Желанный скандал - Дэни Коллинз

увидела в вестибюле двух суровых мужчин в темных костюмах.

– Вы пойдете с нами, мисс Миллер.

– Она никуда не пойдет, – твердо сказал один из ее охранников и закрыл ее собой.

– Все в порядке, я знаю этого человека. – Она обошла охранника и всмотрелась в лицо телохранителя Люки. Потом отпустила своих охран ников и пошла за мужчинами.

Они отвезли ее в красивый викторианский особняк в Найтсбридже. Ее провели через фойе с отреставрированным паркетным полом в гостиную, оформленную в белом цвете. Три арочных окна, высоких и узких, выходили в сад, где была статуя обнаженной по пояс девушки, которая лила воду из кувшина в фонтан.

– Я почувствовал себя как дома, как только увидел эту статую, – сказал Люка за спиной Эми.

Она обернулась и увидела, что он стоит, прислонившись к дверному проему, и внимательно смотрит на нее. Ее сердце дрогнуло. Она так соскучилась по нему.

На нем были голубая рубашка на пуговицах и серые брюки, он носил этот наряд так же элегантно, как смокинг. Он олицетворял собой силу и власть, но, несмотря на его устрашающее и нечитаемое выражение лица, Эми захотелось подойти к нему ближе.

Она вцепилась пальцами в спинку стула, запрещая себе двигаться. Они были в разлуке всего четыре дня. С того момента, как Люка нанял ее, прошло десять дней. Сейчас Эми находится на острие ножа – между надеждой и отчаянием.

– Ты купил этот дом недавно?

– Недавно. Хочешь, я покажу его тебе? – Он протянул Эми руку, и она, словно в трансе, подошла к нему.

– Я думала, ты рассердишься на меня, – взяв его за руку, неуверенно сказала она. – Я говорю о статье.

– Я сержусь. Но не на тебя. Я злюсь, что тебе пришлось это написать. Вот кухня. – Он показал ей просторную кухню со столами из дерева и нержавеющей стали, кастрюлями и сковородками, подвешенными к потолку, и балконными дверями, ведущими в огород с травами во внутреннем дворике. – Шеф‑повар еще не нанят, но ты помнишь Фабиану? Я переманил ее сюда из дворца.

– Ну конечно. Здравствуйте! – поздоровалась Эми с горничной. – Приятно видеть вас снова.

– Здравствуйте! – Фабиана сделала реверанс и занялась продуктами.

– Ты можешь подняться по лестнице на террасу. Ты видела сад в окна. Внизу находятся помещения для персонала.

– Столовая, офис, дамская комната, главный холл, – объявлял он, проводя Эми по разным комнатам, ярким, свежим и роскошно оформленным в мягкой палитре розового и серого тонов, холодного голубого и белого цветов. То там, то здесь были акценты желтого и апельсинового цветов, оттенков индиго и папоротника.

– Мне нравятся эти очаровательные штрихи в интерьере. – Она остановилась на лестнице, чтобы полюбоваться сиденьем у окна, которое выходило на дорогу. – Представляю, как посетители ждут, когда их примет герцог или…

– Наверное, здесь когда‑то была приемная, но теперь она стала частью главных апартаментов.

Эми увидела роскошный и уютный лаунж с телевизором и небольшим баром, обеденный уголок, красивый офис с книжными полками от пола до потолка и тренажерный зал, залитый утренним солнечным светом. Главная спальня была огромной, а в ванной были душ, две раковины, туалетный столик и…

– Какая ванна! – воскликнула Эми, увидев перед собой настоящий бассейн. Он был окружен тропическими растениями и свечами, приглашая провести ночь в интимной обстановке.

– Я думал, тебе понравится. Посмотри в гардеробную.

В гардеробную комнату размером с гараж был вход из ванной. В центре стояла скамья, а сзади – трюмо в полный рост. Рядом с костюмами Люки висели халаты, платья и зеленые женские брюки.

И тут Эми осенило, почему Люка купил этот великолепный дом. Она видела газетные заголовки после их расставания.

«Любовница короля изгнана из дворца!»

Почувствовав горечь во рту, Эми высвободила руку и отошла от Люки. Она так разволновалась, что у нее задрожали руки и ноги и скрутило живот. Она не могла решить: закатить ли истерику Люке или снова бежать к Базу Риветсу.

– Я не строю никаких предположений, – начал Люка, идя за ней следом.

– Нет?! – воскликнула она. – Я не буду здесь жить. Я не стану твоей лондонской любовницей, которая будет согревать твою постель всякий раз, когда ты приедешь в город.

– Прекрати! – одернул он ее. – Не принижай себя!

Она резко подняла голову, потому что Люка ни разу не говорил с ней таким тоном.

Защищаясь, Эми скрестила руки на груди:

– Я права.

– Ты торопишься с выводами, – сказал он.

– А в чем я не права? – Она махнула рукой на гардеробную комнату.

Люка высокомерно, по‑королевски подошел к картине на стене и слегка толкнул ее. Она вдруг раскрылась, и он коснулся датчика на стенном сейфе. Должно быть, система считала отпечаток его большого пальца, потому что сейф открылся с тихим щелчком.

Он кое‑что вынул из сейфа, потом закрыл его и картину. Затем он показал Эми красную бархатную коробочку для колец и начал ее открывать.

– Это принадлежало моей бабушке, – сказал он.

Эми была так потрясена и переполнена эмоциями, что попятилась, споткнулась и едва не рухнула на диван. Она удержалась на ногах и уставилась на Люку.

Он осторожно закрыл коробочку. Выражение его лица стало настороженным, он поджал губы и нахмурился, словно от обиды.

– Как я уже сказал, я не строю предположений. – Он положил коробочку на стол, сделал несколько беспокойных шагов в сторону и засунул руки в карманы.

Люка тихо фыркнул:

– Я совершил еще одну ошибку? Мне это не нравится, – иронично сказал он. – Я причинил тебе боль, Эми, – серьезно признался он. – Я знаю, что сделал. Я ненавижу себя за это. Тем более я не знаю, мог ли я это предотвратить. Я собирался преследовать тебя, пока ты интересовалась мной, но потом мы расстались бы. Мне было трудно с этим смириться. Мне неприятно, что я законченный эгоист.

Он взглянул на Эми, желая увидеть ее реакцию. Она молчала. Он обидел ее.

– Я не сбегала от тебя. – Она прикусила губу. Люка кивнул:

– Я первый отстранился от тебя. И ты причинила мне боль, когда ушла так же, как это сделал я. Я стоял на трапе самолета, убеждая себя в том, что делаю тебе одолжение, отпуская тебя. Но мне было чертовски плохо.

– Между мной и Базом ничего не было, – тихо произнесла она.

– Я знаю. Он – твой клиент, а у тебя нет отношений с клиентами, – немного шутливо сказал он, упрекая самого себя. – Я испытал сильнейший шок, когда понял, что кто‑то может так меня обидеть, просто стоя рядом с другим мужчиной.

Она вспомнила об их ссоре на почве ревности,