Развод. Горькое лекарство от измены - Юлия Ильская

отвечаю я, делая ударение на слове друг.

– Да ладно, мам. Он нормальный. И смотри – какой харизматичный. Эта форма ему идет, – улыбается она.

– Да ну тебя, Кира, – смущённо отмахиваюсь я.

– Поехали, – говорит Иван.

Ведёт нас к машине.

Мы садимся на заднее сиденье. Я откидываюсь, прикрываю глаза. Мысли беспрестанно крутятся, но ни одна не задерживается. Катастрофически хочется спать. Я устала так, как во время родов не уставала.

Когда открываю глаза мы уже возле дома.

Иван с Кирой о чём-то шепчутся. Он что-то рассказывает о себе. Она отвечает – спокойно, дружелюбно.

Я лежу с закрытыми глазами. Не подаю виду, что проснулась. Наслаждаюсь этой минутой.

Как же хорошо, когда никто не кричит. Никто не угрожает. Как мало мне нужно для счастья.

Чтобы моя семья была в безопасности и никто не ссорился.

– Жанна, не притворяйся. Мы видим, что ты не спишь, – вдруг говорит Иван.

Я открываю глаза.

– Как вы догадались?

– Ты перестала храпеть, – подкалывает меня дочь.

– Неправда! – возмущаюсь я. – Я никогда не храплю.

Они переглядываются и хихикают.

– Ну… если только самую чуточку, – добавляю я. – Всё, пойдёмте пить чай!

Глава 35

– А как же вы там оказались? – спрашивает Кира, когда мы усаживаемся с кружками ароматного чая.

Мы с Иваном переглядываемся заговорщически.

– Ну… я предположила, что полиция прослушивает телефоны. Мой телефон и телефон бабушки, – начинаю я. – Вот и позвонила ей, сказала про деньги и что сейчас приеду. В надежде, что они догадаются, что тут что-то неладно. И они, молодцы, догадались, – с благодарностью смотрю на Ивана.

– Ну, вообще-то мы вас и по городу сопровождали, – говорит Иван, пряча улыбку.

– Как так? – удивляюсь я.

– Таксист, – коротко отвечает он.

– А, точно! Чемодан же у него остался! – вспоминаю я.

– Он, молодец, понял, что ты как-то странно себя ведёшь. Позвонил в полицию, сообщил номер и марку машины. А дальше мы уже сложили два и два. Потом услышали твой звонок – и устроили засаду. Кстати, ты была права, деньги Виктор спрятал у матери. Она и не знала, а когда увидела как мы их из под ванны достаем, чуть с ума не сошла от злости. Даже пришлось врача вызывать, чтобы успокоительное вколол.

– Ну надо же, как всё сложилось удачно, – восхищаюсь я.

– Да… спасибо вам огромное, – говорит Кира. – Страшно подумать, что бы они с нами сделали.

– Да не за что, – Иван становится мрачным. – Вы меня простите. Мы думали, что Виктор всё нам рассказал. Но в разговоре со Светланой поняли: там замешаны еще люди, которые будут искать деньги. Мы чуть не облажались.

– Ну, теперь вся шайка накрыта? – спрашиваю я с тревогой.

– Думаю, да. Но мы всё равно всё будем проверять. И охранять вас. Только слушайтесь, пожалуйста.

– Да! – я строго смотрю на Киру. – Если говорят сидеть на месте – значит, надо сидеть. А не бегать за круассанами.

– Мам, прости. Я не думала, что всё так серьёзно, – опускает глаза Кира.

– Ничего, – хлопаю ее по руке. – Я тоже, если честно, не думала.

На глазах дочери снова появляются слезы. Нелегко ей далась вся эта история.

– Ну что мы всё о грустном? – восклицаю я. – Иван, расскажи нам о своей работе.

– Боюсь, моя работа вас не очень развеселит, – смеётся он. – Но я попробую.

Он снова включает свой дар рассказчика, и мы расслабляемся. Почти забываем о беде, которая чуть не случилась.

– Ой, мне же надо на работу! – спохватывается Кира. – Я даже не предупредила…

– Ничего, мы дадим тебе справку, что ты участвовала в поимке опасных преступников, – успокаивает её Иван. – Просто позвони и предупреди. Тебе сегодня нужно отдохнуть.

– Да… я сейчас позвоню Вадику, чтобы он приехал за мной. Всё равно мне пора.

– Вадик – это её муж, – поясняю Ивану.

– Хорошо, – он кивает. – К вам будет приставлена охрана, не пугайтесь.

Я не останавливаю дочь. Понимаю, что ей нужно переосмыслить произошедшее.

Вадик приезжает через пять минут. Кира уходит и мы с Иваном остаёмся вдвоём.

Я вдруг вспоминаю, что не завтракала. в аэропорт торопилась, а сейчас чувствую дикий голод.

– Может, пообедаем? – предлагаю я – Сейчас что-нибудь быстренько приготовлю…

– Не надо, Жанна. Садись, отдохни. Я уже всё заказал, – говорит Иван.

– Когда ты успел? – удивляюсь я.

– Пару кнопок нажал – и всё. Очень удобно.

Какая большая разница между ним и Виктором.

Виктор бы настаивал, чтобы я сама готовила ему обед. Его не волновало, устала ли я, болею или плохо себя чувствую. Пока не свалюсь с температурой под сорок – он и пальцем не пошевелит.

Привозят еду. Всё такое вкусное. Я отбрасываю в сторону всякий этикет и набрасываюсь на еду, как голодный волк.

– Вот это хорошо, – с удовольствием смотрит на меня Иван. – Хорошо, что ты ешь.

– Спасибо большое, – выдыхаю я. – Ох, ни в одни штаны теперь не влезу!

– Это восполнение калорий после стресса, – смеётся он. – Сейчас я приготовлю кофе.

Он ставит передо мной чашку. Я чувствую себя гораздо лучше.

– Жанна, а пойдём на квесты, – неожиданно предлагает Иван.

– Я… я не знаю… – растерянно моргаю. – Я никогда не была.

– Я тебе покажу. Меня сын научил – прикольная штука! Давай, переодевайся. Надень что-нибудь удобное, – командует он, заразительно весело.

А почему бы и нет? Кто сказал, что квесты – только для молодёжи?

Я быстро переодеваюсь, и мы едем развлекаться.

Глава 36

– Понравилось? – спрашивает он вечером, провожая меня домой.

Мы идём по тихим улицам. Погода на удивление тёплая.

– Очень! Давно я так не веселилась, – искренне отвечаю я.

– Со мной ты будешь веселиться постоянно, – обещает он. – Я не люблю сидеть на месте.

– С тобой? – переспрашиваю я. – То есть… всё уже решено?

– Конечно, – отвечает он серьезно. – Я позвал. А ты согласилась. Разве не заметила?

– Когда?! – возмущенно восклицаю я.

– Ну ты же пошла со мной на квест. Значит, у нас было свидание. Значит, мы теперь вместе.

Он говорит так просто, что у меня даже слов не находится. Да и… не хочется возражать.

С ним мне хорошо. Весело. Я чувствую себя молодой, интересной, нужной.

Почему я должна от этого отказываться?

– Есть ещё один момент, – вдруг говорю. – А как твой сын к этому отнесётся?

– Уже нормально отнесся. Я с ним давно поговорил. Он только рад, что я не буду один и не буду жить