Ирина Лунгу - Ты снова рядом

Сева вскочил с места, и Лина в тот же момент увидела его. Оторопь на её лице сменилась гримасой ужаса, и она развернулась и побежала в кабинет.

Сева нагнал её в два больших шага, прижал к себе, пытаясь привлечь к себе как можно меньше внимания со стороны обслуживающего персонала.

— Киса, пожалуйста, поговори со мной!

Это обращение и то, что перед ней сегодня предстал тот Сева, который любил её три года назад, выбило Лину из колеи.

Она пошатнулась, но Сева с силой прижал её к себе.

Потом она повернулась к нему и прошипела:

— Кажется, у тебя теперь завелась совершенно другая киса! Поэтому убирайся к ней и не смей ко мне больше приближаться.

Сева облегчённо рассмеялся. Его маленькая девочка ревнует его, значит хоть что-то к нему у неё осталось! Но он обрадовался слишком рано.

Лина высвободилась из его объятий и оглядела его с ног до головы. Потом скрестила руки на груди.

— Что тебе от меня нужно? — процедила она, и на лице её застыла холодная маска.

Сева растерялся. Он так долго пытался избавиться от образа равнодушного мужчины, а теперь, когда ему это удалось, его роль стала играть та, ради кого он это делал!

— Я…я пришёл поговорить с тобой! — несмело ответил он.

— Зачем? — ответила вопросом на вопрос Лина.

— Для того, чтобы расставить все точки над «и».

Лина презрительно хмыкнула.

— Мне это не нужно больше, а тебе?

Сева снова растерялся, не зная, что говорить.

— Мне нужно. — Выдавил он из себя.

— Тебе нужно, ты и расставляй! — отчеканила Лина, — Ты ведь прекрасно справлялся один все эти годы. Справишься и сейчас!

Она снова повернулась и пошла в кабинет.

Сева опять схватил её и прижал к себе, наслаждаясь короткими мгновениями её близости.

— Пожалуйста, ради нашего ребёнка! — прошептал он ей в ухо.

Лина вздрогнула при упоминании о ребёнке.

Потом повернулась к нему снова и заставила себя произнести следующие слова:

— Никакого ребёнка нет. Он был не от тебя, и я сделала аборт. — От этих чудовищных слов всё внутри Лины перевернулось, но она должна была сказать их. Иначе, Сева от неё не отстанет!

Сева отшатнулся, как от удара, потом взял себя в руки и снова попросил:

— Я прошу у тебя только полчаса твоего времени! Всего один только разговор. Потом, когда ты меня выслушаешь, ты решишь, уйти или остаться. Но сейчас прошу только один разговор!

Лина закатила глаза:

— Ты зря теряешь время! Если ты хочешь, чтобы я вернулась к тебе, ты должен знать, что этого не случится никогда. Запомни: никогда! А теперь решай, нужен ли тебе этот разговор, или нет.

Сева не раздумывал ни секунды.

— Нужен. Однозначно!

Лина устало кивнула.

— Хорошо, у тебя будет двадцать минут. Можешь подождать меня за столиком. Я скоро приду.

Сева кивнул, облизывая пересохшие губы.

— Я выйду покурить.

Лина ещё раз кивнула и потёрла переносицу. Раньше такой привычки у Севы не было. Но и сейчас её это не должно волновать.

— Хорошо, я скоро буду.

Лина развернулась и пошла обратно в кабинет, оставив Севу растерянно смотреть ей вслед.

Глава 26

Сева сидел за столиком, ожидая Лину. Она задерживалась и, чем больше проходило времени, тем сильнее Севу охватывало беспокойство.

Официант принял у него заказ, и Сева заказал еду для Лины. Он не знал, что она любит, поэтому заказал то же, что и для себя.

Наконец, дверь кабинета открылась и Лина вступила в зал.

Девушка задержалась дольше обещанного времени, потому что долго пыталась прийти в себя, чтобы собраться с силами для предстоящего разговора.

Он должен стать их последним разговором. Больше она не позволит себя мучить.

Потом Лина мысленно попросила прощения у своего малыша, за те вещи, которые была вынуждена сказать сегодня о нём. Но, говорила она малышу, другого выхода у них просто не было.

Лина сделала глубокий вдох, выпила холодной воды с лимоном, чтобы унять тошноту и вышла в зал.

Сева при её появлении вскочил и отодвинул для неё стул. Она села и покосилась на обилие блюд на столе. При виде еды на неё снова накатила тошнота, но она постаралась бороться с ней, чтобы не выдать своего состояния. Запах имбиря ударил ей в нос, и она постаралась держать голову как можно выше, чтобы он не был так заметен.

— Сейчас семнадцать минут первого, ровно до двенадцати тридцати семи у тебя есть время. Потом я встану и уйду. У меня дела.

Сева кивнул, поражённый холодностью в её голосе.

— Ты не хочешь поесть? — показал он на стол.

— Ты позвал меня, чтобы кормить? — вздёрнула вверх тонкую бровь Лина.

— Не совсем. Но и покормить тоже.

Лина откинулась на спинку стула, чтобы быть как можно дальше от опасной близости имбиря.

— Во-первых, я не голодна. А во-вторых, время, потраченное на еду входит во время разговора.

Она скрестила руки на груди и приготовилась слушать.

Сева отложил палочки, которые было взял, и приготовился говорить.

Потом глубоко вдохнул и начал своё повествование.

— Тогда три года назад, когда мы только-только собирались пожениться, наше финансовое положение было не очень стабильным. Ты часто заговаривала о том, что хочешь путешествовать со мной по миру, но первым местом, которое ты хотела бы посетить — была Испания.

Лина не отвечала. Всё это она прекрасно знала и без него.

— Один мой друг предложил мне сделку. Вдаваться в подробности я не буду, это и сейчас может быть опасным, но суть в том, что я должен был встать во главе фирмы, которая собиралась провернуть незаконный проект. В случае успеха, нас всех ждали огромные деньги. В частности мне было обещано полмиллиона долларов сразу после завершения этого проекта, и полмиллиона частями ещё в течение трёх лет.

Он бросил взгляд на Лину, но та с самым скучающим видом рассматривала узор на упаковке с палочками.

Сева откашлялся и продолжил:

— Единственным условием было то, что я должен был пропасть. Исчезнуть. На время, конечно, но потом вернуться я смог бы уже под другим именем и продолжать жить здесь. Если захочу.

Они хотели, чтобы я ничего не говорил тебе, но я не мог так просто исчезнуть. Не мог позволить тебе страдать.

Он снова вгляделся в лицо Лины, но та выдала себя только мимолётным взглядом, брошенным в его сторону.

Он отпил глоток минеральной воды, чтобы смочить горло и продолжил.

— Они говорили, что это глупо, но, в конечном счёте, согласились. Я написал тебе письмо, которое бы всё объясняло. Оставил деньги, билет, поддельный паспорт…и карточку, на которой лежала первая половина денег. А точнее, ровно четыреста тысяч долларов.