Бамбалейло! (СИ) - Галина Шатен

всё это значило бы, что он всё ещё вызывает во мне эмоции. Просто я не хочу быть врагом человеку, с которым спала восемнадцать лет. Я вообще никем ему не хочу быть.

Чёрт. Я же ни с кем, кроме своего мужа, в этой жизни и не спала. Откусываю с досадой большой кусок. Смотрю на время. Только полдевятого утра. Наверное, нужно вызывать такси, но мне так хорошо на этой скамейке. Прохладненько. Но хорошо. А что если…

Беру телефон и делаю селфи, как откусываю круассан. Ладно, половину круассана — и отправляю, подписав: « А как проводишь свой выходной ты ?» Отправляю, прежде чем успеваю подумать о том, что выгляжу я не айс и только собираюсь удалить сообщение, как мне приходит ответ.

«Ммм… я бы попробовал» — и плюсом фото Мити в кровати. Его локоть закрывает глаза, лёгкая улыбка, а потом идёт голый торс. На пупке фото заканчивается. О, боги. Чёрт, что это? Это, мать их, кубики. Но это точно секс. До чего же он в хорошей форме. И почему всегда носит это широкое худи?

«Твои губы, если вдруг ты подумала про круассан.»

— Вот чёрт, — бормочу, потому что становится жарко.

А мой сосед ещё тот флиртун. Так, Оксик, на него ни в коем случае нельзя западать. Ни в коем случае. Он ведь скоро уедет. А мне эти страдания ни к чему. Мне хватит с головой тех, что есть.

Ещё раз увеличиваю фотографию и невольно улыбаюсь. Хорош, чертяга. Как же хорош.

А потом, как взрослая и осмысленная женщина, я, тяжело выдохнув и засунув в задницу желание попросить его приехать за мной, вызываю такси. Скучно и серо. Но это теперь моя жизнь. Н-да. Будто до этого она сияла яркими красками.

Дома на диване, словно два голубка перед телевизором, спят, полусидя, Вероника и Юрок. Его синяя голова покоится на её плече. Вот что значит молодость — я бы после таких поз не разогнулась. Облокачиваюсь о косяк и складываю руки на груди. И что со всем этим делать-то?

И вообще, Оксана, когда в следующий раз к тебе придёт беременная любовница твоего мужа — просто игнорь все её проблемы и не делай из них свои. Просто пройди мимо. Вот я тебя умоляю, будь хоть раз женщиной разумной.

— Ой, — парень просыпается первый и вздрагивает при взгляде на меня. Затем сонно хмурится, а потом резко подскакивает:

— Блин! Сколько время? Время?

— Девять, — любезно сообщаю.

Но он, полностью игнорируя меня, протискивается мимо и бежит в ванну, бормоча себе под нос проклятья. Вероника, судя по всему, просыпается от его суеты. Практически одинаково хмурится. Смотрит на меня и сонно моргает.

— Ой, — говорит смущённо. — Вы давно пришли? Я сейчас быстро приготовлю завтрак…

Она тоже подрывается, а я могу лишь выдохнуть. Что с этих оболтусов малолетних взять?

— Сиди, Бога ради, — отзываюсь, — нормально постели и поспи. И, кстати, здесь тебе не приют и не ночлежка для всех и каждого. Это ясно?

— Да… да, конечно, простите… он просто…

— Не притворяйтесь, что я для вас никто! — пробегает мимо меня Юрок в коридор и лихорадочно обувается.

— Че-го? — протягиваю, смиряя его взглядом.

— Я ж почти как член семьи! — заявляет с надменным видом. — Мы, между прочим, волновались и вас ждали! Я вон даже пары проспал.

— Да манала я такого члена, — отвечаю, — дуй давай отсюда.

Юрок широко улыбается и в следующее мгновение скрывается за дверью.

Дурдом, не иначе. Когда уже всё это закончится и начнётся простая скучная жизнь тридцатишестилетней брошенки? Ну пожалуйста…

На следующий день на работе Ира мне пишет: проверить сайт — что там заказали букет, а в её центральной точке, откуда обычно формируют заказы и отправляют по городу, потоп и не до того, и потому курьер приедет ко мне, так как самая ближайшая лавка к адресату — моя.

Итак. Букет из пионов. У меня час до курьера, так что полно времени. Обожаю пионы. Мои любимые цветы. И с лёгкостью сделаю букет — по желанию клиента: «лаконичный, яркий акцент именно на пионах».

Я настолько увлекаюсь делом, что не сразу замечаю, когда заходит высокий худой мужчина в кепке, явно слегка за сорок. Поднимаю глаза и улыбаюсь.

— Добрый день. Могу вам помочь?

— Фу ты ну ты, а Ирок не говорила, что у нас новый сотрудник такая, — заинтересованно меня оглядывает, — квалифицированная.

Почти уверена, что он с трудом вспомнил, а потом выговорил это слово. Вид у него именно такой. И хоть мне уже хочется дать ему в рожу, я продолжаю улыбаться, не понимая, что происходит.

— Я хозяин.

— Простите? — все равно не понимаю. Улыбка застывает на моём лице, когда хмурю брови.

— Ну, эт… директор. А ты… — наклоняется к моей груди с бейджиком, хотя уверена — со зрением у него всё ок. — Оксана, значит? А я Валера, будем знакомы.

Ааа… это бывший муж Ирины, что ли? По-моему, того тоже так звали. ГосподиБоже, час от часу не легче.

— Ну, раз так будем, — отзываюсь уже менее дружелюбно.

Его это рассматривание меня уже раздражает. Он тем временем проходит лавку, показательно проводит длинным пальцем по подоконнику — пыль, типа, проверяет. Потом идёт к холодильнику с цветами, осматривает, а я просто молюсь про себя сосредоточиться на цветах и держать язык за зубами. Он медленно выходит, крутит головой, осматривая помещение. Затем плюхается на стул, который по идее стоит для красоты, а вовсе не для его задницы. Но пока он не смотрит на меня, а ковыряется в своём телефоне — меня всё устраивает.

— Кому букет составляешь? — спрашивает.

— Не знаю, на сайте заказали. Надеюсь, для женщины.

Он смеётся. Затем чуть наклоняет голову и вновь меня оглядывает.

— А