Мариетте, что с ней все кончено… Гораздо проще состоять в браке со мной, поскольку я подхожу во всех отношениях – кроме того, что, разумеется, никогда не буду пробуждать в тебе страстных чувств.

– А что еще ты говорила отцу Каллэму?

– Я сказала, что давно люблю тебя, но моя гордость не позволяет мне признаться тебе в этом.

– Он… поверил тебе?

– Он поверил. А ты поверишь? Потому что, если ты станешь говорить, что я должна повзрослеть или что-то в этом роде, я умру… Два года – слишком долгий срок, чтобы притворяться… О, слава Богу! – прошептала она, когда он неожиданно заключил ее в свои объятия.

– С днем рождения, любимая, – нежно сказал Бретт позже… намного позже.

– Неужели мне это действительно удалось?

Она лежала в его объятиях. Ее халат был распахнут, и его руки были под ее халатом. Потом Бретт нежно поцеловал ее в губы и запахнул на ней халат.

– Я должен преодолеть пару формальностей… Ты можешь набраться терпения?

Вернувшись с бутылкой шампанского и двумя бокалами, Бретт откупорил ее.

– Я хотел подождать, – сказал он, – но думаю, мы можем сделать это сейчас. Выпей глоток. – (Она взяла сразу запотевший бокал.) – Прежде всего… – он сел рядом с ней и обнял ее за плечи, – Мариетта уже все знает. И в своей обычной манере внесла некоторые поправки. Видишь ли… – он замолчал, пристально разглядывая бокал, – в силу обстоятельств и из-за чувства вины за Сашу и Криса она посчитала, что ей лучше всего вернуться домой. А когда я убедил ее признаться, что ее карьера оставалась бы все же важнее для нее, чем наша жизнь, она поняла то, что я знал уже долгие годы, – наши чувства перегорели. – (Никола отпила глоток и замерла.) – Между прочим, Мариетта с молчаливым одобрением отнеслась к тому, чтобы оставить детей с тобой, чтобы ты не могла убежать от меня, – продолжал он.

– Правда? Я удивлена.

Он улыбнулся и поцеловал ее в макушку.

– Она просила передать тебе, что никогда в жизни ей не было так стыдно, как после твоих слов. И чтобы ты не беспокоилась о Крисе и Саше, – она будет регулярно с ними встречаться. А еще она сказала, что желает тебе здоровья, счастья и благословляет тебя не только потому, что любит, но и в благодарность за то, что ты сделала для детей.

Никола залилась слезами. Он взял у нее бокал, прижал ее к себе и не отпускал, пока она не успокоилась.

– Прости, – сказала она охрипшим голосом. – Но… Мариетта делает это ради тебя.

– Мариетта делает это ради тебя. Может быть, теперь оставим эту тему?

– Пожалуй, да. Я люблю тебя, Бретт.

– Слава Богу, – пробормотал он и вытащил что-то из кармана.

– Что это?

– Я хотел подарить тебе это перед нашей свадьбой, но ты упорно возражала. – Он со щелчком открыл довольно потрепанную маленькую кожаную коробочку. В ней лежало кольцо с сапфиром. – Это кольцо принадлежало моей матери, – тихо сказал он, – но я могу купить и специально для тебя, если ты захочешь.

Никола прерывисто вздохнула.

– Нет. О, Бретт, большое тебе спасибо. Я… буду всегда хранить его.

Он вынул кольцо из коробочки и надел ей на палец, рядом с обручальным. Кольцо было ей как раз. Он взглянул в ее сияющие глаза и сказал:

– Есть еще одна формальность, которой мы пренебрегли.

– Какая?

– Свадебное путешествие. И прежде, чем ты станешь возражать из-за детей…

– Нет, – бросила она. – То есть я хочу сказать, что возражений не будет. Ни о чем я так не мечтаю, как остаться вдвоем с тобой.

– Хорошо. Это не значит, что мы отправимся прямо завтра…

– А почему бы нет?

Он засмеялся и поцеловал ее.

– Дай мне по крайней мере один день, чтобы все организовать.

В субботнее утро Николу ждал сюрприз.

Она встала очень поздно и обнаружила, что дом преобразился в сказочную страну с белыми бантами и серебристыми воздушными шарами. Саша и Крис, нарядно одетые, возбужденно носились по столовой. Стол был накрыт по меньшей мере человек на двадцать. Посередине стояли шампанское и торт, украшенный двадцатью одной свечой.

– Но… но я думала, что вы все забыли, – заикаясь, проговорила Никола.

– Чего мне стоило заставить их держать все в секрете, – радостно поделилась Эллен, кивнув в сторону Саши и Криса.

– Я же говорила, что мы не расскажем, Эллен, – возмутилась Саша и добавила, обращаясь к Николе: – Папа следил за всем сам… даже когда ему надо было уехать в Брисбен.

Никола повернулась к Бретту. Он протянул ей руку, и она, взяв ее, с трудом произнесла севшим голосом:

– Спасибо. Я… благодарю тебя.

– Могу я кое-что посоветовать? – тихо спросил он. – Почему бы тебе не надеть свое свадебное платье?

Она так и сделала. Празднование получилось отличным. Пришли их самые близкие друзья и семья Эллен. Посыльный принес корзину цветов от Мариетты.

Никола все еще была в своем красивом платье, когда солнце стало садиться и ушли последние гости. Они с Бреттом стояли на веранде, держась за руки, и любовались тем, как менялись краски моря.

– Ты счастлива? – спросил он.

– Больше, чем ты думаешь.

– По поводу вчерашней ночи… – тихо сказал он.

Никола затаила дыхание, вспоминая, как они занимались любовью. Нельзя сказать, что она не вспоминала об этом и в течение всего дня.

– Мне было интересно, насколько оправдаются мои ожидания, вот и все.

Он мрачно посмотрел на нее.

Она заглянула в его карие глаза и вспомнила, что была охвачена такой страстью, которая превзошла все ее ожидания.

– Чтобы описать прошлую ночь, я могу подобрать только одно слово.

– И это?.. – спросил он, подняв бровь.

– Нет, два: совершенно восхитительно!

– Ты говоришь моими словами. А еще, оказывается, я не вручил тебе подарок ко дню твоего рождения.

– Но я думала… – Она взглянула на кольцо с сапфиром, красующееся на ее пальце.