Попалась - не отпущу - Анна Вэйли

я стояла перед дверью в будущее и собирала в кулак все силы, чтобы решиться сделать шаг.

У дверей аудитории я остановилась, вдохнула глубоко, стараясь удержать этот хрупкий баланс, и толкнула дверь.

За длинным столом сидела та же комиссия. Петров перебирал бумаги, нахмурившись и что-то отмечая на полях. Орлова писала в блокнот, даже не удосужившись поднять глаза. Но третий человек поднял голову сразу, и наши взгляды встретились.

Это был Даня.

Он сидел спокойно, уверенно, а все происходящее было для него лишь частью работы. Его лицо оставалось невозмутимым, но в едва заметном движении головы, в легком кивке, я уловила скрытое послание: «Теперь все будет иначе».

Я застыла на секунду, сердце болезненно толкнулось в грудь. Но вместе с этим пришло неожиданное ощущение — не раздражение, не паника, а странное, тихое облегчение. Его присутствие оказалось не помехой, а поддержкой, и я поймала себя на том, что именно сейчас оно придавало уверенности.

— Александра, можете начинать, — произнес Петров, наконец отрываясь от бумаг и посмотрев на меня поверх очков. — Надеюсь, вы доработали свой проект.

Я сделала глубокий выдох и почувствовала, как мысли собираются в ясную, цельную линию. В этот раз все должно было звучать иначе. Я не собиралась перегружать речь сложными терминами и громоздкими схемами. Вместо этого я объясняла просто и понятно, как будто рассказывала идею не комиссии, а любому человеку, которому она могла пригодиться.

Первые слова дались легко. Я показывала на модели, описывала каждый шаг, подчеркивала доступность и удобство. На лице Петрова появилось знакомое выражение скепсиса, он уже набрал воздух, чтобы задать вопрос, но неожиданно вмешался Даня.

— Александра, — его голос прозвучал спокойно, без тени сомнений, — вы упомянули модульную конструкцию. Расскажите подробнее, как именно обычный пользователь сможет заменить или отремонтировать модули при необходимости?

Я мгновенно поняла: этот вопрос был не ловушкой, а возможностью. Он словно нарочно дал мне шанс раскрыть проект с лучшей стороны. Все то, чему именно он меня и учил.

— Конечно, — ответила я и, взяв модель, показала все наглядно. Я объяснила, как именно происходит замена, подчеркнула простоту и удобство, каждое движение сопровождала ясным комментарием. Все выглядело так, что сомнений просто не оставалось.

Даня внимательно слушал, делал пометки в планшете, и, когда я закончила, снова поднял глаза:

— Хорошо. А теперь уточните: допустим, пользователю нужно в кратчайший срок полностью изменить назначение помещения. Как будет выглядеть процесс в приложении на телефоне?

Вопрос Дани прозвучал так, будто он не только понимал каждую деталь моего проекта, но и сознательно помогал показать комиссии его сильные стороны. И я ясно ощутила: он действительно верит в мою идею и хочет, чтобы остальные увидели в ней то же, что видит он.

Я продолжила объяснять, приводя примеры, которые заранее продумала и отрепетировала. Каждое слово ложилось на место, каждая фраза становилась понятной и убедительной. Я видела, как выражения лиц меняются: если в начале Петров и Орлова слушали с легким недоверием, то теперь в их взглядах появлялся интерес.

Впервые за все время я почувствовала, что меня не просто слушают из вежливости, а действительно слышат. Что моя идея больше не кажется набором теоретических формул, а воспринимается как реальное и доступное решение. И это ощущение придавало сил сильнее любых слов поддержки.

Когда я закончила, в аудитории повисла короткая тишина. Затем Даня отложил планшет, поднял глаза и произнес:

— Спасибо, Александра. Теперь все стало абсолютно ясно. Лично я убежден, что ваш проект имеет большой потенциал и вполне реализуем на практике.

Я на секунду растерялась, не ожидая такой прямой и открытой поддержки. На его лице сохранялась профессиональная серьезность, но во взгляде я уловила то, чего он не сказал вслух: уверенность в моей силе и едва заметную гордость.

— Да, — присоединилась Орлова, взглянув на Петрова и затем снова на меня. — Сейчас идея выглядит значительно яснее. Спасибо за работу. Мы обсудим его повторно и сегодня вечером сообщим окончательное решение. Вы можете не ждать лично.

Я поблагодарила комиссию, аккуратно собрала бумаги и модель и вышла в коридор, прикрыв дверь. Несколько секунд я просто стояла и медленно дышала.

Внутри появилось новое, непривычное чувство: облегчение, смешанное с робкой радостью и ощущением выполненного долга. Я не знала, смогу ли когда-нибудь по-настоящему простить Даню, но понимала одно — сегодня он помог мне. Не из жалости, не из вины, а потому что верил. И именно эта вера стала той поддержкой, которая позволила и мне снова поверить в себя.

Теперь оставалось только ждать. Но ожидание не было мучительным. Я знала, что сделала все, что могла, и даже чуть больше. И что бы ни решила комиссия, я уже одержала свою победу.

Глава 30

Письмо пришло поздним вечером. Я уже лежала в кровати, вымотанная и пустая после бесконечного дня ожидания. В комнате царила тишина, только часы на стене мерно отсчитывали секунды, и это тиканье казалось особенно громким. Я уже почти провалилась в полусон, когда телефон на прикроватной тумбочке тихо завибрировал. Короткий звук разорвал тишину так резко, что я вздрогнула и села на кровати.

Я медленно потянулась к телефону, чувствуя, как пальцы дрожат, и подняла его к глазам. На экране горело новое письмо — официальный адрес университета. Несколько секунд я только смотрела на уведомление, не решаясь открыть. Мысли метались одна другой страшнее: «А что, если снова отказ? А что, если все кончено? Что я скажу родителям? Как посмотрю им в глаза?» Казалось, стоит коснуться экрана — и жизнь рухнет окончательно.

Я глубоко вдохнула, заставила себя нажать на сообщение и зажмурилась, будто хотела отсрочить мгновение. Когда открыла глаза, передо мной были ровные строчки:

«Александра, после повторного рассмотрения комиссия приняла положительное решение. Ваш проект одобрен для реализации в рамках выделенного бюджетного гранта. Просим завтра явиться в администрацию университета для подписания документов. Поздравляем и желаем дальнейших успехов».

Я перечитывала эти слова снова и снова, но они никак не укладывались в сознании. Они казались слишком нереальными, слишком правильными, как сон, от которого я вот-вот проснусь. Несколько мгновений я боялась пошевелиться, словно одно движение разрушит иллюзию. Но постепенно осознание начало пробиваться сквозь недоверие: это правда. Это случилось. Мой проект приняли. Я попаду в экспериментальную программу, получу дополнительную профессию, но главное — выйду оттуда человеком, который уже что-то создал.

В груди все разом вспыхнуло. Я вскочила с кровати так резко, что одеяло сползло на пол, и начала ходить по комнате, прижимая телефон к груди. Сердце