Люси Монро - Друзья и любовники

— Открой дверь, Зоуи. Здесь ужасно холодно.

— Я не хочу с тобой разговаривать.

— Жаль, потому что я не собираюсь уходить, — неумолимо заявил он. — Так что открывай, если не хочешь, чтобы я замерз у тебя на пороге.

Подумав, что он все равно от нее не отстанет, Зоуи подчинилась — и обомлела. Она едва разглядела Гранта за охапкой разноцветных роз.

— Я могу войти?

Зоуи отошла в сторону, чтобы его пропустить.

— Куда отнести цветы?

— Ты уверен, что они для меня? — цинично спросила она.

— А для кого же еще? — Его губы сжались в твердую линию. — Не отвечай на этот вопрос. Лучше скажи, что мне делать с цветами.

Зоуи отвела его на кухню.

— Я поищу, куда их можно поставить.

Она нашла несколько ваз и составила из роз красивые букеты. Грант вышел на улицу и вскоре вернулся с цветами в горшках. После его третьего похода к фургону кухня миссис Пэттерсон стала напоминать цветочный магазин.

— Что все это значит, Грант?

Он пронзительно посмотрел на нее своими голубыми глазами.

— А разве ты сама не видишь?

— Ты хочешь извиниться передо мной за то, что я застала у тебя Карлин, одетую как мечта любого мужчины?

Он нахмурился и провел рукой по волосам.

— Нет — потому что я ее не приглашал. И не притворяйся, будто ты мне не веришь.

Она верила ему, но это не делало воспоминания о другой женщине в ажурных чулках, стоящей в дверном проеме, менее болезненными.

Грант снова пронзил ее взглядом.

— Единственная мечта для меня — это ты, причем в любой одежде, а еще лучше — без нее.

Сердце подпрыгнуло у нее в груди.

— Все же зачем ты купил цветы?

— Я просто хотел исправиться.

— Что ты имеешь в виду?

— Мужчина не должен дарить цветы одной женщине, когда ему нравится другая.

Зоуи оглядела кухню, уставленную розами. Ее сердце наполнилось теплом, но она по-прежнему держалась настороже. Грант хотел ее коснуться, но она отстранилась.

— Итак, что произошло вчера? Почему Карлин приехала, если ты ее не приглашал?

— Она неправильно истолковала оказанный ей знак внимания, розы.

— Понятно. Надеюсь, ты в ближайшее время не будешь дарить цветы другим женщинам? — По крайней мере, пока будет продолжаться их роман.

Грант приблизился к ней.

— Не буду.

— Почему сработала система тушения пожара? — Избегая смотреть на него, она сосредоточилась на букете чайных роз на стойке.

— Я не знаю.

Но они оба могли догадаться. Бад. Проводка.

— Мне очень жаль, Это ведь моя вина, не так ли?

Грант протянул руку и немного повернул ее голову, чтобы их взгляды встретились. Его лицо было серьезным, как никогда.

— Это не имеет значения.

У нее перехватило дыхание.

— Конечно, имеет. Скорее всего, Бад повредил проводку. А ведь это я выпустила его из клетки.

Он нежно провел пальцами по ее щеке.

— Мне все равно.

— Но…

— Единственное, что для меня сейчас имеет значение, это твое обещание заняться со мной любовью. — Он наклонился, и Зоуи почувствовала у себя на щеке его дыхание.

Она с трудом могла сосредоточиться на разговоре, когда его губы были так близко.

— Мне казалось, ты хочешь немного с этим повременить.

— Я просто хотел тебя защитить. Это инстинкт, который очень трудно игнорировать. Но если это будет означать потерять тебя, я проигнорирую его, как и все остальное, что может нас разлучить.

— Даже эффектных фотомоделей из Нью-Йорка? — Зоуи не смогла скрыть боль, прозвучавшую в ее голосе. Мучительные воспоминания еще не успели стереться из памяти.

Грант прищурился.

— О чем ты говоришь?

Она запрокинула голову, чтобы создать небольшую дистанцию между ними.

— О тех двух случаях, когда наша дружба могла перерасти в нечто более глубокое, но ты предпочитал мне других женщин.

— Почему ты говоришь «могла перерасти»? Ты больше не хочешь заняться со мной любовью? Если так, то подумай хорошенько. Все зашло так далеко, что мы не можем вернуться к нашим прежним платоническим отношениям.

— Именно так я и думала, когда мне было девятнадцать, но тогда я ошибалась, а ты, возможно, ошибаешься сейчас. — Она хотела заняться любовью с Грантом, но обиды прошлого не отпускали ее.

— Четыре года назад ни один из нас не был к этому готов.

— Ты точно не был. Это означало бы порвать с фотомоделью.

Внезапно Зоуи обнаружила, что сидит на стойке в окружении ароматных цветов, а Грант стоит между ее раздвинутых ног.

— У меня с той моделью ничего не было.

— Не лги, Грант. Ты катал ее ночью на своем самолете. Что было после того, как вы вернулись на ранчо?

— Я отвез ее домой.

Она недоверчиво посмотрела на него.

— Зоуи, я отправился кататься с Маделейн для того, чтобы не затащить тебя в конюшню и не закончить начатое. Я не занимался с ней сексом.

В течение четырех лет Зоуи преследовал образ Гранта в объятиях высокой худой блондинки, а теперь он говорит ей, что не спал с этой женщиной.

— Тогда почему ты отверг меня?

Его глаза затуманились.

— Отверг тебя? Я никогда не отвергал тебя. Это ты убежала из конюшни с видом оскорбленной невинности.

Она пристально посмотрела на него.

— Да, я убежала, потому что никогда прежде не испытывала подобного. Это меня напугало, и я не была готова заняться с тобой любовью.

— Именно это я и сказал только что.

— Но я подготовилась.

Он положил руки ей на бедра.

— Что ты имеешь в виду?

— В ту ночь, когда ты отвез меня домой как надоедливую младшую сестру, а сам отправился кататься на самолете с Маделейн, я хотела заняться с тобой любовью.

— Вряд ли ты могла так сильно этого хотеть. Через два дня ты вернулась в колледж — за месяц до начала занятий, и с тех пор больше не приезжала домой надолго.

Старая боль и гнев всколыхнулись в ней с новой силой.

— А чего ты ожидал? Чтобы я спокойно смотрела, как ты встречаешься с красоткой Маделейн после того, как в течение нескольких недель ухаживал за мной? — Она толкнула его в грудь. — Сними меня.

Грант не пошевелился.

— Нет. Мы должны довести до конца этот разговор.

— А зачем? Все это осталось в прошлом.

— Если бы для тебя это осталось в прошлом, ты не стала бы упоминать о Маделейн.

Черт побери, он был прав!

— Хорошо. Тогда расскажи мне, почему ты катал эту девушку на самолете, если не хотел ее, и заодно объясни, зачем пригласил на свидание Карлин. Почему ты запретил себе меня целовать?

Что ж, я сам на это напросился, подумал Грант.

— Я сделал все это по одной-единственной причине: чтобы защитить тебя и нашу дружбу, — немного помедлив, ответил он.