Второй шанс для плейбоя - Чарлин Сэндс

об этом. Услышав неподалеку фырканье лошади, она направилась к конюшне. Луна уже не светила, было темно, и дорожку освещали лишь наземные фонарики.

Позади послышался рев автомобиля, и Харпер, отойдя в сторону, оглянулась. Свет фар ослепил ее.

Кто‑то вышел из машины, захлопнув за собой дверь.

– Привет, Харпер! С тобой все в порядке?

Она прикрыла рукой глаза.

– К‑Кейд?

– Да, это я. – Приблизившись к ней, он оглядел ее с головы до ног. – С тобой действительно все в порядке?

Она кивнула:

– Да, все хорошо.

– Я чуть на тебя не наехал. – Кейд провел рукой по лицу. – Что ты делаешь на дороге в такой темноте?

– Э‑э‑э… Я пошла прогуляться и услышала, как фыркают лошади.

Она отступила назад, но Кейд взял ее за руки, взглянув в лицо.

– Ты хотела посмотреть лошадей?

– Да, мне просто надо было пройтись перед сном.

– Секунду, – сказал Кейд. Подойдя к своему автомобилю, серебристому БМВ, он выключил мотор. – Так лучше, – добавил он, подходя к ней. – Теперь пойдем.

– Пойдем? – Харпер смущенно покачала головой.

– Я ехал на конюшню. Люблю навещать своих лошадей, когда у меня есть время.

Харпер покачала головой.

– Тогда я вернусь в гостевой дом, не буду тебе мешать.

Кейд вздохнул:

– Ведь ты хотела посмотреть лошадей. И я хотел посмотреть лошадей. Давай сделаем это вместе.

– Ну хорошо, если ты не против.

– Следуй за мной, – сказал Кейд.

Харпер догнала его на третьем шаге.

– Сколько у тебя лошадей? – спросила она.

– Больше двадцати. Мы разводим их. У меня три собственные лошади – Перец, Корица и Серебрянка. Эти клички дала им Бри.

– Хорошие клички, не стандартные. Тебе тяжело о ней вспоминать?

Губы Кейда дрогнули, но затем он покачал головой:

– Уже не так тяжело. – Он взглянул на Харпер. – Ты помогла мне в этом.

Харпер с трудом сглотнула ком в горле. Значит, она была его временной девушкой для утешения, пока он не встретил свою настоящую любовь…

Конюшня была великолепна. Стойла вычищены, лошади ухоженные. Наверное, иначе и быть не могло, ведь об этом заботился Кейд. Он направился к своим лошадям, и они навострили уши, увидев своего хозяина. Кейд взял морковь и стал угощать лошадей.

– Покорми Серебрянку, – сказал он Харпер, протянув ей пару морковок. – Она очень ласковая, не бойся показать ей свою любовь.

– Если только она не откусит мне руку.

Кейд рассмеялся, и Харпер приятно было услышать его смех.

Она смотрела, как он кормит и гладит коней, говоря им ласковые слова. Это даже вызвало в ней ревность, если можно было вообще ревновать к этим благородным животным. Но у нее не было никаких прав ревновать его к кому‑либо. С Кейдом у нее было покончено, хотя он и вел себя очень деликатно.

– Если ты захочешь покататься на Серебрянке, я скажу конюху. Он оседлает ее для тебя.

– О, спасибо. Но у меня совсем нет времени, мне надо готовиться к банкету.

– Да, я слышал, ты спланировала грандиозное меню.

– Спасибо. Для меня это серьезное испытание.

– Ты прекрасно с этим справишься.

Харпер улыбнулась, и возникла пауза. Между ними росло напряжение. Она чувствовала это по его взгляду. Ей было невыносимо стоять вот так рядом с ним.

Она могла не справиться с собой.

– Пожалуй, мне пора идти спать, – сказала Харпер. – Уже поздно.

– Я отвезу тебя домой.

– Нет, спасибо, я пройдусь пешком.

– Тогда и я с тобой прогуляюсь.

– Зачем, Кейд? – спросила Харпер.

– Как зачем? Я хочу, чтобы ты благополучно добралась домой. Ведь я сегодня чуть не наехал на тебя…

– Кейд, я дойду сама. Спасибо, но лучше нам не видеться. Мне… мне это очень тяжело.

Еще раз погладив Серебрянку, Харпер повернулась и вышла из конюшни.

Когда на следующее утро Кейд спустился на кухню, там сидели его мать с Лили и пили кофе. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас видеть их – ведь именно они устроили всю эту неразбериху. Теперь он жаждал видеть Харпер, хотя должен был держаться от нее подальше. А ведь он сам поставил это условие, а теперь желал нарушить его.

Она притягивала его к себе как магнит, и он ничего не мог поделать с этим.

Кейд хотел уйти, но мать с сестрой заметили его.

– Привет, Кейд! Куда путь держишь? – воскликнула Лили. – Садись с нами и выпей кофе.

– Да, – сказала мать. – Ирен приготовила для тебя завтрак. Поешь, пока он не остыл.

– Я не голоден, – ответил Кейд, входя на кухню. Сев за стол, он запустил руки в волосы.

– Ты ужасно выглядишь, – сказала Лили. – Какой‑то взъерошенный, и глаза покраснели. – Она умела говорить очевидные вещи.

– Я плохо спал, – сказал Кейд.

Лили налила ему чашку кофе.

– Надеюсь, ты не заболел, – сказала мать, озабоченно сдвинув брови, как это было в его детстве, когда он простужался.

– Да, заболел, – усмехнулась Лили. – И болезнь эта называется «синдром Харпер».

Кейд мрачно взглянул на сестру:

– Очень смешно.

– Надеюсь, между вами все нормализуется, – вмешалась его мать. – Ведь вы почти не видите друг друга.

– Может, они и видятся, но только мы не знаем об этом, – предположила Лили.

– Ну да, вчера вечером я чуть не наехал на нее.

– Что?! – разом вскричали мать и сестра.

– Что случилось, сынок?

– Я возвращался домой после ужина с Мадлен и ее отцом, когда…

– Ты встречался с Мадлен?! – изумленно воскликнула Лили.

– Да, с ней и ее отцом, Мартином Шенном. У меня была деловая встреча, и это мое дело, а не ваше.

– Если там была Мадлен, то это была не совсем деловая встреча, – заявила Лили.

Сестрица его иногда проявляла поистине ослиное упрямство.

– Ну хорошо, пусть будет так. – Кейд не собирался вдаваться в подробности своих отношений со своей бывшей девушкой. Ее отец и Тримэйны давно сотрудничали. Мартин Шенн был крупным поставщиком сена во всем юго‑западном районе. Кейд не виделся с Мадлен почти четыре года и с удивлением узнал, что сейчас она ни с кем не встречается.

– Угомонись, Лили. Продолжай, Кейд. Расскажи нам о вчерашнем вечере. – Мать всегда умело предотвращала ссору между ним и сестрой.

– Ну, я ехал по дороге, а вчера было очень темно. Я даже представить себе не мог, что кто‑то может идти по ней, и мне пришлось резко затормозить, потому что я чуть не наехал на Харпер. Боже, какие у нас с ней были лица!

– Бедная Харпер. С ней все в порядке?

– Думаю, да. Но она не разрешила мне проводить ее до дома.

– Ты сам во всем виноват, Кейд. – Лили без зазрения совести сыпала соль на его рану.

Кейд