Морин Чайлд - Всё получится!

Майк исследовал ее линии до тех пор, пока не убедился, что знает ее наизусть. А она изгибалась под ним...

– Я тоже хочу тебя трогать, – выдохнула она, и Майк не мог не улыбнуться.

Не меньше ее он хотел, чтобы ее руки касались его. Он вскочил, быстро разделся и забросил одежду в угол комнаты. Нора следила за каждым его движением, и он видел ее округлившиеся глаза.

Когда он снова лег с ней рядом, она протянула руки и провела ладонями по его груди. Ее пальцы приласкали короткие темные волосы, ногти слегка поскребли кожу, и очень скоро она увидела, что окончательно разожгла его. Майк скрипнул зубами и глотнул воздуха, как утопающий, отчаянно стараясь вернуть самообладание. С этой задачей он справился, но дорогой ценой.

А потом, когда он уже не мог ждать ни секунды, он сжал обе ее руки и завел ей за голову. Нора выгнула спину, ее груди словно рвались наружу из кружевной неволи. Соски затвердели, и рот Майка наполнился слюной.

Свободной рукой он поднял подол шелковой сорочки, и луна осветила обнаженные груди. Тяжело, отрывисто дыша, Нора скользнула ближе к нему. Она дрожала, и ее трепет передавался Майку.

Майк наклонил голову.

Нора затаила дыхание.

Майк сжал губами сначала один сосок, потом другой. Нора громко застонала и подалась к Майку, как будто опасаясь, что он остановится. Однако вероятность такого развития событий была уже нулевой.

– Божественно, – прошептал Майк, проводя языком по темно-розовой коже.

– Майк... Боже мой... Майк...

Он улыбался, уткнувшись в нее. Давай же, Нора, не умолкай. Он впитывал ее вкус, всасывал ее в себя, поддразнивал зубами, разжигал ее жажду, и она извивалась под ним, тщетно пытаясь освободиться от ноющей боли.

– Как хорошо, – произнесла она, измученная. – Мне так... Вот так и было надо.

Нора устремлялась к нему снова и снова в поисках чего-то, чего не знала прежде. Он понимал ее неудовлетворенность – и разделял ее. Он хотел оказаться внутри нее, там, в теплой глубине. Он хотел, чтобы она принадлежала ему.

– Майк... Мне нужно... Мне нужно...

– Я знаю, моя сладкая.

На одно лишь мгновение его губы оторвались от нее – только затем, чтобы в следующую секунду захватить другую ее грудь. Нора попыталась освободиться из его тисков, но он только сильнее сжал ее. Сейчас он не хотел, чтобы она его трогала, – если это произойдет, он окончательно утратит всякий самоконтроль.

Лаская губами ее грудь, свободной рукой он продолжал исследовать ее тело. Захватив пальцами трусики, он стянул их с бедер, и Нора приподнялась на кровати, позволяя ему окончательно освободить ее от белья. А потом он медленно, призывно провел ладонью по ее ноге, по голени, по колену, по внутренней стороне бедра. Кончики его пальцев ощутили жар, и Нора ответила ему отчаянно и самозабвенно.

Мотая головой из стороны в сторону, она глотала слюну и облизывала губы. Все попытки освободиться от хватки Майка она давно оставила.

– Пожалуйста, – шептала она, и этот звук проникал в самую глубь его существа, – пожалуйста, мне нужно...

– Вот.

Он приподнялся, чтобы заглянуть ей в глаза. Его пальцы нащупали самый центр ее тела... При этом первом интимном прикосновении Нора дернулась, и из ее горла донесся прерывающийся стон.

– Ох, Майк...

– Почувствуй, моя родная, – шепнул он, целуя ее в губы, в щеки. – Сейчас все придет. Расслабься, почувствуй.

– Но я... не могу... дышать.

Ленивая, довольная улыбка тронула краешки губ Майка.

– Для этого воздух не нужен.

Голубые глаза Норы сделались пепельно-серыми. Упершись ступнями в матрас, она приподняла таз, как бы призывая Майка входить глубже, быстрее...

Она уже не старалась вернуть дыхание, сейчас ей хотелось думать только о том, что творится с ее телом. Никогда еще она не ведала этого животного, бешеного предчувствия, прежний жизненный опыт ни в коей мере не подготовил ее к сексу – столь захватывающему, откровенному. Мысли метались в голове с такой быстротой, что она не смогла бы уловить ни одной из них – даже если бы возникло такое желание.

Пальцы Майка, чудодейственные его пальцы прикасались к ней, проникали в нее, жили в своем безумном ритме, и в том же ритме уже существовало ее собственное тело. Большой палец Майка прошелся по самому чувствительному месту, и Нора едва не закричала. Да и закричала бы, сумей она вдохнуть хоть немного воздуха.

Майк – везде.

Прикосновения.

Поцелуи.

Его торс, слившийся с ней.

Он прижимал ее сильнее и сильнее, а когда ей показалось, что предел уже наступил, он сжал ее сверх всякого предела, и внутри у нее все взорвалось, порождая смерч наслаждения – глубочайший, гигантский. Ей осталось только погрузиться в него и утонуть.

– Я вернусь, – хрипло прошептал Майк у нее над ухом.

Нора не могла пошевелиться. Она ослепла. Ох, Нора, открой глаза. Она открыла – потолок над ней вращался. Нет, это кружилась она.

– Майк...

Она была уверена, что отчетливо произнесла его имя, но, по всей видимости, и слух изменил ей.

– Я здесь, – донесся через мгновение его голос, и она тут же почувствовала его рядом с собой.

– Где ты был?

– Ходил за твоей сумочкой.

Она широко открыла глаза и повернула голову, стараясь взглянуть на него. Черная бровь изогнулась, а на губах появилась та полуулыбка, которую Нора уже научилась любить. В один миг ее тело вспыхнуло вновь. Поверить в это невозможно, но она готова к еще большему.

– Войди в меня, – взмолилась Нора, и черты лица у Майка моментально заострились. – Я должна почувствовать тебя.

Он провел руками по ее волосам, отбрасывая пряди с висков.

– Нора, ты меня убиваешь.

Она улыбнулась.

– Пока еще нет.

Майк улыбнулся в ответ:

– Я еще тебе не наскучил?

– И не надейся, ковбой.

Нора перевернулась на бок, обхватила обеими руками Майка за шею, притянула к себе его голову и принялась целовать. Ее губы скользили по его губам, а язык проникал ему в рот. Он задохнулся, и она поздравила себя. Ее ладони гладили его восхитительную спину, она прижималась к нему, грудь к груди, казалось, чувствительность ее сосков обострилась до предела, и от них по всему телу разносились импульсы.

Майк взял все, что она отдавала ему, и сторицей возвратил ей. Его руки двигались, вновь и вновь исследуя каждый изгиб, каждую ложбинку. И все-таки ему было мало, он не мог до конца насладиться шелковой кожей, цветочным ароматом. А когда они уже не могли ждать ни единой секунды, он оторвался от нее, чтобы взять один из припасенных ею презервативов, и натянул на себя.

Потом он уложил Нору на спину и опустился между ее призывно раздвинутых бедер. Посмотрев на нее сверху вниз, он нежно, игриво прикоснулся к ней, и она затрепетала всем телом. Тогда он накрыл ее собой и двинулся внутрь ее влажного жара, лаская ее именно так, как она того хотела.