Маргарет Уэй - Бароны и баронессы

Не отпуская Джинну, Кэл помог матери спешиться. На ее глазах появились слезы.

– Моя вина, моя, мы хотели приготовить для тебя большой сюрприз, – повторяла она.

– Что произошло?

– Чертова кенгуру! – Его мать редко ругалась, но в этот момент, видимо, требовалось снять напряжение.

– У Джинны все хорошо получалось, и я решила, что можно попробовать галоп. Все шло гладко, но вдруг выскочила прямо перед ней эта кенгуру. Даже Дунбар испугалась бы и встала на дыбы. Будь у Джинны больше опыта, она бы справилась. А так эта глупенькая Аррола понеслась, как реактивный самолет. Я в ужасе, если бы что случилось с Джинной, я не простила бы себе, – она смотрела сыну в глаза.

– Я знаю, мам, – мягко сказал Кэл. Джоселин слегка взбодрилась от его слов.

– Надо доставить Джинну домой. Глоток бренди и чашка крепкого черного кофе помогут. Мне это всегда помогало. Я поскачу вперед и пришлю джип. Держись, девочка. Чудо, что тебе удалось это, Кэл. Мало кто смог бы.

Джоселин вскочила на лошадь и помчалась галопом. Молодец ее невестка! С крепким нутром девочка!

Джинна в объятиях Кэла старалась прийти в себя. Лицо ее заливала бледность, но было ясно, что в обморок она не упадет.

– Это только предложение. Я могу посадить тебя перед собой, и мы быстрее встретим джип. Если не хочешь, покачай головой.

Кэл говорил так нежно и заботливо, что Джинна кивнула.

– Хорошо.

– Что – хорошо?

– Поеду с тобой, – на ее лице была смесь беспокойства и решимости.

– Я уберегу тебя, только верь мне, – он не старался прятать свои чувства.

– Я верю, – прошептала она. Многочисленные обиды, которые он ей причинил, вдруг испарились.

– Я этого не заслужил.

– Ты меня спас. Что бы со мной было?

– Даже не думай об этом.

– Верховая езда, чтобы сделать тебе сюрприз… Твоя мама верила в меня, а я подвела ее.

– Боже, да нет же! – шумно запротестовал Кэл.

Он старался держать себя в руках, казалось даже, что ему это удается, но волнение от пережитого все, же сказывалось.

– Даже самые лучшие лошади могут испугаться, они очень нервные животные, а эти кенгуру выскакивают ниоткуда. Ты научишься управлять даже вспугнутой лошадью.

– Поэтому ты хочешь, чтобы я опять на нее села? – ей удалось выдавить из себя смешок.

– Не сегодня, и только если захочешь, – он крепче прижал Джинну к себе, с облегчением замечая, что голос ее звучит сильнее и краски возвращаются на лицо.

– Я сяду на нее только ради тебя.

Дома Джинна окончательно пришла в себя.

– Ты можешь идти, Кэл, мы последим за ней, правда, Робби? – предложила Джоселин.

– Конечно, нанни, мы с тобой будем ее баловать, да?

– Хочешь, я останусь? – Кэл сделал бы сейчас ради нее все что угодно.

Появилась Роза, которая ничего не знала, а узнав, пришла в ужас. Ее крестнице, ее деточке, грозила такая страшная опасность! С большим трудом, только с помощью Робби, удалось ее успокоить.

Все домочадцы испытывали счастливое возбуждение. За столом царила радушная доброжелательность. Джоселин несколько раз во время еды тянулась к Джинне, чтобы ласково коснуться ее руки. Даже Эвен положил руку на ее голову и слегка погладил. Джинна не понимала причину такого одобрения, а все считали, что она очень достойно держалась в такой смертельно опасной ситуации.

Мередит, которая поехала на несколько дней к Стивену, чтобы помочь ему наладить управление Эврокой, узнав о случившемся, позвонила Джинне.

– Какой ужас ты пережила, Джинна. И мама тоже. Когда мы с ней говорили, она с трудом сдерживала слезы. Какое счастье, что Кэл оказался поблизости. Слушай, он спас тебя. Постарайся для него ночью!

В последних ее словах звучала улыбка. Этого очень мало, но это я могу, подумалось Джинне.

Часам к одиннадцати все в доме успокоилось. Оставшись одна, Джинна заново испытала настоящий шок. Она цела и невредима, а могла бы стать калекой. Или погибнуть. К счастью, через некоторое время в дверь ее комнаты постучал Кэл.

Он вошел с бутылкой шампанского, двумя бокалами и белой салфеткой, перекинутой через руку.

– Комнатная служба, мадам, – он почтительно поклонился.

– Входите, пожалуйста, – она подыграла ему, хотя все ее тело напряглось. – А мы что-нибудь празднуем?

– Ты знаешь. Такой день. – Он слегка коснулся ее щеки и объявил:

– Бог есть.

– Конечно. Я никогда и не сомневалась.

– И я не буду.

Она сидела в широком шезлонге. Взяв у него бокал, она подвинулась.

– Садись рядом, тут много места.

– Да, почти как двуспальная кровать. Можно опробовать как-нибудь ночью. Знаешь, сегодня был момент из тех, что выворачивают нутро. Это когда я думал, что потеряю тебя.

Они чокнулись, глядя в глаза друг другу.

– Ты хочешь, чтобы я была с тобой?

– Как ты можешь спрашивать такое?

– Ты… упрекал меня постоянно. Правда, от которой ему стало стыдно.

– Все изменится. Ты украла мое сердце навсегда. Но есть вещи, которые уже не изменишь.

– Знаю, я должна была поступить иначе.

– Это я должен был поступить иначе. Надо было жениться на тебе четыре года назад. У меня хватило мудрости влюбиться в тебя тогда. Но не хватило мудрости раскусить Лоринду. Она говорила так убедительно, и она была из нашей семьи. Я всецело доверял ей.

– И я тоже. Ты верил ей, потому что она член семьи. Я же верила, потому что действительно считала, что недостаточно хороша для тебя.

– Это она так говорила?

– Да. – Джинна решила, что, только выяснив все, они сумеют похоронить прошлое.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на обиды и месть.

– А теперь чему ты веришь? – спросил он, отпив глоток вина.

– Это ты, может быть, недостаточно хорош для меня.

Он громко рассмеялся.

– Допивай, я собираюсь очень долго любить тебя сегодня. Господи, ты мое божество!

– Нет, я только женщина.

– Если бы ты была только женщиной, я смог бы забыть тебя. Прости, что меня не было с тобой, когда ты рожала нашего сына.

– Как ты был мне нужен! Я выкрикивала твое имя. Все знали, как зовут отца моего ребенка.

– Я должен был держать тебя в тот момент за руку.

– Ты будешь держать меня за руку в следующий раз, – прошептала Джинна, боясь расплакаться.

Кэл осторожно снял с нее пеньюар и стал ласкать ее с невероятной нежностью, словно она очень ценное и хрупкое произведение искусства.

– Ты моя, я твой!

Он перенес ее на кровать и, склонившись над ней, прошептал:

– Я так люблю тебя. И буду любить до последнего дыхания.

В эту ночь их любовь была особенной. Слились тела и души.

Дня через два Кэл объявил всем, что они с Джинной уедут на пару дней в Брум купить для нее жемчуг – его свадебный подарок.