Измена. Закрыть гештальт - Екатерина Рыжая

— Тише девочка, иначе все закончится слишком быстро. — Он негромко смеется, и осторожно отодвигается от меня.

С моих губ срывается жалобный стон, я неосознанно тянусь к нему, не желая прекращать трогать это соблазнительное тело. Ярослав тем временем ловко избавляет от свитера меня и негромко матерится при виде открывшегося зрелища. Возбужденные соски торчат через полупрозрачный бюстгальтер, привлекая мужское внимание.

— Какая же ты сладкая.

От его бархатного голоса по коже бегут мурашки, и я прикрываю глаза, хриплыми стонами умоляя о ласке. Спустя пару секунд, показавшихся мне вечностью, горячее дыхание опаляет твердые вершинки. Зубы бережно, но в то же время страстно, прикусывают левый сосок, прежде чем втянуть его в рот, посасывая сквозь ткань.

Между ног все давно мокро. Кажется, что скоро подо мной образуется лужица несмотря на то, что на мне кожаные леггинсы. Пальцы практически меня не слушаются, но я отчаянно стараюсь расстегнуть молнию джинс. Когда мне это удается, то моя рука сразу же скользит внутрь, чтобы сжать твердый член.

— Не торопись, моя пантера. Все будет, скоро все обязательно будет.

Ярослав помогает мне привстать с шезлонга и ловко стягивает с меня легинсы. Его взгляд тут же прилипает к насквозь влажному треугольнику ткани между ног, но он все же сначала гладит мои ноги, едка прикасаясь подушечками пальцев. То, с каким голодом он смотрит на меня, заводит еще сильнее. Смазка буквально течет из меня ручьем, покрывая внутреннюю сторону бедер почти до колена.

— Хочу! Дай!

Пытаюсь стянуть с Яра джинсы, вместе с бельем. Он приподнимает бедра, помогая мне раздеть себя. Каменный член выпрыгивает из плена боксеров, завораживая меня своими размере. Первый раз вижу настолько красивый половой орган, хотя у меня мало фактического опыта, но порно видеть мне приходилось.

Раньше, я брезговала оральным сексом, но капелька смазки на головке манит меня попробовать ее на вкус. Только Ярослав не дает.

— Девочка моя, рано. Я не хочу кончить слишком быстро, я хочу в тебя.

Я быстро выпрыгиваю из трусиков, откидывая кружевную тряпочку на второй шезлонг. Ярослав откидывается на шезлонг, наблюдая за мной из-под ресниц, одновременно поглаживая напряженный член. Не могу оторвать от него глаз, любуясь роскошным красивым мужчиной, который с нетерпением ждет меня.

Перекидываю через него ногу, оказываясь сверху. Яр помогает мне, направляя возбужденный орган в мое текущее лоно. Размер для меня непривычный, но благодаря обилию смазки, член мягко проскальзывает в меня, сладко растягивая под диаметр.

Пытаясь поймать ритм, я делаю первые движения, разгоняясь в бешеную скачку. Руки Яра вездесущи. Они пощипывают соски, а затем уже жадно сжимают ягодицы. В какой-то момент, он сдергивает бюстгальтер вниз, чтобы невесомое кружево не мешало ему любоваться тем, как подпрыгивает моя грудь при каждом толчке.

Удовольствие ощущается настолько остро, что стоны, срывающиеся с моих губ, становятся все громче. Мне нужно совсем немного, и, словно прочитав мои мысли, Ярослав скользит рукой вниз и накрывает большим пальцем клитор. Он пробует разные техники. То нажимает, то поглаживает, то слегка пощипывает.

Это хватает, чтобы кончить с дикими стонами, сжимая мышцами его член в себе. Он отпускает меня, сжимает бедра руками и начинает бешено вколачиваться в меня. Долбежка продолжается еще пару минут, прежде чем он выскальзывает из меня, а следом кончает, заливая мой обнаженный живот спермой.

— Боже, как хорошо.

Он откидывается назад и прижимает меня к себе, не обращая внимания на то, что на мне остались следы его оргазма. Я утыкаюсь носом ему в шею и тяжело дышу, наслаждаясь ароматом его кожи. Мы лежим полуголые посреди какой-то рощи, за ним могут наблюдать, но мне настолько хорошо, что становится плевать на весь мир, который находится за пределами рук Ярослава.

— Ты моя сладкая горячая девочка. — Он нежно целует меня в висок и удовлетворенно улыбается. — Мне не хотелось тебя торопить, пусть я каждый вечер и приезжал домой с болезненным стояком. Но знаешь, это стоило каждой минуты ожидания. Мое чудо, моя девочка-пантера.

Глава 20

Ярый

Наши дни

Это какое-то проклятое дежавю! Прекрасно помню тот день, когда Никонов принес мне досье на сногсшибательную и бойкую Женю из ночного клуба. К сожалению, тогда мне не хватило мозгов и терпения сделать все, как нужно. Легко понравиться девушке, когда ты знаешь ее вкусы и ведешь себя соответственно. Она же думала, что мы на одной волне, и удивлялась нашим схожим вкусам.

Я хотел залезть в ее трусики. Мне противно признаваться в этом, но изначально меня гнал азарт и похоть. Женя явно была не из тех, кто готов падать на колени ради яблофона последней модели. Уверен, что те шлюшки, которые были с ней на той вечеринке, обладая хоть небольшой частью ее красоты, давно бы пошли по рукам, продавая себя подороже.

А потом, совершенно неожиданно, я увидел за яркой внешностью ее душу. Открытая, честная, справедливая, готовая разбиться в лепешку ради своих близких. В моем мире давно нет таких как она. Здесь все решают деньги и связи, и никто не придет тебе на помощь, если ты упадешь с вершины. Мне невероятно нравилось быть с ней, потому что Женя умудрялась будить во мне светлые стороны моей личности. И незаметно для себя я завяз в ней полностью. Даже секс немного отошел на задний план.

У меня по-прежнему был зверский стояк при одной только мысли об обнаженной Евгении, изнывающей от страсти в моих руках, но теперь мне хотелось, чтобы первый шаг сделала именно Женя. И она сделала. Еще какой.

Уже позже, когда я понял, что моя девочка-пантера оборвала все контакты и сбежала в другую страну, когда мне пришлось принять тот факт, что Женя ко мне не вернется, это воспоминание согревало меня в те минуты, когда хотелось выть от злости и бессилия. Еще около полгода, в постели с другими девками, чтобы наконец кончить и прекратить эту пытку, я закрывал глаза и представлял наш первый раз. Берег озера, запах девичьего возбуждения, смешивающийся с ароматом зеленого яблока, ее страсть и желание.

Со временем, я перестал себя истязать болезненными воспоминаниями. На смену тоске и боли пришла нелогичная ненависть, заставившая меня возненавидеть эти проклятые фрукты. Мне хотелось цепляться за что угодно, лишь бы не признавать простую истину — я сам все проебал.