Шерил Вудс - Только не в восемь, дорогой

Даниель победно всплеснула руками.

– Ну, наконец-то! – торжествующе воскликнула она. – Собираешься выходить за него?

Барри выгнула бровь.

– Кто вообще говорил о браке? Он даже не желает жить со мной и уж, конечно, не любит меня.

– Ну вот те раз. Кто это сказал?

– Я говорю. Я спросила его прямо, но он постарался избежать этого слова, как будто его не существует в словаре. Говорил все что угодно, только это слово забыл. Я ему нравлюсь. Он меня хочет. Я ему нужна. Но любовь? Выбрось из головы.

– Миленькая моя, я видела глаза этого мужика. Он тебя не упустит. И не думаю, чтобы он успокоился меньше чем на женитьбе, что бы он там ни изрекал. Дай ему время. – Она широко улыбнулась Барри. – Ты не думаешь, что стоит подождать ради таких классической формы бедер?

– Меня больше интересует его голова.

– Ну да, конечно же, и голова.

– Ноги – не очень-то серьезная основа для брака.

– Может быть, – не очень уверенно произнесла Даниель. – Ну что же, продолжай думать о нем в том же духе. Только не вздумай доказывать ему, что ты лучше разбираешься в социологических опросах и рейтингах. У него великолепная фигура, веселый нрав. Да и где ты найдешь другого мужика с такими верительными грамотами?

Барри повела плечами.

– Лучше не напоминай мне о рейтинге. Сразу настроение портится.

– Рейтинг поднимется.

– А если нет?

– Тогда вспомни, что благодаря нашему «До свиданья» ты встретила Майкла.

– Так, может, это «До свиданья» и стоит между нами, – искренне призналась она.

– Я без ума от твоего оптимизма.

– Просто я пытаюсь быть реалистичной.

– А реалии таковы, что Майкл Комптон сходит по тебе с ума. И слышать больше не хочу всякие твои глупые сомнения.

– А я-то думала, что я за это тебе плачу.

– Нет, ты мне платишь за режиссуру. А подругой твоей я стала по доброте душевной и неутомимой любознательности.

– Любознательности?

– Конечно. С того самого момента, как я поняла, что ты намерена перевернуть мир вверх тормашками, мне захотелось посмотреть, как это у тебя получится.

– Ну, и как у меня получается?

– Ты же сама видишь – день ото дня все лучше. А теперь придумай что-нибудь из ряда вон выходящее на сегодняшний вечер, что-нибудь такое, против чего старина Майкл не устоит.

– Есть идея?

Даниель изобразила на лице гримасу, показывающую, что вопрос ее шокирует.

– Моя дорогая, я же не настолько знаю этого человека. – Она подмигнула. – Но ты-то наверняка знаешь.

Когда Даниель ушла, Барри решила придумать что-нибудь настолько романтическое и неординарное, что захватило бы Майкла Комптона врасплох. Она взяла лист бумаги и карандаш и выписала все самые фантастические сумасбродства, какие приходили ей в голову или о каких она слышала. Когда наконец она набрела на идею, ей страшно захотелось тут же запустить ее в действие – благо уикенд уже на носу. Она сделала несколько телефонных звонков, спешно переговорила с Даниель по поводу вечерней съемки, а потом сломя голову выбежала из студии.

В половине пятого Барри без доклада вошла в кабинет Майкла.

– Положите сюда, – пробормотал он, не поднимая головы.

– Положить что и куда?

Он оторвал глаза от бумаг и с удивлением воззрился на нее. Медленная, чувственная улыбка изменила все его лицо. Барри ответила улыбкой. Пока все идет как надо. Он не выкинул ее вон.

– Занят? – спросила она, усевшись на край его стола.

– Для тебя я всегда найду время. Что-нибудь случилось с тех пор, как мы виделись за ланчем?

– Ты можешь прерваться?

Он бросил карандаш и откинулся в кресле.

– Конечно. Весь в твоем распоряжении.

– Хорошо. Пошли со мной. Он покачал головой.

– Я сказал, что могу прерваться. Но это не значит, что я могу уйти из кабинета.

– Спорим, можешь, – таинственным голосом возразила Барри.

– У меня еще две встречи до конца рабочего дня.

– Никаких встреч не будет.

Он непонимающе поглядел на нее.

– Что ты имеешь в виду?

– Они отменены.

– Кто их отменил?

– Я отменила.

Майкл не поверил ей, и это нетрудно было прочитать по его лицу.

– Барри, как ты могла? Это же важные встречи!

– Не такие важные, как то, что у меня на уме. Я проверила вместе с миссис Хастингс, чтобы не ошибиться, – уверенным тоном заявила она. – Надевай пиджак, и пошли.

Вздохнув, он в конце концов подчинился.

– Когда у тебя в глазах этот решительный огонь, сопротивление бесполезно.

– Ах, ты еще хотел сопротивляться?!

Он перевел взгляд с Барри на миссис Хастингс, которая стояла в дверях и с материнским удовольствием взирала на них.

– Так вы тоже участвуете в этом заговоре? Вы хоть знаете, что происходит?

– Да, сэр, – почтительно ответила она.

– Не объясните ли вы мне в таком случае, в чем дело?

Она улыбнулась Барри, потом с видом святой невинности посмотрела на него.

– Извините, сэр, с меня взяли слово хранить тайну.

– Но ведь вы мой секретарь, – напомнил он, а затем со значением добавил: – Пока еще.

– Я еще и женщина и тоже люблю сюрпризы, – смело ответила миссис Хастингс. – И не вздумайте угрожать мне, молодой человек. Я сидела здесь до вас и, надеюсь, буду сидеть после того, как вас здесь уже не будет. А теперь не теряйте времени, бегите, и отличного вам настроения. Не будьте таким букой.

– Букой?! – У Майкла глаза чуть было не выскочили из орбит, и он с укоризной посмотрел на Барри. – Ты довольна? Это из-за тебя мои подчиненные грубят мне.

– И поделом, – надулась Барри. – В жизни не видела человека, который впал бы в такую панику из-за маленького сюрприза.

– В последний раз я получил сюрприз, когда вошел в банкетный зал, куда пригласил три сотни самых близких и самых дорогих мне людей. Но они так увлеклись празднованием, что не заметили меня.

– О, какой же это был удар по твоему самолюбию, – улыбнулась Барри. – Если тебе от этого легче, то даю гарантию, что я тебя замечу, – пообещала она чарующим голоском. – Даже больше: я не буду сводить с тебя глаз.

Он вскинул руки, показывая, что сдается на милость победителя.

– О'кей. Раз такое дело, ведите.

На улице их ждал лимузин Майкла, рядом по стойке «смирно» стоял шофер.

– Он-то что тут делает?

– Это часть сюрприза.

– Ты заказала мой лимузин?

Барри отрицательно покачала головой.

– Ну, конечно, не я, – возмутилась она. – Миссис Хастингс.

– Боже мой, – рассмеялся он. – Понятно. Могу я поинтересоваться, куда мы едем?

– Нет.

– Мне это не нравится, – сказал он, когда они сели в лимузин.

– Тебе не нравится, что не ты здесь командуешь. Отдыхай.

– Меня умыкнули из моего собственного кабинета при всем народе. Ты похитительница. Как я могу «отдыхать»?

– Потому что ты мне полностью доверяешь.

– Это мы еще посмотрим.

Барри сунула руку в сумочку и вытащила белый шарфик. Майкл опасливо смотрел на нее.

– Что это?

– Шарфик.

– Вижу. А зачем?

Барри глубоко вздохнула. Наступила пора самой трудной части задуманного. Она даже застонала про себя. Кого она вздумала обмануть? Из этого просто может ничего не получиться.

– Завязать глаза, – беспечным тоном пояснила она.

Она еще не договорила фразу до конца, а Майкл уже решительно замотал головой.

– Вот еще! Не пойдет. Никаких шарфиков. Никаких завязываний глаз.

– Майкл, – мило прожурчала она, прижавшись к нему и пробежав пальчиками по его груди. И тут же услышала, как сильно забилось у него сердце. – Ты помнишь – однажды ты уговорил меня забраться на качели…

Он подозрительно всмотрелся в нее.

– При чем тут это?

– Помнишь, как ты радовался, когда я согласилась рискнуть?

– Да, – медленно проговорил он и недоверчиво прищурился. – Но никаким шарфом глаза завязывать не стану, – безапелляционно повторил он.

Барри смотрела ему прямо в глаза и молчала. Их взгляды скрестились.

– Ну пожалуйста, Майкл! – она просила негромко, умоляюще.

– О'кей. Давай сюда эту чертову штуку.

Она широко улыбнулась.

– Спасибо.

Завязав ему глаза, Барри снова пошарила в сумочке.

– А теперь еще минутку посиди спокойно.

– Какого черта ты делаешь теперь?

– Засовываю тебе вату в уши.

– Что?

Вопль так громко прозвучал в салоне автомобиля, что Барри заметила, как шофер бросил веселый взгляд в зеркало заднего вида.

– Выбрось это из головы.

– Ну пожалуйста, Майкл. Не порть мне сюрприза.

– Боже мой, женщина, что ты такое еще придумала?

– Это ненадолго. Обещаю.

Заткнув Майклу уши, Барри с удовлетворением откинулась на сиденье и крепко взяла Майкла за руку. Таким образом она хотела не столько почувствовать тепло его прикосновения, сколько помешать ему стащить с глаз повязку или вытащить из ушей вату. Она понимала, что его терпения надолго не хватит. К счастью, нужно было продержаться не больше получаса.